Янтарные слезы Феникса (СИ) - Мозговая Екатерина (книги бесплатно читать без txt) 📗
— Угу, и делать ты это собралась, насколько я понял, исключительно на мне? — опять изобразил укоризну Рыжик.
— Ну что ж я могу поделать, если именно ты каждый раз являешься главным объектом моих утаиваний? — вымолвила преувеличенно расстроено. Попутно пытаясь за шуточной перепалкой сменить тему.
Однако Демирин не являлся бы собой, если бы позволил мне это сделать.
— Экая у тебя дилемма, — констатировал любимый, и добавил в голос твердых ноток: — Давай только в другой раз, а сейчас, пожалуйста, ответь честно. Я парень крепкий, обещаю не биться в истерике.
— Да здесь вроде и негде биться-то, — буркнула недовольно, но таки созналась: — Кровотечение огнева остановила и даже края чуть-чуть затянулись. Однако вставать и уж тем более идти тебе по-прежнему нельзя. Иначе все труды огненного камушка насмарку, да и велика вероятность скоропостижной потери сознания.
— Печально, — был краток любимый.
— Угу, — я естественно старалась соответствовать.
— Значит, остается ждать? — то ли спрашивая, то ли уговаривая сам себя, тихо проговорил Мир.
— Выбор невелик, — так же тихо отозвалась я, нервно разминая замерзшие руки.
Рыжик, заметив сии манипуляции, тут же предложил:
— Давай согрею, — и, не дожидаясь ответа, здоровой рукой сграбастал мои ладошки, да принялся на них дуть.
Дыхание у любимого и впрямь оказалось согревающим, да и сам он, несмотря на злоключения, оставался огненным парнем в прямом и переносном смысле слова. Так что я вновь прижалась к боку Рыжика и, устроившись по удобней, провалилась не то в дремоту, не то в забытье, ускользая от наваливающейся усталости и обреченности. Как говорится, сдаться мы всегда успеем…
В любом случае сон вышел поверхностным, нервным, и не принес столь необходимого отдыха. А очнулась я от нехорошего, муторного предчувствия. Резко распахнула глаза, и несколько секунд лежала неподвижно, прислушиваясь к звукам леса. Страшась, услышать рокочущие, прерывистые голоса приспешников Безымянного. Однако улегшаяся за этот час метель, оказалась единственным изменением в окружающем нас пространстве. Природа была тихой и сонной, и, казалось бы, такие мелочи, как два попавших в беду путника ее не интересовали совершенно. Что ж… Спасибо хоть следы помогла замести.
Но тягостное внутреннее ощущение не спешило проходить, и через мгновение я осознала, что же меня так тревожит.
У Демира действительно начался жар… Любимый вновь прибывал в забытьи, лоб его покрыла испарина, да и кожа сделалась значительно горячей, превышая естественную температуру тела. А мелкая дрожь, сотрясающая жениха, и вовсе привела меня в состояние истерии.
Я, отчаянно застонав, придвинулась к Фениксу ближе, не зная, чем могу помочь. Рыхтово бессилие. Ведь мало того, что магии нет, так еще и с временем года не повезло. Ему бы сейчас листьев горечавки с цветами ромашки, или веточек горячной лозы заварить. Но где ж я их сейчас раздобуду? На глаза опять навернулись предательские слезы. Отчаянье, словно старинный враг, мечтающий задушить меня голыми руками, подкралось недопустимо близко. Я больше не знала, что делать. И это незнание буквально выбивало из головы все разумные мысли.
Нахлынувший страх подстегивал осознание того, что Демирину становится только хуже. Озноб усиливался, ломота суставов стала столь явной, что любимый принялся выгибать позвоночник, болезненно постанывая, отчего волосы у меня на затылке мигом встали дыбом. А уж, когда Феникс от стонов перешел к вскрикам, бормотаниям и мотанием головой, я и сама затряслась от ужаса происходящего.
— Потерпи, родной, потерпи, — шептала я, поглаживая прибывающего в беспамятстве Феникса, не решаясь его будить. Еще неизвестно, что в таком состоянии хуже.
— Пить… — стало мне ответом, в одной из коротких вспышек, когда сознание ненаглядного прояснилось.
— Сейчас, сейчас, — засуетилась, затравленно озираясь по сторонам.
