Сердце Дьявола 2 - Белов Руслан (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗

Регенерат оставил просьбу без внимания. Осторожно, стараясь не утонуть в глазах девушки, ставших невозможно глубокими, он снял с вон Сера наручники и вышел, понурившись и чертыхаясь. "Там Вселенная летит в тартарары, а они е-утся, – посетовал он, усаживаясь в коридорчике на полу. – И муравей куда-то запропастился. Заставил меня этот срам наблюдать, а сам куда-то смылся..."

...Бармалей, втолкнув регенерата в комнату Трахтенна, бросился в санузел, сунул голову в релаксатор, нажал ногой голубенькую кнопку и застыл в ожидании небесных удовольствий.

Но они не приходили.

Бармалей надавил второй раз, третий, но опять безрезультатно – машина не желала работать. Подумав, муравей понял почему. Понял, что он лишний на этом празднике половой жизни и все потому, что по воле судьбы ему суждено быть бесполым муравьем, все счастье которого заключается лишь только в том, чтобы день и ночь вкалывать на благо неизвестно зачем существующего перепончатокрылого стада... Слезы навернулись Бармалею на глаза, ноги подкосились и он упал на пол...

Лежал Бармалей недолго. Посетовав на судьбу, он пораскинул мозгами и пришел к выводу, что если Вселенная будет спасена, то у его души появятся хорошие шансы когда-нибудь переселиться в более подходящее тело с развитыми и хорошо функционирующими половыми органами. И, подвигав челюстями из стороны в сторону (так муравьи возвращают себе душевное равновесие), Бармалей пошел к регенерату.

Войдя в спальную Трахтенна, Гена с муравьем увидели, что Вон Сер стоит с одеялом в руках над Клеопатрой, прикованной к изголовью кровати. Регенерат понял, что инопланетянин минуту назад хотел укутать девушку, но восторг обездвижил его.

Трахтенн действительно стоял, впитывая глазами прекрасные линии нагого девичьего тела. Ему казалось: прикоснись он к ним, и линии эти распрямятся, и ударят по неведомым струнам, пронзившим его от подошв до макушки... А ее упругая податливая плоть, усмиренная бархатной кожей? "Мои руки, – думал Сер, – эти руки, судорожно сжимающие сейчас край одеяла, владели ею бесконечно, но где, она, пресыщенность, где она!? И этот мелкий страх, сидящий внутри меня, это ведь страх того, что эта пресыщенность никогда не наступит, никогда не овладеет мною и я всегда, всегда буду рабом этого тела, восторженным, но рабом..."

– Да, братан, влип ты... – прочувствовав мысли Трахтенна, проговорил регенерат сзади. – Кончай, давай, таращиться, пошли Горохова за жабры брать. Он уже, наверное, заждался.

Вздохнув, вон Сер укрыл девушку. И замер, не имея сил оторвать глаз от ее губ, глаз, подбородка. Клепа, довольная могуществом своего естества, озорно заулыбалась и показала ему кончик язычка. Острый, влажный, живой, алый. Не удержавшись, он впился ей в губы, язычок вошел в него и показал, что надо делать.

Поняв, что ближайшие полчаса Трахтенн останется невменяемым, Гена удрученно помотал головой, повернулся и ушел, сопровождаемый понурым муравьем.

...Горохов защищался яростно и, вооруженный монтировкой [5], без сомнения, одолел бы регенерата. Но в виду того, что муравей, норовивший укусить сзади, действовал ему на нервы, как мышь на женщину, запуганную сексом, Мстислав Анатольевич был скоро побежден, пленен и прикреплен наручниками к релаксатору.

В момент его прикрепления из комнаты Трахтенна раздались стоны. Когда они смолкли, Гена с муравьем вошли и увидели, что инопланетянин торопливо одевается, стараясь не смотреть на Клеопатру, разметавшуюся на кровати.

– Я думаю, что нет смысла держать тебя взаперти... – сказал ей Гена, окинув сочувственным взглядом товарища.

– Есть в нем что-то инопланетное... – протянула Клеопатра, не открывая глаз. – Что-то неземное...

– Влюбилась что ли?

– Посмотрим... – ответила девушка и, немедленно переключившись на действительность, потребовала снять с себя наручники.

