Мастер ветров и вод - Первухина Надежда Валентиновна (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
— Уходите и позвольте себе отдохнуть до полуночи, — строго наказал Го. — Теперь мой черёд.
Не знаю, как Марк, а я действительно чувствовала себя усталой, словно выстроила настоящий, из дерева и камня храм. Я поднялась в свою спальню и проспала почти до вечера — без снов, словно камень на дне пруда.
Меня разбудила Соня. Точнее, наложница Чжэнь, потому что время было уже позднее — время, когда духи выходят на свою печальную тропу.
— О мастер, — сказала наложница Чжэнь на певучем хунаньском диалекте, — прошу тебя, идём со мной к кумирне, где ждут нас другие духи.
Я встала, оделась в свои одежды мастера фэн-шуй, волосы украсила четырьмя драгоценными шпильками и последовала за наложницей Чжэнь. У Сони, кстати, даже походка менялась, когда она становилась наложницей: плавная, какая-то текучая, с маленькими шажками. И я поняла, почему это — у наложницы Чжэнь наверняка были бинтованные ноги.
Я набросила на Соню шубку и сама оделась потеплей — все-таки мороз, несмотря на предстоящий нам мистический ритуал, был вполне настоящий и кусачий.
Когда мы с Соней подошли к площадке с кумирней, оказалось, что все уже в сборе: и заблудившиеся духи, и Марк, и, разумеется, кузен Го. Все выглядели торжественными и взволнованными. Ну, было из-за чего, конечно.
— Я освятил кумирню, — сообщил мне кузен негромко. — Теперь ты должна положить Нефрит Желаний на алтарь в главном молельном зале.
Я сняла с шеи кулон. Он светился ярким зелёным светом, переливался и напоминал маленькую звезду. Я увидела, как бесприютные духи робко потянулись к нему — к камню, который станет мостом между мирами.
— Да будешь ты утешением страждущих и проводником заблудших, — сказала я Нефриту Желаний и положила его на крошечный алтарь.
И тут произошло удивительное. Луч зеленого света от Нефрита Желаний тянулся за моими руками, как нитка за клубком.
— Что это значит, Го? — тихо спросила я.
— Протяни мне одну руку, — сказал мой дорогой кузен.
Я протянула руку и увидела, как от ладоней Го тоже исходят зеленые светящиеся нити.
— Руку, Марк, — приказал Го. — Руку, Соня. Мы стояли все четверо вокруг кумирни, держась за руки. И от переплетённых наших рук вверх, в пространство над кумирней уходили зеленые сверкающие лучи.
— Теперь ты видишь, что это? — шепнул мне Го. — Это проход. Дверь духов.
— Что же мешает им войти в благой мир?
— Ничего. Но они ждут приглашения. Пригласи их, Нила. Ведь ты проводник между мирами. Ты — таоте.
— Как я должна это сказать? — испуганно прошептала я.
— Как подсказывает тебе сердце. Ведь ты — мастер.
И я сказала:
— Духи, усталые, заблудившиеся, потерянные и ищущие пути в мир иной! Вот ваш путь, вот ваша дверь. Ступайте и не тревожьте более живых!
То же самое я повторила на китайском языке.
И после этого начался вихрь.
Это потерянные духи, взлетая, устремлялись в дверь, образованную сиянием лучей Нефрита Желаний. На какой-то миг мне показалось, что мы четверо стоим в настоящем храме, громадном, пустом, пахнущем холодным могильным камнем и тёплым лакированным бамбуком… В храме, где воскуривают благовония и сжигают ритуальные деньги, чтобы задобрить духов. В храме, который приводит на небеса.
Соня задрожала как в припадке — это выходила из неё душа наложницы Чжэнь. На миг я увидела эту душу — прекрасная и печальная, как песня одинокой флейты, она устремлялась ввысь, к вечному покою.
Свечение прекратилось.
— Разнимите руки! — приказал кузен Го.
Мы повиновались ему и едва устояли на ногах, так обессилил нас ритуал.
— Что теперь? — спросил Марк, переводя дыхание.
— Нужно скрыть кумирню, — сказал Го.
— То есть как? — возмутился Марк. — Разрушить?!
Я понимала его возмущение, возмущение художника. Разрушить то, над чем он (над чем мы!) трудился столько времени, старательно выверяя каждый угол и откос… Это было жестоко.
— Нет, не разрушить, — ответил Го. — Разрушать кумирню — безумие. Нельзя разрушать то, что священно, и то, что служит дверью в мир духовный. Какой бы веры это ни было, какому бы богу ни служило… Мы скроем эту кумирню. Марк и Нила, вы выкопаете глубокую яму…
— Почему именно Марк и Нила? — ревниво спросила Соня. Похоже, к моей подруге возвращалась прежняя ревность, едва её покинула душа наложницы Чжэнь.
