Пирамиды - Пратчетт Терри Дэвид Джон (книги без сокращений .TXT) 📗
Перебежка, прыжок, отвесная стена, шипы, торопливо вколоченные в камень мемориала, – Теппик неумолимо двигался вперед.
Огоньки среди скал обозначили в темноте позиции двух противостоящих армий. Хотя вражда между соседями была глубокой и успела вылиться в законченные, совершенные формы, обе империи придерживались древней традиции, согласно которой военные действия не должны были вестись ночью, во время сбора урожая и в сырую погоду. Важно было экономить силы для особого случая. Как известно, поспешишь – людей насмешишь, а война – это вам не фарс.
В сумерках с обеих сторон доносился деловитый звук молотков, свидетельствующий о том, что плотницкие работы в самом разгаре.
Говорят, генералы всегда мечтают переиграть события последней войны. Последняя война между Цортом и Эфебом произошла много тысяч лет назад, но у генералов долгая память, и сейчас они были готовы начать все с начала.
С обеих сторон замаячили силуэты деревянных коней.
– Ушел! – возвестил Птаклюсп 2-б, соскакивая на груду камней.
– И вовремя, – ответил Птаклюсп-старший. – Помоги-ка мне развернуть братца. Ты уверен, что с ним ничего не случилось?
– Если мы будем осторожны, он не сможет перемещаться во времени. А значит, просто не будет времени на то, чтобы что-нибудь случилось.
Птаклюсп вспомнил старые деньки, когда от строителей пирамид требовалось только класть плиту на плиту, не забывая при этом, что к вершине они должны становиться меньше. Сегодня же приходилось действовать так, чтобы случайно не помять собственного сына.
– Ладно, – вздохнул он с сомнением. – Тогда пошли.
Забравшись по груде обломков, он высунул голову и увидел, как из-за угла ближайшей пирамиды показался авангард колонны мертвецов.
«Жаловаться идут», – была его первая мысль.
А уж он ли не старался! Ох как нелегко было порой свести концы с концами. Быть может, не все перемычки соответствовали чертежам, возможно, встречались отдельные недочеты в отделочных работах, но…
Нет, не могут же все они идти с жалобами. Что-то их многовато.
Рядом, с открытым ртом, высунулась голова Птаклюспа 2-б.
– Откуда они взялись? – спросил он.
– Ты у нас специалист. Вот и объясни.
– Они что – мертвые?
Птаклюсп изучающе взглянул на приближающуюся колонну:
– Если и нет, то некоторым явно нездоровится.
– Бежим!
– Куда? Наверх?
За их спинами высилась громада Великой Пирамиды, вибрация ее сообщалась воздуху. Птаклюсп взглянул на пирамиду.
– Сегодня ночью опять что-то намечается?
– Ты о чем?
– Ну, она опять будет делать это?
– Не знаю.
– Так узнай.
– Не могу, остается только ждать. Понятия не имею, что с ней сейчас происходит.
– Думаешь, приятных сюрпризов не будет?
– Думаю, нет, папа. О боги!
– Что еще?
– Посмотри туда.
Следом за Куми, как хвост за кометой навстречу мертвецам шли жрецы.
Внутри коня было жарко, тесно и темно. Все в поту, они ждали.
– Ну и что теперь, сержант? – заикаясь, поинтересовался юный Автокл.
Сержант осторожно вытянул затекшую ногу. Здесь даже селедке, привыкшей к тесноте бочки, был гарантирован острый приступ клаустрофобии.
– Теперь, сынок, они нас заметят и так поразятся, что притащат в свой город, и тогда в темноте мы выскочим и всех их поразим насмерть. Чтоб не слишком поражались. Приблизительно так. А потом разграбим город, подожжем стены и посыплем землю солью. Помнишь, сынок, я тебе еще в пятницу рассказывал.
– Помню…
Пот стекал по лбам. Несколько человек трудились, составляя прощальные письма домой и подцепляя стилом готовый растаять воск.
– А дальше что, сержант?
– Дальше, сынок, мы вернемся домой героями.
– М-м…
Ветераны сидели, флегматично привалившись к деревянным стенам. Автокл беспокойно заерзал, что-то еще не давало ему покоя.
