Пленница дорог (СИ) - Титова Светлана (читать книги полные TXT) 📗
— Сури, ты имеешь право на половину добычи, — улыбаясь, он протянул мне мешочек с деньгами.
Вспомнив, что расплачиваться придется на ближайшем постоялом дворе, я, чуть поколебавшись, взяла деньги и спрятала в мешок. Подняв свой клинок, одолженный Гаролду, засунула в ножны и, огибая трупы, направилась по своему маршруту.
— Ты куда, милая? Видишь, как тут опасно бродить маленьким девочкам одним? Я тебя провожу, пожалуй… — кричал в спину Гаролд, торопясь за мной.
Теперь-то после его воплей тут точно опасно.
— Гаролд, чего ты орешь? — повернувшись к нему, сложила руки на груди и уперлась в сияющего парня взглядом. — Тебя только глухой не слышал.
— Не сердись, мышка! Я, как хороший солдат, мечтаю, стать генералом, голос командный вырабатываю, — он гордо выпятил грудь и орлом глянул на меня. — Без этого генералу никак. Как же парады принимать? Еще я фразы перед зеркалом репетирую. Хорошо получаются: «Вон, мерзавец!», «Разжаловать к демонам!» и «Высечь шельмеца!».
Гвардеец встал в позу, выпятил грудь, заложил пальцы за воображаемый лацкан и заорал так, что дождь градом посыпался с листьев. Присев от неожиданности, я сглотнула, надеясь, что после этого не стану заикаться.
— На, пожуй, болезный, — протянула ему сухарик из своих запасов, надеясь хоть на время закрыть ему рот и пообещала:- А по прибытии я тебя отправлю в соответствующий дом.
— Терпимости, — с надеждой замер с торчащим сухарем во рту Гаролд. — Я не то чтобы охочий, но не откажусь.
— Скорби, — кивнула вмиг погрустневшему гвардейцу и продолжила путь.
Влажные после дождя ветки цеплялись за волосы, роняя холодные капли, растекавшиеся по груди. Сапоги потемнели от травы, в которой мы, цепляя ногами, медленно брели. Мужчина методично опустошал мои запасы. Я скрепя сердце терпела, тишина того стоила. Дожевав последний сухарик, гвардеец заскучал, борясь с собой несколько мгновений, он вновь огласил свод леса «генеральским» ором:
— Мышка, я уже решил, не отговаривай. Ты второй раз спасаешь мне жизнь. После третьего я на тебе женюсь, — клятвенно приложив ладонь к сердцу, пообещал гвардеец.
Я подавилась сухарем, попавшим не в то горло.
Неужели Светлая Богиня наказывает меня за нарушение целомудрия и дерзкий побег этим несчастьем? До города добираться три дня. Если он сейчас такое выдал, то к тому времени, как мы доберемся, не его, а меня можно будет сдавать в дом скорби.
— Расскажи о своей семье. Надо узнать о возможном будущем муже больше, — криво улыбнулась Гаролду, решив узнать, с кого в семье началась прогрессирующая умственная слабость.
— Предки мои дворяне. Бедные, правда, но достойные и родословная не короче, чем… — задумался о сравнении гвардеец.
«Твой язык» мысленно закончила за него фразу.
— В общем, с родословной порядок. Дед мой, достойный человек, прославился тем, что победил в соревновании по бегу, обогнав оборотня-гепарда. Правда, он потом признался, что в соревновании не участвовал, а бежал, в поисках места, где сходить до ветру. Слаб он животом, не всегда до нужника доносит. Это у нас семейное. Но это не важно, главное победа! — воодушевленно закончил гвардеец, под мои согласные кивки. — Давно, не стало деда, бежал как-то, да не успел, на своем же поскользнулся, упал и убился.
— А батюшка чем знаменит? — с каменным лицом продолжила слушать Гаролда, гадая, передалась ли ему дедушкина особенность.
— Петь любил при большом народе. Голос у него был громкий. Выйдет на улицу в полночь и как затянет что-то душевное, куры нестись переставали, петухи заикались от зависти. Иногда из соседнего леса волки подвывали… подпевали. Не стало бати той весной. Кто-то из завистников убил. Нелюди, он же для них старался. Придет, бывало, где народу много и поет громко частушки похабные, веселит людей. Ему ведь что свадьба, что похороны, лишь бы народу весело, — гвардеец всхлипнул и смахнул слезу. — Чистой души был человек, аки младенец.
