Харизма - Каганов Леонид Александрович (книги онлайн TXT) 📗
Тем временем фигура принимает очертания и превращается… ты уже догадываешься, в кого? В Клима. Стоит и зырит на меня, сверлит своими глазищами,
— Ну, здравствуй, — говорю, — мутант Климентий. Интересно, как ты меня нашел?
— Пробил, — ухмыляется Клим. — Я б тебя где угодно пробил. По братве, по ментам и по яндексу.
— Ну-ну, — говорю. — И чего тебе от меня нужно?
— Откуда ты взялся?
— А ты сам, — говорю, — откуда взялся? Трижды мутант Советского Союза?
— Я первый спросил! — говорит Клим, ну прямо детский сад.
А чего мне скрывать?
— Ниоткуда не взялся. Жил себе, учился, на компьютере в игрушки играл. Потом раз — и научился тело менять.
— Давно? — спрашивает Клим.
— Полгода.
— Вот и я полгода… — задумчиво произносит он. — А Юрген — восемь месяцев.
— Кто такой Юрген?
— Мутант, такой же, как и ты. Только в Австралии появился. Чуть президентом не стал.
— Ну, так станет еще… — усмехаюсь я.
— Не станет, — говорит Клим деловито. — Утопил я его.
Я обалдеваю, и по коже такие мурашки бегут ледяные. И верю — ведь правда. Сказал бы он, что расстрелял, повесил, сжег — одно дело, но утопил… Сразу вспоминается страх давний, когда в санпропускнике с Миняжевым стояли, что кругом толща воды… Но главное — таким он спокойным тоном это произносит, что мне жутко делается. Вот так вот запросто — утопил человека.
— А за что ты его утопил?
— За то же, за что он утопил Джексона с Вангом и Луизу.
— А это кто такие?
— Тоже местные австралийские мутанты.
— Не понял, — говорю. — Расскажи подробнее.
— О'кей, — говорит Клим. — Слушай. Полгода назад в Аделаиде появились мутанты, месяц назад они начали действовать. Нападали на людей, убивали их и принимали их облик.
— Занимательно, — говорю. — Занимательно.
— Занимательно, что они появились на два месяца раньше, чем я.
— У тебя есть теория на этот счет?
— А у тебя нет теории? — удивляется Клим.
— У меня было много теорий, — говорю. — Да только ни одна не подтвердилась.
— Все очень просто, — говорит Клим. — Это вторжение. Кому-то выгодно, чтобы у власти в России и в Австралии были мутанты.
— И кому это выгодно? — удивляюсь я. — Штатам?
— У тебя есть другие предположения?
— У меня было много предположений, — повторяю я. — Не подтвердилось ни одно.
— Тогда слушай меня и делай то, что. буду тебе говорить я. Понял?
— А ты, пардон, кто?
— Госбезопасность.
— И какого именно “гос”?
— Российского.
— И давно ли?
— Два месяца.
— Ясно, — говорю. — Товарищ мутант. Агент США…
— Я не агент США, — быстро говорит Клим.
— А кто ж ты, мутант американский?
— Я случайный.
— Случайный? — усмехаюсь я. — Фантастика. Случайный мутант на службе Родины? И чем же ты служишь Родине?
— Еще раз, — говорит Клим твердо. — Еще раз объясняю ситуацию. В Австралии появились четыре мутанта начали борьбу за власть. Один оказался сильнее и уничтожил остальных. С ним справился я — это был мой долг, мое задание.
— Во как, — говорю, — задание. А с тобой кто в России справится, когда ты начнешь за власть бороться?
— Я не борюсь за власть, — говорит Клим и такую твердую точку ставит в конце фразы, что так и слышится: “Это она сама за меня борется…”
Ох не нравится мне этот тип… Ну, думаю, сейчас я тебе врежу,
— Совсем не борешься? — говорю. — Карьеру не делаешь? От простого пацана в главари группировки?
Делаю паузу и по глазами его замершим понимаю, что угадал, в самую точку попал. И продолжаю:
— От главаря группировки — в госбезопасность. От госбезопасности и до президента недолго дослужиться?
— У меня нет такой программы, — говорит Клим.
— А какая у тебя программа? — спрашиваю, — Может быть, у тебя альтернативная программа есть, на черный день? Убить-съесть-перевоплотиться?
И понимаю, что снова попал.
— Ясно, — говорит Клим. — Я так и думал, что мы с тобой не сработаемся. А жаль. Зря мы тебя так долго пасли.