– Мама сказала, чтобы я возвращался со щитом или на щите.
– Отлично, сынок, отлично. Вот что значит настоящий боевой дух.
Сержант уставился в смрадную тьму.
Спустя еще немного кто-то заиграл на губной гармошке.
Птаклюсп на мгновение отвлекся от происходящего внизу, и вдруг над ухом у него раздался голос:
– Это ты, строитель пирамид?
В бункере появился еще кто-то, с ног до головы в черном, двигающийся так бесшумно, что по сравнению с его шагами кошачья походка звучала бы оглушительно, как человек-оркестр.
Лишившись дара речи, Птаклюсп только кивнул. Слишком много потрясений за один день.
– Выключи ее. Выключи немедленно.
– Ты кто? – осведомился Птаклюсп 2-б.
– Меня зовут Теппик.
– Как царя?
– Да. Как царя. А теперь давай, гаси ее.
– Но это же пирамида! Ее нельзя погасить! – вскричал Птаклюсп 2-б.
– Ладно, тогда зажги.
– Мы уже пробовали. Прошлой ночью. – 2-б указал на расколотое навершие. – Пап, разверни Два-а.
Теппик взглянул на плоского близнеца.
– Это вроде плаката на стену? – спросил он наконец.
Птаклюсп 2-б опустил глаза. Теппик проследил за его взглядом и увидел, что стоит почти по колено в зеленой поросли.
– Извините, – буркнул он. – Забыл отряхнуться.
– Ужасная штука, – заметил 2-б, приходя в состояние крайнего возбуждения. – Знаю, у меня тоже были бородавки, ничем их не выведешь…
Теппик присел на треснувший камень.
– Для чего это? – удивился он. – То есть зачем оно покрыто металлом?
– Чтобы пирамида горела, надо, чтобы навершие было остроконечным, – растолковал 2-б.
– И все? А это золото?
– Это электрон – сплав золота и серебра. Навершия всегда делаются из электрона. Теппик счистил фольгу.
– Похоже, тут не все из металла, – сказал он с мягким упреком.
– Да… м-м… – замялся Птаклюсп. – Мы решили, что фольга будет не хуже.
– А вы не могли бы использовать что-нибудь подешевле? Например, сталь?
Птаклюсп криво усмехнулся. Неудачный выпал день, душевное равновесие превратилось в далекое воспоминание, но в некоторых фактах он был фактически уверен.
– Сталь выдержала бы год-два от силы, – пояснил он. – Учитывая влажность и прочее. Пирамиды осталась бы без навершия. На двести-триста раз хватило бы, не больше.
Теппик приложил ухо к пирамиде. Она была холодной и гудела. Ему показалось, что за основным шумом он слышит слабый, но растущий звук.
Пирамида громоздилась над ним. На это Птаклюсп 2-б мог бы сказать, что причина здесь в том, что стены наклонены под углом точно в 56 градусов и это создает определенный эффект, из-за которого пирамида кажется больше, чем есть на самом деле. вероятно, он употребил бы такие слова, как «перспектива» и «виртуальная высота».
Черный мрамор был гладким, как стекло. Каменотесы потрудились на славу. В зазор между переливающимися, поблескивающими плитами едва можно было просунуть кончик ножа. Но все-таки можно было.
– Ну что, попробовать разок? – риторически вопросил Теппик
Куми рассеянно грыз ногти.
– Огонь, – изрек он. – Вот что их остановит. Они легковоспламеняющиеся. Или вода. Может, они растворятся.
– Они разрушили несколько пирамид, – напомнил верховный жрец Джафа, Коброглавого Бога Папируса.
– Люди всегда воскресают в дурном настроении, – заметил другой жрец.
С растущим изумлением Куми следил за приближающимся воинством.
– Где Диос? – наконец спросил он. Бывшего верховного жреца вытолкали из толпы.
– Что мне им сказать? – вопросил Куми повелительно.
Было бы неточностью заявить, что Диос улыбнулся. К улыбкам ему не часто случалось прибегать. Но углы губ его искривились, глаза наполовину скрылись под бровями.
– Скажи им, что новое время требует новых людей. Или что пора дать дорогу молодежи со свежими идеями. Или что они вышли из моды, устарели. Или все сразу.