— Потому что они возводили эту кумирню, — резонно ответил кузен Го. — К тому же вы, Соня, сильно утомлены. Идёмте в дом, я провожу вас.
Ого!
— Соня, гордись, тебя провожает в дом настоящий небожитель, — усмехнулась я.
— А я и горжусь, — ответствовала Соня.
Мы с Марком остались вдвоём посреди пустого парка. Ночь, зимняя безлунная ночь дышала нам в лица и звала куда-то…
— Нила…
— Марк…
Через некоторое время Марк спросил, прижимая меня к себе:
— Надеюсь, твои способности не исчезнут после одного поцелуя?
— Это уже не первый поцелуй, и они вроде бы не исчезли… Марк…
— Я не могу оторваться от тебя. Если хочешь, потом вместе с кумирней закопай и меня, хоть живьём. Но сейчас я не могу не целовать тебя. За это мне не жалко всей жизни.
Мы целовались, долго и медленно, как падал снег. Мы целовались так, как люди, измученные жаждой, припадают к роднику с чистой водой. Мы целовались так, как рождались мелодии и Вселенные, как умирали цивилизации и осыпались песком все драгоценности мира…
Потом, конечно, мы пришли в себя. Мы пришли в себя до такой степени, что нашли сарай с садовым инструментом, а в нем обнаружили лопаты. Марк предлагал мне некоторое время потратить на пребывание в сарае и обещал это пребывание сделать максимально приятным, но я все ещё цеплялась за своё целомудрие, а потому просто умоляла Марка плачущим голосом идти и закапывать кумирню. Он скрепя сердце согласился.
Мы вырыли, а точнее, выдолбили в мёрзлой земле относительно глубокую яму и осторожно опустили в неё макет кумирни. В последний момент я сняла с алтаря Нефрит Желаний и снова надела его себе на шею. Марк посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Дело шло к рассвету, я чувствовала неимоверную усталость и еле плелась за Марком, который нёс наш садовый инвентарь обратно в сарай. Наконец Марк заметил, что я похожа на ходячий кисель.
— Нила, что с тобой?
— Устала. Просто сильно устала. У меня все тело будто изломано. Сейчас приду домой, рухну на первый попавшийся диван и буду спать, спать, спать…
— Можно мне с тобой?
— Что? Спать?
— Нет, просто побыть рядом. Я не трону тебя, просто буду сидеть рядом и смотреть, как ты спишь.
— Очень увлекательное занятие.
— Для меня — да.
— Ну, дело, как говорится, хозяйское.
Мы вошли в Сонин дом. Здесь было пусто и тихо — хозяйка, видимо, отправилась к себе спать, а кузен Го, по своему обыкновению, вознёсся на небеса. Я сбросила куртку и сапоги и поднялась в свою спальню. Марк шёл за мной.
Я, не раздеваясь, рухнула на постель. Марк ещё и укрыл меня сверху пледом. Какой он заботливый, просто не мужчина, а благотворительное общество.
— Спи, — проговорил Марк. Придвинул кресло, сел рядом с кроватью.
— Марк, послушай… Расскажи мне о себе.
— С чего бы это такое внимание к моей персоне?
— Должна же я хоть что-нибудь знать о тебе, кроме того, что ты художник и потрясающе целуешься.
— Ага, значит, тебе понравилось! А я уж опасался…
— Чего?
— Что Соня распишет тебе меня в самых чёрных красках.
— Так оно и было. Чёрной краски на тебя не пожалели. Ты и впрямь такое деспотичное, упрямое и злобное чудовище?
— Наверное. Все зависит оттого, какая женщина рядом. Когда рядом была Соня…
— Понятно. И каким же тебе хочется быть со мной?
Марк склонился над моим лицом и, касаясь губами щеки, прошептал:
— Самым нежным.
— Марк… Не отвлекайся и не отвлекай меня. Расскажи мне о своей жизни.
— А что о ней рассказывать? Я дожил до сорока с лишним лет, а за душой у меня лишь несколько неплохо написанных картин да одиночество, которое не развеять ни друзьям, ни водке… Нила, я всю жизнь ищу женщину. Настоящую женщину. Ту, которая будет равна мне во всем. И перед ней захочется склониться… Знаешь, вообще ведь я жуткий хам в отношениях с женщинами и сам это знаю. Одну из своих бывших возлюбленных я как-то в тапочках выгнал на мороз — она позволила себе какую-то дерзость, которой теперь и не вспомнить.
