Приятно познакомиться - Твердов Антон (читаем книги онлайн .txt) 📗
Господин Полуцутиков зажал один приборчик двумя пальцами, поднял его над головой и, прищурясь, стал рассматривать.
— «Материализатор мыслей», — задумчиво проговорил он. — Здорово. Конечно, по-настоящему он мысли не материализует, просто создает фантомы, причем в огромном количестве. Но по этим фантомам я Антона смогу разыскать. Вот помню, — господин Полуцутиков похихикал, — помню, как я недавно соседу по новой квартире — алкашу, который мне по ночам своими песнями спать мешал, такой же приборчик подкинул. «Материализатор мыслей»! Никогда не думал, что у обыкновенного алкаша такие ужасные мысли в башке могут роиться. Весь подъезд сбежал в психиатрическую больницу. Кроме меня, конечно. Да и как тут не сбежать, если по дому бегают, свободно проходя сквозь стены, чертики с вилами, бутылки с ногами, руками и рогами, кильки маршируют отрядами, а соленые огурцы читают лекции о вреде алкоголя. Да-а, фантомы. Только вот если не знать, что консервная банка, лязгающая щербатой крышкой, как крокодил пастью, фантом — то вполне может быть, что эта банка на полном серьезе тебя сожрет.
Проговорив это, господин Полуцутиков активировал прибор и пришлепнул его на стену подвала. Потом зевнул и посмотрел на часы.
— Сейчас действовать начнет, — сказал он. — Сейчас мысли Антона попрут, а я по направлению их движения найду его. Хорошо, что в отношении меня прибор бессилен, а то я бы со своим образом мышления такого тут нагородил.
Полуцутиков закурил сигару и стал ждать.
Приборчик, присобаченный на стену, негромко загудел, распространяя по подвалу удушливо-приторный запах.
Старшина Ефремов, выполняя приказание капитана Ряхина, шел к выходу и все никак не мог дойти. Вроде бы он сворачивал в те же самые коридоры, в которые сворачивал, когда они втроем шли сюда, но заветной двери все не было.
«Странно, — размышлял старшина Ефремов. — Почему это я никак не могу выход найти? Заблудился, что ли? Да вроде в подвале нормального городского дома заблудиться трудно. Наверное, бандиты тут специально понастроили, чтобы никто не мог беспрепятственно бродить по их владениям. Странные бандиты какие-то».
Тут Ефремову показалось, что в подвале пахнет чем-то сладковатым. Запах все усиливался и становился приторным, как детские микстуры. Ефремов шел дальше, теперь уже наугад сворачивая в первые попавшиеся коридоры, и какие-то странные мысли лезли ему в голову.
«А если это не нормальные бандиты? — думал старшина Ефремов. — Если это какие-нибудь особенные бандиты? Что-то уж больно мистикой и фантастикой отдает от всего этого антуража — подвал, сырые стены, запутанный лабиринт. Может быть, люди, которые здесь устроили склад оружия, готовят какой-то антигосударственный заговор? Или вообще еще хуже».
Старшина Ефремов был убежденным пессимистом, и главной особенностью его мышления была тяга к преувеличению собственных нерадостных предположений. Вот и сейчас, подумав о заговоре, он мгновенно вспомнил содержание недавно просмотренного фильма «Люди в черном» и мысленно проговорил:
«Инопланетяне? А почему бы и нет? Разве нормальные бандиты стали бы из обычного подвала делать лабиринт? Да у них мозгов на это не хватило был. А ведь в фильме ясно говорилось: заговор инопланетных пришельцев — это реальность. Только такая реальность, в которую никто не верит. Ну, кто поверит желтой прессе? И быть может, мы с ребятами попали в логово вот таких вот инопланетян, готовящих не антигосударственный заговор, а заговор, осуществление которого является угрозой для существования всей планеты! А как, интересно, выглядят эти пришельцы? Ну, когда они не маскируются под людей, а предстают в натуральном виде? Гуманоиды с громадными головами и тоненькими ручками или, наоборот, похожие на горилл чудовища, которых тоже в каком-то фильме показывали? Или гигантские червяки с пуленепробиваемой шкурой? Ух, только бы не червяки. Я их до смерти боюсь. Почти так же, как полковника Ухова, когда он в плохом настроении».