— Хорош гусь, — говорю, а сам постепенно напрягаюсь, потому что понимаю, что он на меня может броситься в любой момент. — Значит, ведешь себя, как твой австралиец? Удаляешь конкурентов?
— Нет у меня конкурентов, — говорит Клим. — Вот только ты объявился. Но ты мне не конкурент.
— Так вот, — говорю. — Послушай сначала, что я тебе скажу. И ты и я — все мы заражены одним вирусом, типа компьютерного. И у каждого в голове сидит программа — добиться власти, понятно? Только я свою программу уже обезвредил. И если ты меня послушаешь — я тебе расскажу, как это сделать, и помогу.
— Очередная бредовая теория? — ухмыляется Клим. И я понимаю, что ни одному моему слову он не верит и вообще я для него враг номер один.
— Послушай, — говорю. — А вот если отбросить эту неприязнь…
— Бредишь, — перебивает Клим. — У меня нет никакой к тебе неприязни.
— Ну, допустим, — говорю. — Давай сделаем так: ты выскажешь свои мысли и докажешь их, а я тебя выслушаю. А затем я…
— Не находишь, что здесь не самое удобное место для разговора? — Клим обводит рукавом плаща пространство крыши.
— Я бы, — говорю, — предложил ко мне поехать, да там засада ваша.
— Поехали на природу пообщаемся, — предлагает Клим. — От чужих глаз долой.
И я чую, что он что-то замышляет, но понимаю, что все равно другого пути нет. Да и что он мне может сделать? Хотя он ведь уже убил одного мутанта…
— Ну поехали, — говорю, — а куда?
— Знаю я одно тихое местечко недалеко отсюда — лес озеро, тишина.
— Ну, полетели, — говорю. — Полетели? Летать умеешь? Птичкой?
На лице Клима странное выражение, тонкие губы изгибаются словно в усмешке, и справа во рту показывается н большой клык — не то удивление, не то презрение.
— Тачку поймаем, — говорит Клим. — За мной.
Разбегается и прыгает вниз с крыши! Я обалдеваю! Но Клим в воздухе распластывается большим пятном и мягко шлепается на землю. Секунду лежит — большой бурой лепешкой, а затем словно невидимая рука поднимает с земли платочек: лепешка поднимается пирамидкой, и вот уже на земле стоит в своем плаще Клим и смотрит вверх на меня: давай, мол, прыгай.
А я смотрю вниз — и понимаю, что сейчас грохнусь — и на клочки. Не умею, как Клим, не знаю, как он это делает. Зато я умею в летучих мышей превращаться, а Клим, видимо, не летающий; Я даю команду собраться внизу, рассыпаюсь на двести пятьдесят шесть летучих мышек и планирую вниз. Внизу принимаю вид полумедведя, но тут же сосредоточиваюсь и отращиваю себе плащ.
Это получается не сразу. Сначала я стал наподобие чугунного памятника в плаще — монолитный. Стою и шевельнуться не могу. Но затем я прорубил, в чем фишка, и отрастил себе плащ, как складку кожи прямо от спины. Получилось вроде нормально.
— Дурак, — говорит Клим. — От плеч расти и вниз. Я убираю плащ и выращиваю его от плеч — действительно так удобнее. Только не получается у меня плащ черным, почему-то белого, телесного оттенка.
— А как ты цвет меняешь? — спрашиваю Клима.
— Потом поговорим, — отвечает он, разворачивается и шагает по двору.
Мне ничего не остается, как семенить за ним. Попутно я принимаю свою настоящую форму, только выращиваю ботинки на голых ногах. И скажу тебе, на ходу это делать очень нелегко. Сами-то ботинки еще ладно, что-то типа утолщения на ногах, но вот подошву вырастить оказалось трудно. Поэтому я на миг остановился, когда мы мимо дворового турника проходили, повис на нем, поджал ноги и отрастил подошвы как следует — крепкие, почти костяные, только чтоб гнулись. И высокие. Клим остановился вполоборота и презрительно на меня смотрит. Куда он торопится?
Наконец вышли мы на улицу, Клим стал ловить машину. Я подхожу к нему:
— А деньги у тебя есть?
Клим молча сует руку в карман плаща, вытаскивает пачку денег, показывает мне и прячет обратно.
Я в шоке. Каким образом он таскает их с собой? Хотя я ведь тоже таскал с собой сим-карту от мобильника. Куда же она, кстати, делась? В какой момент я ее потерял? Тем временем останавливается машина. Неплохая, иномарка. К тому же с правым рулем. Зачем водителю подвозить в городе на лице незнакомых людей в плащах?
