Беглянка и ее герцог (СИ) - Черная Мстислава (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Какой праздник без торта?
Далеко не во всех богатых домах есть повара, специализирующиеся на десертах. Но даже истинные мастера не смогу соперничать с новизной рецепта из другого мира. А уж оформление я им могу такое забацать, что все упадут и не встанут.
Сама я готовить не особенно люблю, хотя умею. Домашние торты на продажу делает моя двоюродная сестра, и, кстати, неплохо зарабатывает. Она даже институт бросила, заявив, что покупателям её филологический диплом не нужен. Так зачем тратить время впустую? Сестра зарегистрировалась как индивидуальный предприниматель, создала свой сайт и принимает заказы. Точнее, уже не принимает — очередь постоянных клиентов чуть ли не на год вперёд. И две помощницы. А когда она начинала одна на нашей кухне, я ради интереса и подработки была у нее на подхвате. Конечно, до ее гениальности мне далеко, но здесь и того хватит.
Никогда не думала, что мне пригодятся наши многочасовые ночные бдения над очередным кулинарно-скульптурным шедевром. Рецепты Люська мне в голову вбивала до уровня рефлекса. Вот же, пригодилось.
Объясняя, что делать, я заодно училась сама, потому что лекции лекциями, а практику никто не отменял.
— Раим, я думаю, вы не из султаната.
— Что? Но я…
— Лондрия звучит лучше. Вы были… одним из поваров её величества! Но не лондоийцем, а… ммм… Итальянцем! Они славятся своими мастерами. А что? Уже за одно это нашу стряпню раскупят. Есть такое слово — маркетинг. И Реклама.
— Но… мадам, — вздохнул старик. — Я и есть италиец. Просто еще мальчиком меня продали в султанат, и… когда-то меня звали Уго, сын Рамболи. Правда, папаша мой был бедный сапожник, а не повар их величеств.
— Еще лучше, это только придаст правдоподобия нашей легенде! С этого дня вы снова месье Уго! — обрадовалась я и обратилась к девочке:
— Гретти, у тебя среди служанок есть знакомые здесь, в столице?
— Есть, — сразу кивнула та.
— Тогда тебе стоит случайно с ними столкнуться и рассказать, что ты теперь работаешь в пекарне месье Рамболи, прослужившего на королевской кухне и на склоне лет прибывшим в Лютецию на покой.
— Но…
— Мы обдумаем детали позднее, а теперь смотрите внимательно! Буду показывать вам чудеса.
Я и правда могла показать то, чего тут никогда не видели. Мало мне было сестры — еще и роликов в сети насмотрелась — и про шоколадные сети, и про скульптуры из помадки и карамели. Ну и навык — руки хоть и чужие, а мозги мои, и мозги, как оказалось — важнее. У меня все получилось, и торт-сказочный замок привел помощников в неописуемый восторг. Они хором заверили меня, что ничего подобного никто и никогда еще не делал. Уго-Раим мог это утверждать с уверенностью — он не зря много лет при посольстве был, а там приемы по высшему разряду. Да и Гретти не в бедных домах работала с пяти лет.
Пекарня месье Рамболи открылась через месяц. А неделей раньше неофициально открылся “Дом помощи”, содержать который взяла на себя труд вдова при престарелом отце.
Я не собиралась, но… Когда зарёванная Гретти притащила ко мне не менее зарёванную горничную лет семнадцати с уже заметно выступающим животом, я не смогла отказать. Девочка в истерике грозилась утопиться.
А дальше… Слухи — страшная вещь. Если в зародыше не прихлопнуть, то потом их не остановить, сметёт лавиной. Они приходили, вставали у порога на колени и происили их принять. Я не знаю, откуда они узнавали. Слух обо мне распространялся как лесной пожар.
Короче, я попала, но ни капли не жалела, наоборот радовалась. Если я смогу помочь этим несчастным, то я уже не зря попала. Так что я устроила у входа пост дежурных, чтобы всех несчастных пришелец сразу устраивали и не давали им дрожать на холоде у порога.
Впрочем, чистой благотворительностью я не занималась. В пекарню нужны были руки, и девочки были готовы пахать. Когда же они поняли, что за работу я не только даю еду и кров, а собираюсь платить настоящие деньги, девочки разве что не молились на меня. А еще они довольно много и охотно рассказывали о своих хозяевах. Интересно, здешняя аристократия хоть представляет себе, насколько много знает о них прислуга? Вряд ли, они считают горничных и лакеев мебелью. А кто стесняется табуретки или шкафа? Вот именно.