Клеопатра была та еще девушка. Взяв в санузле влажную тряпочку, она принялась вытирать кругом пыль, все ближе и ближе подбираясь к бытовому генератору. Трахтенн с Геной и муравьем выясняли, что удалось сделать Горохову с системой струнного замедлителя, и потому не заметили ее опасного маневра. Клепа, добравшись до генератора, потерлась об него кровь с молоком щечкой и попросила изготовить зеленую губную помаду (вон Сер говорил ей, что сейчас это самый модный на Марии цвет) и скорострельный пистолет-пулемет "Беретта" последней модели с запасными магазинами на 40 патронов.

11. Одежда красилась кровью... – Месть ревнивца? – Опять двадцать пять.

Бытовой генератор работал всего минуту, и, что важно, совершенно бесшумно (за догадливость Клепа нежно поцеловала ее в бочок). Достав заказанное, девушка пристроилась за машиной, вынула зеркальце и, не спеша, выкрасила губки. Нежно-зеленый цвет помады и в самом деле оказался ей к лицу. Любуясь собой, Клепа нашла, что весьма похожа на принцессу Грезу или молодую симпатичную ведьму из одного голливудского кинофильма. И, совершенно довольная собой, взялась разбираться, как эта железная штука стреляет.

На это у нее ушло минут пятнадцать, то есть на пятнадцатой минуте эта штука, наконец, выстрелила. Пуля унеслась куда-то в сторону обменника; услышав выстрел, Трахтенн с регенератом вскочили и непонимающими глазами уставились на бытовой генератор. Выдержав паузу, Клеопатра выскочила из-за него и застрочила короткими очередями. Одежда ее противников (эти ужасные пончо), выстрел за выстрелом окрашивалась кровью, и это привело ее в восторг. Расстреляв все сорок патронов, девушка принялась менять магазин, но с первого раза это у нее не получилось.

– Да не спеши ты! – посоветовал ей регенерат Гена. – Не блох же ловишь.

Клепа, продолжая попытки вставить магазин, недоуменно вскинула голову и увидела, что Трахтенн с регенератом стоят, как ни в чем не бывало. Конечно, они были изумлены – инопланетянин озабоченно нюхал палец, испачканный кровью, а регенерат размазывал свою по груди. В это время магазин, наконец, вставился и принцесса Греза сделав несколько шагов вперед, вновь открыла прицельную стрельбу.

– Да брось ты! – морщась и прикрывая лицо ладонью, сказал Гена. – В глаза еще попадешь.

– Краска это, дура, краска! – крикнул ей Трахтенн. – Все пончо мне испортила.

И Клеопатра поняла, что обманута и, мгновенно сорвавшись в истерику, схватила автомат за сам собой откинувшийся приклад, обернулась к коварной машине и стала ее дубасить.

Громкие звуки ударов металла по металлу саданули по барабанным перепонкам.

– Эй, ты почто имущество портишь! – морщась, бросился регенерат Гена спасать бетоносмеситель. Схватив сзади за талию завизжавшую девушку, потащил ее в центр зала.

– Подлец, подлец! – пытаясь вырваться, костерила Клепа бетоносмеситель. – Грязный, похотливый подлец.

– Не подлец, а ревнивец! – поправил ее регенерат. – Прознал, что ты с Трахтенном в сапогах трахаешься, и отомстил простенько и со вкусом. А мог бы змею подложить, если бы грамотным был. – И чуть ослабил хватку, с тем, чтобы тело девушки проскользнуло вниз и застряло в его объятиях уже на уровне пухленьких грудей.

– Никакой он не ревнивец, – махнул рукой Трахтенн. – Просто это агрегат не может делать оружия по определению. Вот он и сделал игрушку.

А Бармалей уже крутился вокруг бытового генератора, интересуясь, не изменилось ли в лучшую сторону ее к нему отношение. После того, как он потерся головой о смесительный барабан, машина ласково заурчала. Обрадовавшись, муравей бросился к регенерату и взглядом попросил его включить агрегат, после того, как он в него залезет, и тут же поскакал назад. Когда Гена подошел, Бармалей уже сидел в барабане. Глаза его светились вожделением. Закрыв крышку, регенерат несколько неуверенно (вспомнил фигу с маслом) нажал синюю кнопку.

Машина работала несколько минут. Звуки, издаваемые ею, были столь оптимистичными, что посмотреть на результат ее творчества подошли и Трахтенн и Клеопатра, по всей видимости, уже смирившаяся с ситуацией. Когда крышка была откинута, смеялась она одна – в барабане сидела... зеленая лягушка!