Я вздрогнула, представив как у гроба, постаревшая копия Гаролда распевает частушки, пританцовывая перед носом у убитой горем вдовы.
— И ведь искали убийцу. Все село созналось. Даже бабка лежачая, что сорок лет не вставала, призналась, что прибила его, бросив в окно ночным горшком, когда он ночью по своему обыкновению шел по селу с песней.
— Соболезную, — неискренне посочувствовала гвардейцу. — Братья, сестры остались? Тяжело сиротам без отца.
— Брательник у меня имеется. Только он страный немного. Раньше первый парень на деревне был…с конца. Жили мы на окраине. Как-то прыгал с крутого бережка в речку и не рассчитал, головой в камень ушел. Сам вроде ничего, а камушек, что четверо не обхватят, треснул, аккурат пополам. С тех пор он не говорит, лает только. Женили недавно. Детушек уже трое бегает, и все как батька — лают.
Гвардеец звонко залаял, подражая то ли брату, то ли его детям. Испуганно оглянувшись, я спросила первое, что пришло на ум.
— А матушка как же?
— Нет у нас матушки. Наша-то с братом померла, когда меня рожала. После батяня уже четверых приводил. Они поживут немного и сбегают. Батя говорит, размер у него великоват и охчий он до этого дела, а жены слабые попадаются. Такой он был, если не с песнями по деревне ходил, то этим занимался. Не каждая женщина такой темп выдержит, — шмыгнув, Гаролд вытер нос и провел той же ладонью по волосам, радостно добавив:- Я весь в него.
— Петь любишь? — с надеждой в голосе, посмотрела на гвардейца.
— Охочий до этих дел. Только служба мешает, — пожаловался, шагающий рядом мужчина. — Вот жениться хочу. Невесту ищу. Женщину сильную и выносливую, чтоб не сбежала. Как у брательника. Его Хвеся раньше в артели бурлацкой работала, баржи таскала по реке. Потом лес валила и волокушами таскала на себе, лошадей берегла. Застудила ухо и глуховата стала, но в остальном полный порядок. Если она косы уберет, то со спины ее с брательником вообще не отличить. Сейчас в одиночку деревянный дом перекладывает. Бревнышко к бревнышку.
Глава 6
Глава 6
Протянула еще сухарь гвардейцу, выбрав пшеничный. Для больных на голову грех жалеть. Если у князя гвардия из таких «молодцов», на чем же держится его власть?
Я поглядывала на шагающего гвардейца, представляя рядом с ним подобную замшелому валуну Хвесю, с открытым ртом слушающую мужа и легко тащившую в одной руке баржу, в другой бревно. Рядом с эпичной парой бегают трое малышей и заливаются собачьим лаем. От картины у меня задергался левый глаз.
— Замерзла, мышка? — по- своему расценил мое состояние гвардеец. — Давай костерок разведем, согреемся. Ты поищи сухих веток.
— Гаролд, здесь где-то бродит шайка разбойников. Не лучшая идея. Через час, по дороге будет деревня. Там таверна. Останемся и заночуем.
— Сури, ты боишься каких-то отщепенцев? — презрительно изогнув бровь попутчик.
— Они чуть не прирезали тебя!
— Ерунда! Я просто разминался, — наклонившись, он хитро улыбнулся и шепнул:- Ты же меня спасла. Я хочу дать тебе шанс еще раз меня спасти и получить в полноправное владение все это.
Гаролд развел руки, показывая себя во всей красе. Представив себя рядом с весело лающими детишками и брательником и гвардейцем, орущим: «Высечь шемльмеца!», подумала, не сбежать ли от него подобру-поздорову. Но бросать больных на голову запрещали правила вбитые с детства монахинями в обители. Моя обязанность была довести до города и сдать гвардейца начальству.
Боюсь, его рекомендация только ухудшит мнение обо мне.
Вскоре мы вышли на тракт без приключений. Кастр лениво взбирался к зениту, изрядно пригревая, волосы и одежда быстро высохли, и я перестала дрожжать. К полудню стало жарко, и мне захотелось пить. Хлебнув энергетика, почувствовала силы дойти до самого города без остановок.
Но наставник строго предупредил о таком эффекте. Он обманчив. Силы быстро иссякнут. И полное изнеможение застигнет прямо на ходу. Лучше придерживаться первоначального плана.
