Харизма - Каганов Леонид Александрович (книги онлайн TXT) 📗
Я осекаюсь на полуслове, подхожу к коробке и заглядываю в нее — там внутри лежит точно такой же седой шарик с иголками, только маленький… Ежик!
Ну, точно. Я перевожу взгляд с маленького ежика на большого — и… ничего не понимаю!
— Эй! — говорю. — Клим? Или не Клим? Ты кто? Шар пошевелился — то ли вздохнул, то ли повернулся, — его седые иголки снова поскребли о батарею. Я замер. Шар еще раз покачнулся, и вдруг из колючек появился черный носик и два глаза.
— Выйди из комнаты, придурок! — говорит шар скрипуче. — Я не одета.
Обалдело пожимая плечами, выхожу из комнаты, сажусь на кухне и, отдернув занавеску, начинаю глядеть во двор. За спиной скрипит половица, и в кухню входит девушка. На ней деловые серые брючки и серый пиджачок. Косметики на лице я не заметил, но само лицо… Идеально правильное, поразительной красоты, и кожа гладкая — словно не знаю что. Словно бумага. Как будто в “Фотошопе” подправили. Не видел я никогда такой гладкой кожи у живого человека.
— Интересно… — Девушка задумчиво достает из хлебницы батон и начинает его нарезать. — Сколько нас еще: таких?
— Каких — таких? — удивляюсь я.
— Мутантов.
— Может быть, познакомимся? — спрашиваю я. — Меня зовут Алекс. А как твое имя?
Нож в ее руке на миг останавливается, а глаза насмешливо стреляют в мою сторону.
— Спрашивать имя у незнакомой красавицы — пошло и скучно, — заявляет она. — Поэтому ты всегда спрашиваешь отчество. Кто ты по отчеству?
— Это откуда цитата? — настораживаюсь я.
— Из тебя. Я тебя вспомнила.
Лихорадочно соображаю, кому я мог так говорить — выходит, что мог кому угодно.
— А мы… э-э-э… уже знакомы?
— Мельком.
— И при каких обстоятельствах? Что-то я не могу вспомнить…
— Есть хочется, — говорит девушка. — Каждый раз, когда в ежика превращаюсь, очень хочется есть. Полуобморочное состояние.
— Это только первое время, — киваю я. — Потом будет полегче. Тренировка. Так где мы познакомились?
Девушка густо намазывает хлеб маслом, укладывает сверху шматки сыра и подвигает мне тарелку.
— Меня зовут Инна.
— Инна? — спрашиваю я удивленно. — У меня вроде не было знакомых с таким именем…
— Инна Михайловна. Юг, гора, канатная дорога… Нет?
— Михайловна… Вот та самая черненькая девушка, которая с подружкой…
— С подружкой Катей.
— Не может быть! Ты же тогда была… Длинные черные волосы? Да и вообще это не ты… Лицо… Хотя… Нет, не может быть!
— Не может быть, — передразнивает девушка. — Ты тоже тогда выглядел иначе. Не зеленой мордой с выпученными лазами из душевого шланга…
— Извини, — говорю.
— Постриглась! — объявляет Инна и вдруг хватает откуда-то зеркальце. — Что, хуже стало?
— Нет, конечно, — говорю. — Может, даже лучше… А давно ты это… В ежика? Уже тогда?
. — Тогда — это на канатной дороге? Нет. — Она качает головой. — Тогда я просто испугалась, когда какой-то дурак полез по канату и сорвался вниз.
— И что? Вы даже не стали узнавать, чем все закончилось?
— Не-а. Мы с Катькой испугались и уехали… Я рада, что все кончилось хорошо.
— А когда ты стала в ёжика превращаться?
— Не хочу об этом рассказывать, — говорит Инна. — Можно? Был стресс, хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, свернуться, чтоб никто не трогал. А ежиков я люблю, у меня с детства живут ежики… И превратилась. Удивилась. Потом еще два раза превращалась.
— И больше ни в кого?
— Нет.
— И клыков не выращивала? Не экспериментировала с клыками, с мордой?
— Зачем? — Инна пожимает плечиками и смотрит мне в глаза. — Да и времени нет на ерунду — у меня и так дел хватает. Время про минутам распланировано, даже свидания на две недели вперед.
— Свидания? — удивляюсь я и невольно перевожу взгляд на букет роз и два недопитых бокала.