Вообще-то так было всегда. Старшина Ефремов, попугав себя ужасными прогнозами, неизменно возвращался в канву более-менее обыденных мыслей. Он и сейчас бы, нафантазировав черт знает чего, усмехнулся бы собственной глупости и отбросил бы ненужные мысли.
Если бы не услышал совсем рядом с собой явственный шорох, какой может издавать только громадное, покрытое бронированной чешуей брюхо, волочащееся по бетонному полу.
Старшина остановился и помотал головой. Шорох не прекращался, а, напротив, становился все громче и громче, точно приближаясь. Ефремов боязливо оглянулся и замер. Крик, внезапно окостенев, застрял у него в глотке.
Из-за поворота выполз громадный червяк, заметил Ефремова и остановился, широко раскрыв зубастую пасть. Глаза его горели в точности как фары несущегося по ночной дороге грузовика. Морда червяка, хотя вовсе не была похожа на человеческую, чем-то напоминала лицо донельзя разозленного полковника Ухова. Впрочем, в лице разозленного полковника Ухова тоже вряд ли можно было найти вполне человеческие черты.
«Он, наверное, и говорит, — обмирая от страха, подумал Ефремов, — что мне делать? Тоже заговорить с ним? Поздороваться? Или он сам со мной поздоровается?» Червяк клацнул зубами и сказал:
— Привет.
— З-з-здравствуйте.
«Сейчас спросит меня, что я здесь делаю, в его владениях, — догадался старшина Ефремов. — Ой, черт, как страшно».
— И что ты здесь делаешь, ети твою бабушку в тульский самовар? — осведомился червяк.
Старшина Ефремов ничего не ответил на этот вопрос, просто не нашелся, что ответить. От страха он даже забыл, что у него есть автомат.
«Что же мне делать? — с ужасом подумал он. — Вот был бы я здоровенный, как Арнольд Шварценеггер, тогда бы эту тварь одним ударом прикончил, ножом бы ее — р-раз…»
— Чего молчишь, ититская сила? — спросил червяк.
Ефремов перевел дух и вдруг почувствовал, что милицейская форма стала ему тесна. Он осторожно опустил глаза и с изумлением обнаружил, что куртка трещит по швам под напором внезапно разбухших мышц. Старшина поднял руку. В руке каким-то чудом оказался зажат большой нож, и он увидел, что рука его стала втрое толще, чем была раньше.
Однако изумление старшины не успело развиться до степени болезненной. Червяк вдруг оскалился и метнулся вперед. Не осознавая еще в полной мере, что он делает и зачем, Ефремов взмахнул ножом — и громадная голова червяка покатилась по полу, а туловище обмякло и сдулось, как проколотый воздушный шар.
— Ни хрена себе, — с невыразимой интонацией в голосе проговорил старшина Ефремов. И только успел добавить: — Кто его знает, какие еще твари скрываются в этом подземелье, — как вдруг снова услышал резкий скрип позади.
Спасло его то, что он инстинктивно выставил вперед левую руку, в которой был зажат нож. Тварь, появившаяся ниоткуда, бросилась на старшину, сверкнув в темноте обнаженными клыками — на это-то он и среагировал.
Нож вошел твари прямо под нижнюю челюсть, но не остановил ее в ее прыжке. Тварь, уже мертвая, сбила Ефремова с ног. Он едва не вывихнул руку, в которой был нож, выбираясь из-под смрадной туши. Вся грудь старшины была залита темно-зеленой жидкостью, воняющей пряным огуречным рассолом, который Ефремов ненавидел. А сама тварь — даже сложно было определить, на что она похожа. Голова — больше человеческой, лапы вперемешку со щупальцами, хвостов несколько пар и глаза по всему телу — в общем, тварь.
Слева снова сверкнули клыки.
Старшина бросился бежать в сторону, противоположную той, где заметил сверкнувшие клыки, и увидел небольшой четырехугольный проход. Он мог пройти, только наклонив голову. Наклонив голову, Ефремов прошел туда.
Точно такой же коридор, как тот, в котором осталась истекать огуречным рассолом мертвая туша адской твари. По потолку змеились затянутые паутиной и липкой дрянью трубы. Было темно так же, как и во всем подвале.
Глухая, как продавленный диван, тишина заложила уши Ефремова, наверное, именно поэтому он пропустил первый донесшийся сзади шорох. Обернулся на второй, выбросив перед собой руку с ножом в развороте.
