За тридевять земель (СИ) - Филиппова Екатерина (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Василиса неожиданно развеселилась:
— Понятно. Тугодум, да ещё и с комплексом неполноценности. Именно то, что я в мужчинах ценю. Идиот.
Совершенно не обидевшись, Григорий подхватил девушку на руки, поцеловал и предложил:
— Ну, хочешь, стукни меня. За тупость.
Василиса выскользнула на землю и пообещала:
— Я тебя каждый день бить буду, пока не поумнеешь. Тоже мне, нашёл принцессу, свинопас несчастный. Или кого вы там пасёте…
Гриша с облегчением засмеялся:
— Подозреваю, что в ближайшее время мне предстоит в основном пасти одну вредную кошку, которая сейчас сидит на окне и подслушивает. Это — если я знакомство с твоей бабушкой переживу.
Согнав с подоконника Ликси и закрыв окно, девушка легкомысленно пообещала:
— Если кто эту встречу не переживёт — так это точно не ты. Так что про семейство — забыли. И на на монету — плевать. Монеты — дело наживное. Ты лучше скажи, как сюда попал, если теперь безлошадный?
— Да просто — демонстрация товара группе покупателей. Стержень у них работающий есть, так что забросил какого-то толстого в Тридесятое, к Премудрой, а сам — к тебе. Мне его через полчаса уже забирать нужно.
— Зря они деньги потратили.
Григорий удивился:
— Почему? Вроде бы они со всеми и обо всём договорились, и монеты фальшивые у них получаться скоро будут.
Василиса с досадой пнула ногой неудачно выросший кустик травы и несчастным голосом объяснила:
— Я как раз хотела тебе рассказать: Хранители вроде бы уже между собой договорились, и будут все двери в сказочный мир закрывать. Совсем. Спорят только о том, на сколько лет — на сто или на десять. И всех в свои миры эвакуируют, ну, или кто куда захочет. Так что мне выбирать придётся.
Гриша спокойно пожал плечами:
— И выбирай.
— А ты?
Он обнял Василису и, вроде бы, даже слегка обиделся:
— А ты ещё не поняла? Где ты — там и я.
Последовавшие поцелуи прервала Ликси, спрыгнувшая парочке сначала на плечи, потом на колени — с напоминанием, что всем пора. Гриша аккуратно поднял её за пузико, забросил обратно в комнату, затворил окно и спросил:
— А когда закрывают? Чтобы мы успели свадьбу и здесь и там сыграть.
— Какую свадьбу?
Григорий откровенно веселился:
— А какую хочешь. Можно — белое платье, ЗАГС, Мендельсон, лимузин, ресторан, избранные пьяные гости. Можно — какое хочешь платье, ЗАГС, столы на улице, гармошка и чуть менее пьяная деревня в полном составе.
Василиса сделала вид, что напряжённо думает, и наконец выбрала:
— Если можно платье в цветочек, то я согласна на гармошку.
Прощание получились скомканным — в основном, из-за Ликси, которая вилась под ногами, и истошно орала, что сейчас они опоздают, и тогда — всё пропало. Печальный Гриша отбыл, а Василиса ещё успела добежать до магазинчика Лавинии и разбудить хозяйку, которая, улыбаясь, вытащила из закромов самое красивое подвенечное платье в мире, именно такое, какое девушка видела в мечтах. И то, что мечты эти возникли не далее, чем десять минут назад, красоту платья ничуть не умаляло.
Бабушка встретила блудную внучку с энтузиазмом, про растрёпанность, как ни странно, не спросила, но на припухшие губы посмотрела с некоторым подозрением. Потом она перевела взгляд на всё ещё красноватый и начинающий облезать нос, и успокоилась. В итоге Василиса была отдана в руки сразу четырёх садисток-вьетнамок, которые начали свою жертву мазать кремами и маслами, массировать, причёсывать и одевать. Со скандалом отстояв право надеть собственное, от Лавинии, а не приготовленное бабушкой платье, она вышла к позднему завтраку уже с макияжем и волосами, собранными в тяжёлый узел на затылке.