— Да, — говорит Инна. — Так что наше романтическое знакомство слишком далеко не продолжится, предупреждаю сразу.
— А не слишком далеко?
— И не слишком, боюсь, тоже. Ты огорчен?
— Да нет, — говорю я. — Я ж не по этому поводу вообще сюда пришел…
— А по какому ты поводу, кстати?
— Я случайно попал. От погони.
— Погони? — Она вскидывает ресницы. — От этого Клима, про которого ты мне твердил? За тобой гонятся? Может быть, тебе лучше сразу уйти?
— По водопроводу за мной никто не гонится.
— А вообще гонятся?
— Вообще разыскивают. И мой тебе совет — никому и никогда не показывай, что ты умеешь в ежика превращаться.
— А я никому и не показываю.
— Вот и не показывай.
— Не показываю.
— Чтоб никто не знал.
— Никто и не знает. Ну, только…
— Кто-то знает? Твой этот… Бойфренд?
— Нет, он не знает. Знает Катька.
— Плохо.
— А что такое?
— Расскажет кому-нибудь.
— Вообще-то она собиралась сделать со мной передачу на телевидении, она же в новостной программе работает корреспондентом…
— Ни в коем случае! — говорю я. — Поверь мне, я тоже с этого начинал. Неприятностей не оберешься.
— Да я и не собиралась. Она предложила, я отказалась. Зачем мне эта клоунада? Это мне испортит служебный имидж.
Я молчу и внимательно смотрю на Инну. Она жует бутерброд с сыром. Красиво жует, не чавкает, не набивает полные щеки, хотя я вижу, что она очень голодная.
— Инна, — говорю, — давай я тебе буду про тебя рассказывать, а ты будешь головой кивать?
— Давай, — кивает Инна.
— Это началось у тебя примерно полгода назад… — говорю я осторожно.
— Да, сразу после моего дня рождения, — кивает Инна.
— Ты не помнишь, что с тобой было первые двое суток…
— Почему? Помню. Напились с друзьями на даче.
— На даче? — удивился я. — А кстати, в каком месте, если не секрет?
— Не секрет. Платформа “Восемьдесят первый километр”.
— Что?!! — изумляюсь я. — Уж, случайно, не в том месте, где от станции идти через поселок, через лес и снова поселок?
— Нет, — говорит Инна. — От станции просто в поселок, и там дача. В лес не надо заходить.
— И в лес вы не ходили?
— Не помню. Говорю же — напились, смутно помню. Ходили где-то.
— Занятно получается… — говорю я… — Я ведь тоже в то же время был в том месте.
— И?…
— Не помню. Двое суток не помню, причем я не пью особо. Говорят, выпил только бутылочку пива. А твои друзья как?
— Что — как?
— В смысле, с ними ничего странного не начало происходить?
— Нет.
— Ты точно знаешь?
— А чего тут знать? Нас было всего трое — Катька, подружка моя, и ее бойфренд. Ты вообще обещал не спрашивать, а рассказывать.
И я гляжу, чем больше Инна приходит в себя, тем серьезнее и официальное становится ее тон. Кажется, еще вот-вот — и она начнет меня на “вы” называть.
— А, ну да. Рассказываю. Через некоторое время ты обнаружила, что твоя жизнь тебя тяготит и надо что-то менять и куда-то двигаться. И ты занялась карьерой,
— Это верно, — кивает Инна и смотрит на часы. — И достигла успехов. Ты рассказывай быстрей, потому что, кстати, через десять минут за мной приедет машина.
— Бойфренд?
— Нет, служебная.
— Тебя возят на работу на машине?
— Да, Продолжай.
— Погоди. Расскажи, как ты добилась такого высокого положения?
— Очень просто. Правильный режим дня, фитнесс, холодный душ по утрам, планирование рабочего времени правильное общение с правильными людьми.
— Ну и я примерно о том же… Так вот, затем ты заметила, что твое тело может превращаться.
— В ежика.
— Не только.
— Не заметила.
— Заметишь. А еще в один прекрасный день ты заметишь, что можешь превращаться в людей.
— Пока не замечала.
— А еще в один прекрасный день ты заметишь, что тебе хочется убить вышестоящего по должности, труп уничтожить, например, съесть, а самой превратиться в него.
Инна хлопает ладонью по столу:
— Хватит! Почему я должна выслушивать этот бред?
— Это правда. Это все к тебе придет. У тебя в голове сидит программа, она начинает работать.