Жаль, не догадалась на занятие взять флягу с водой, но кто ж знал, что все так обернется. Мысленный, не в меру умный голосишко, тут же ехидно подметил, мол, если б я оказалась поумней, тогда таскала бы с собой целую торбу вещей, полезных в экстремальных ситуациях. Не стала прислушиваться к собственным поучительным думам, и попыталась выбраться из норы. За неимением лучшего и снег подойдет. Благо в нем нынче недостатка не нашлось. Если не сказать наоборот. Потому как, когда я проложила лаз из укрытия, то тут же заработала снежный обух по затылку, скинутый с коры исполина в чьем нутре мы нашли убежище. Испугано ойкнула и пригнулась, однако положение сие спасло мало. Посему лишь встряхнулась, особо не обращая внимания на неприятные ощущения. Уже и так ведь давно замерзло все, что только могло.
Стянула с головы шапку, воспользовавшись заледеневшей тканью, как черпачком и быстренько шмыгнула обратно, по проторенной, как говорится, дорожке. Внутри вяза все ж хоть немного теплее.
Обеспокоенно глянула на пылающего парня и успокаивающе просипела, отметив, что и мое горло столь низкие температуры отказывается терпеть безропотно:
— Давай, милый, — скомкала кусочек снега в небольшой шарик, и стала гладить горячие, сухие губы Феникса, чтобы влага попадала в рот ненаглядного порциями мизерными, но зато безопасными.
Утолив жажду, Рыжик благодарно прикрыл глаза и, не разжимая век, уточнил:
— Сколько мы уже здесь? — фраза вышла невнятной, ибо сформулировать ее защитнику мешали зубы, отбивающие дробь.
И чудился мне в этих постукиваниях — марш, исполняемый перед казнью.
Тем не менее, настороженно отчиталась:
— Ну… точно не скажу, но думаю ночь достигла своей середины. Так что, спи, давай, — добавила недовольных и серьезных ноток, словно передо мной дите заигравшееся.
— А ты? — вяло улыбнулся Демир.
— А я покараулю, — с готовностью возвестила.
Феникс хмыкнул и беззлобно констатировал:
— Воительница моя, — несколько секунд помолчал, открыл очи, вперил их в меня решительным взглядом и больше без ужимок, хрипло проговорил: — Если на рассвете помощь не объявится, родная…
А мне вот что-то столь твердое и убежденное начало не понравилось совершенно, посему я, набравшись мнимой уверенности, которая, несмотря на все внутренние заверения, убегала вместе со временем, словно из песочных часов, излишне бодро перебила жениха:
— Объявится, Рыжик, объявится. Я своего дядюшку знаю. Он не даст нам так бесславно пропасть. Ты же помнишь его угрозы? Этот чернушник лучше сам приложит свою некромантскую ручонку к нашему упокоению, нежели поделится с кем-то сим удовольствием.
Однако любимый оптимизмом, граничащим с утопией, заражаться не стал, и продолжил прерванную речь, так же решительно:
— …ЕСЛИ, твой дядюшка не прибудет к рассвету, дабы лично нас добить, я открою, — скривился и удрученно исправился, здраво оценив собственные силы: — попытаюсь открыть портал.
Что-то в спасительном плане меня насторожило… Что-то нехорошее, буквально заскользило капельками пота по холодеющей спине.
— Но, — нахмурила озадаченно брови и напомнила благоверному: — Мы же в антимагической зоне.
— Спасибо, — грустно отшутился Рыжик, — я пока еще при памяти.
— И..? — протянула, вопросительно подталкивая своего раненного героя к более конкретным объяснениям.
— Если ты вспомнишь общую магическую теорию, малыш, то поймешь, что, несмотря на отсутствие магической энергии здешнего пространства, наш с тобой источник никуда не делся. Просто энергетический уровень здесь столь низок, что высасывает не часть сил при попытке колдовать, а практически все.
— Я по-прежнему не пойму, куда ты клонишь, — выдавила недовольно, раздражаясь из-за своей недогадливости и продолжающем фонить беспокойстве.
— У нас будет лишь один шанс, гордость моя, — очень убедительно продолжил Демирин. — Если я раскрою внутренний источник до предела, то смогу на мгновение выжечь пространство и сквозь этот барьер.
— Угу, — кивнула настороженно сощурившись. Подвох прямо ощущался болезненным нытьем висков и тяжестью в груди, — Только ты оговорился, — уточняю: — Наверное, хотел сказать — МЫ раскроем источники.