Мимолётный взгляд в зеркало девушку и порадовал, и огорчил — выглядела она по-королевски, но старше, как минимум, лет на десять. За фарфорово-серебряноприборным столом, вокруг которого, кроме бабушки, обнаружились ещё и улыбающийся отец с Ким, и немного напряжённый молодой человек весьма приличного вида, бабушка торжественно вручила имениннице подарок: маленький, но приятно звякнувший мешочек с монетками. Вышитый на шёлке разноцветный дракон имел вид благостный и доброжелательный.
От отца был получен полный набор серфера, включая доску. От Ким — длинные старинные серьги, которые девушка тут же нацепила, перевесив жёлудь на шнурок. Молодой человек порадовал гигантским букетом роз и выспренной речью, описывающей счастье от лицезрения Василисы.
Подношения она приняла с приличествующим случаю восторгом, пригубила чай, еле удержавшись от того, чтобы по-хулигански не оттопырить мизинец, и доброжелательно поинтересовалась:
— У нас после завтрака намечается ещё какое-то мероприятие?
Бабушка оживилась:
— Да, заседание Совета, на котором ты будешь представлена как новая Хранительница. Там ничего особенного — Внучка тебе всё рассказала. Займёт не больше часа, проголосуем — и вернёмся праздновать.
Указав на зардевшегося молодого человека, она радостно продолжила:
— А это — Денис, твой спутник на Совете. Так положено, на официальные мероприятия Хранительницы прибывают в сопровождении мужей или кавалеров. Глупая традиция, но зачем нарушать?
Василиса, согласно кивая, обстоятельно разбиралась с ломтиком восхитительного торта, потихоньку стряхивая в открывающий ротик нарисованной Ликси капельки сливок. Дожевав последний кусочек, она, не менее радостно, чем бабушка, возразила:
— Почему глупая? Замечательная традиция. Меня будет сопровождать Гриша. Урманов.
Денис взвился:
— Да эти деревенские…
Бабушка подняла руку, останавливая его, и недовольно спросила:
— Почему такой странный выбор? Я понимаю, что однокурсник, ну, и что? Денис — как и все мы — из Урмановых, от младшей сестры батюшки моего род ведёт, и семья его по обе стороны видное положение занимает, на юге. Если ты с кем-то менее достойным появишься — могут не понять, да отношение будет… Ты в Совете — человек новый, и самый молодой, так что сразу должна себя поставить.
Василиса, понукаемая Ликси, перетащила на тарелку ещё кусочек торта, выпустила кошку к себе на колени, и пока та, под смеющимся взглядом отца и осуждающими — всех остальных, слизывала начинку, допила чай и спокойно ответила:
— Потому что я за него замуж выхожу.
Возмущения последовало много: громкого — от Дениса, сдержанного — от бабушки. Ким дипломатично молчала, отец внимательно слушал аргументы, потом поднялся, постучал ложечкой по чашке, привлекая внимание, и торжественно заявил:
— Благословляю!
На злобный вопрос бабушки, как он может благословлять брак дочери с человеком, которого он ни раза не видел и совсем не знает, отец ответил уже без улыбки:
— Зато я знаю свою дочь. Поэтому любой её выбор и одобряю. Василиса в обсуждение не вмешивалась, занятая выковыриванием для Ликси начинки из остатков торта. Кошка явно наслаждалась жизнью, чем и обратила на себя неблагосклонное бабушкино внимание:
— А ты куда смотрела?
Не отрываясь от пиршества, та поддержала единственного Василисиного сторонника:
— Я тоже благословляю. Хоть отдохнуть смогу, пока она с ним.
Робкое замечание Ким, что девочка имеет право сама выбирать, довершило разгром противников. Денис был отослан, Гриша призван, облит презрением и строго проинструктирован. Правда, презрение не сработало, потому что он, не отрываясь, смотрел на Василису и глупо улыбался, по этой же причине инструкции — просто пропустил мимо ушей.
Отбывали под предводительством бабушки, в спешке и суматохе. Внучке было приказано выпрямиться и не трогать причёску, Грише — прекратить улыбаться и не трогать Василисины волосы, и вообще — держаться на шаг сзади и глаз с неё не спускать. Инструкция о том, что нужно озвучить, была повторена раз сто:
— Запомнила? Сначала говоришь — «предлагаю закрыть границы на пять лет». Потом — «поддерживаю десять». И никакой отсебятины. Повтори.
Василиса послушно повторила и наконец-то сообразила спросить:
