Семь кругов Яда - Юраш Кристина (книги онлайн полные .txt) 📗
— Эврард! — наехала я танком на окопы генерального. — Скажи им, чтобы они перестали выпендриваться и отправились рекрутировать!
Руководство посмотрело на меня, подняло брови и оправдало свое название, разведя руки в стороны.
— И щито поде-е-елать?
А потом спокойно слиняло, оставив меня наедине с трусливыми героями, не желающими проверять на своей шкуре безопасность каждого нового места для рекрутинга.
— Хорошо! Давайте так! Маги открывают портал, чтобы я могла туда попасть! — решительно заявила я, поправляя на плече сумку. — А потом через час открывают его снова, чтобы я могла вернуться!
В комнате загорелся светящийся шар, который разросся до размеров двери.
— Кто меня любит — за мной! — скомандовала я, шагая в облако света и чувствуя себя Орлеанской девой.
Я очутилась в дремучем лесу, среди огромных замшелых деревьев-исполинов. Справа был просвет и вырисовывались далекие очертания домов. Портал закрылся вместе с моим осознанием того, что на этой фирме меня конкретно недолюбливают! Ничего, вернемся — разберемся!
— И куда это ты собралась, принцесса? — послышался голос, заставивший меня обернуться. Возле дерева стоял тот самый золотоволосый красавец, улыбаясь мне так, словно мы уже подали заявление в загс. — Одна? Хм! Ну ты и смелая. Я о тебе наслышан. Знаешь, некрасиво получилось на совете. Я понимаю, насколько это унизительно, когда тебя выставляют на торги, поэтому хочу сделать тебе предложение.
Ага! Сейчас он по традиции упадет на одно колено, достанет свой маркетинг-план, а потом нежно спросит: «Ты согласна?» Скупая слеза человека, который сам занимался перерекрутингом чуть не потекла по моей бесстыжей щеке.
— Принцесса, — красавец двинулся в мою сторону, улыбаясь широко-широко. — Знаешь, у меня очень большой процент. Я уверен, он тебе понравится. Я предлагаю тебе регулярные, как секс, выплаты. Ты сможешь сохранить свое звание, так что фамилию мою брать необязательно. Я достаточно романтично склоняю тебя на свою сторону?
Он даже театрально упал на одно колено, протягивая мне руку с какими-то бумагами.
— Ты согласна, принцесса? — пафосно заметил он, смеясь от самой ситуации.
Я тоже невольно улыбнулась. Только моя улыбка больше напоминала оскал. Всегда мечтала это услышать, поэтому фразу-ответ заготовила заранее!
— Иди ты! — прошипела я гадюкой, отшатываясь от чужого маркетинга. — Я не собираюсь менять компанию! Ты сам прекрасно это знаешь!
— Мы своих людей, между прочим, не ставим в качестве главного приза, — усмехнулся красавец, поднимаясь с колена.
— Тебя что? — ехидно поинтересовалась я. — Недавно лидер бросил? Ай-ай-ай! Как он мог!
— Ну ты и колючка, принцесса, — вздохнул красавец. — Хочешь, я открою тебе секрет? То, что мы обсуждали, и то, что на самом деле прописано в договоре, — это две совершенно разные вещи. И самое неприятное то, что Эврард тебе не все рассказал. Ладно, удачи тебе.
Маг исчез, а я прошла между деревьями и вышла на заросшую травой дорогу. Плохо, что не будет презентации и придется объяснять на пальцах. Оглядевшись по сторонам, не увидев ничего подозрительного или пугающего, я двинулась в сторону добротных домов, прикидывая, что мужчины в таких случаях объясняют доходчивей. У них пальцев на один больше.
Войдя в черту города, я почувствовала запах костра, навоза и весь тот букет, который вызывает единственную ассоциацию со словом «деревня».
— Я ее первый увидел! — послышался грубый голос откуда-то сбоку. — Она моя!
Такое чувство, что я на сайте знакомств написала, что готова взять на содержание любого мужика.
— Не трогай! Товар испортишь! — снова послышался голос, я обернулась и увидела, как в меня летит шар, раскрываясь на ходу светящейся сетью. А я уже думала, что тут такой ажиотаж вызывает наша скромная продукция, что ее готовы оторвать вместе с моими руками!
Метнувшись в сторону, я почувствовала, как меня накрывает и обездвиживает сверкающая и искрящаяся паутина.
— Попалась! Сама пришла! — усмехнулся голос, а я увидела мужчину средних лет, вполне благообразного и прилично одетого, который потирал руки. — Как думаешь, на сколько потянет?
— Симпатичная. Даже как-то обидно. Я ее первый заметил, — расстроился второй голос, а рядом появился молодой парень, сожалея о том, что не успел. — Если девственница, то ты можешь неплохо на ней заработать.
— Пустите меня! — возмутилась я, пытаясь вывернуться, но заклинание держало меня. — Это что еще происходит?! Я кому сказала! Как вы смеете!
— Трепыхается, смотри-ка! — удивился тот, кто постарше, склоняясь ко мне, чтобы получше рассмотреть. — Хм… Забавно…
— Да выруби ее! — фыркнул младший, пока вокруг меня собирались люди, обсуждая, что давненько не было идиотов, которые сами забредали на огонек. Топот ног, сеть, прижимающая меня к земле, не давая встать, и полное ощущение беспомощности.
— Сейчас клеймо свое поставлю. А то тут желающих, смотрю, хоть отбавляй! О цене подумаю. Не нравится мне, что она непокорная, — послышался голос «охотника». Мое плечо обожгло, но мне так и не удалось рассмотреть, что там. — Ломать придется! Не любят покупатели дерзких! Помнишь ту девку, которую сманили месяц назад? Ну та, которая прачкой работала? Помнишь, что она на аукционе вычудила! В лицо плюнула новому хозяину! Пришлось убить. Брак, что тут скажешь. А ты…
Ко мне наклонились, глядя равнодушными глазами.
— Послушай моего совета. Тише будь. Я предупредил. И тогда я подыщу тебе хорошего хозяина…
Странное чувство слабости, словно клонит в сон, против воли овладело мной. Я пыталась разлепить глаза, боролась со сном, дергала плечами, но темнота наползала, постепенно отключая сознание.
Очнулась я в пустой комнате, где лежал матрас из соломы и стояла мисочка, словно оставшаяся после привередливой кошечки. Серые глухие стены, ни окна, ни двери. Я приподнялась, покачнулась и растерла затекшую руку. На руке красовалась какая-то вязь букв.
— Проснулась? — послышался глухой голос. — Слушай меня внимательно. Отсюда ты выйдешь только на аукцион. Об стены биться не советую. Каждая царапина или синяк снижает твою стоимость. Запомни это. Чем ниже твоя стоимость, тем хуже твой хозяин. Одну дуру до тебя пришлось отдать почти бесплатно, потому что она разбила миску и изуродовала свое лицо. А ведь она могла бы быть наложницей, а сейчас убирает в лаборатории. Кому она сделала хуже? Не повторяй ее ошибок.
— Вы что тут, людьми торгуете? — возмутилась я, сжимая кулаки.
— Люди — этот тот товар, который никогда не кончается, который никогда не падает в цене и на него всегда есть спрос. Если есть спрос, то должно быть и предложение. Кому-то нужны подопытные, кому-то слуги, кому-то девушки для развлечений. Так что успокойся и жди, — усмехнулся голос. — Подходить к стенам не советую. Сиди и просто жди аукциона…
Сначала я сидела молча, пожираемая обидой и ненавистью. Когда внутреннее бурление достигло апогея, я встала и стала пытаться выбраться, шаря руками по стене. Стоило мне прикоснуться к сыроватым кирпичам, один из них засветился и на меня со всех сторон бросились чудовища, заставив внутренне съежиться от страха и неожиданности. Настолько страшно мне не было никогда. Чудовища рвали меня на части, я чувствовала адскую боль и пелену животного ужаса, застилавшую глаза. Я очнулась и обнаружила себя лежащей на полу. На руках, где должны были остаться следы от когтей, ничего не было. Я была жива-здорова, только сердце бешено колотилось, вспоминая скорую расправу над моим тельцем.
— Я смотрю, что ты не усвоила урок. Думаю, что тебя нужно будет дрессировать. На строптивых покупатели находятся редко, — с досадой заметил голос.
Я потеряла счет времени и ощущение пространства. На меня бросались чудовища, давили стены, обрушивался потолок, обнажая острые шипы. Сначала было страшно, а потом страха уже не было. Было какое-то сломанное равнодушие, отупение от призрачной боли, ощущение безнадеги и холодного и липкого ужаса. В редкие моменты я ловила себя на мысли, что так будет всегда. Без просвета, без надежды, без радости и счастья. Жизнь с этого момента вытянулась в длинную серую линию-кардиограмму, на которой рано или поздно попадется точка небытия. И мне уже все равно, когда она появится. Сегодня или завтра, сейчас или спустя много лет. Мои глаза смотрели в темноту, а темнота присматривалась ко мне, порождая такие ужасы, от которых люди просыпаются седыми. Даже спасительный голос, который я пыталась воспроизвести в голове, передавая непередаваемые интонации и плохо скрываемый сарказм, растворялся. Оставался в памяти лишь запах, который удерживал меня на грани срыва.