Так или иначе, пришлось браться за дело всерьез: управиться с Гретти и Евнухом не то же самое, что организовать два десятка девиц. Я даже на время расследование отложила. Точнее, я читала дневники Эмильена, перебирала воспоминания Натали, сопоставляла, анализировала. И потихоньку через моих девочек собирала информацию. Кропотливая, но неотъемлемая работа.
Я выписывала, кто с кем поддерживал дружбу, кто с кем враждовал. Отслеживала контакты ближайших друзей Эмильена.
Жаль, что Натали мало знала, а в дневниках Эмильен писал слишком расплывчато. То есть понятно, почему он это делал — чтобы записей не понял чужак, если к дневник случайно попадёт не в те руки. Но даже я не всегда понимала, что он пишет.
Не могу не согласиться с Натали. Дурак этот Эмильен, полез, куда не следовало. И другим не помог, и себя сгубил, и девочку за собой утянул. Благородно поступил, но глупо. А мне расхлёбывать.
Началось с того, что у Эмильена пропала сестра. Он сам законнорожденный сын, хоть и не особо любимый, а дочь родилась у горничной. Папаша его пуступил по местным меркам великодушно, не выбросил мать и дочь, а оставил в доме, и Эмильен привязался к малышке, полюбил, оберегал, словом, был настоящим старшим братом.
Когда девушка пропала, он, естественно, бросился на поиски. Найти её не получилось ни через день, ни через неделю, однако Эмильен не собирался отступать. Часть денег, которые были отложены на побег, он потратил на частного сыщика и вскоре узнал, что сестра далеко не единственная пропавшая. Девушки из низшего класса бесследно пропадали, и ниточки повели следователя в высшее общество.
Однажды частный следователь не пришёл на очередную встречу, а позднее из заметки в газете Эмильен узнал, что следователь был найден мёртвым, якобы трагически погибшем в результате несчастного случая — полоснули ножом в кабацкой драке.
Эмильен сделал правильный вывод, но инстинкт самосохранения его подвёл. Мальчишка попытался на оставшиеся деньги нанять другого частника, но самоубийц больше не находилось, и Эмильен полез сам… Надо будет в знак моего… уважения как-нибудь отнести ему на могилу цветы, всё же самоотверженный, заслуживающий почтения поступок.
Раз пропажи девушек идут через аристократа из самых верхов, надо к нему осторожно подобраться. Например, под видом служанки. Вот где пригодятся связи, которые я ненароком завела через моих девчонок.
Увы, за год мне удалось всего лишь сократить список подозреваемых.
К моему удивлению, в списке оказалось и имя моего герцогского мужа.
И вот, год спустя, после нескольких бесплодных попыток, я оказалась горничной в его доме. Но, может быть, здесь я, наконец, найду разгадку и дорогу домой?
Глава 5
При обычных обстоятельствах новенькую служанку, а три недели работы — это самая, что ни на есть новенькая, ни за что не допустили бы в господские покои. Но тут мне повезло. Хозяин отсутствовал почти год, тщетно искал исчезнувшую супругу сперва по всей стране, а затем на Закатном континенте, куда повёл его её след. После возвращения из путешествия некоторое время герцог гостил у приятеля. Новость, что хозяин возвращается, пришла внезапно, и поставила особняк на уши.
Дом перед прибытием герцога надо убрать, и простым стиранием пыли тут не ограничиться.
Самую грязную работу выполняли пять горничных, спешно вызванных из агентства найма временных слуг, как раз на подобные случаи: уборка после праздника, большой приём, переезд.
Я удачно “подставилась” экономке, когда она спохватилась, что в спальне господина не подготовили постельное бельё.
Балансируя стопкой простыней, наволочек и пододеяльников, я поднималась по лестнице, с трудом сдерживая азарт. Три недели упрямого терпения. И вот моя выдержка вознаграждена — я получила доступ в спальню. Я новенькая, раньше была на уборке первого этажа. Никого не смутит, что я долго натягиваю простыни. В первый раз же, а сделать для господина следует в самом лучшем виде. На самом же деле у меня будет не менее четверти часа, чтобы осмотреться и… поискать тайники, дневники, письма. Что угодно, что можно посчитать уликой.
