Киборг и его лесник - Громыко Ольга Николаевна (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Кажется, это была плохая идея — шериф мгновенно перешел в «боевой режим» и официально, как на допросе, уточнил:
— Какую еще скотину?
— Да свинью Фредову, — торопливо пояснил лесник. — Он же вам вчера жаловался, что она пропала!
— А-а-а… — Кэм снова заулыбался, но куда прохладнее и неодобрительнее: что это за шуточки с лицом при исполнении?! — Ну да. Было такое. Так, говоришь, нашли свинку?
— Ага. — Смущенный Женька решил, что видеофон и по инфранету подобрать можно, но пожелать шерифу всего наилучшего не успел.
К витрине приближалась Степановна, и ее пружинистый шаг при виде загнанной в тупик добычи становился все бодрее и бодрее. Что она здесь делает?! Ей же в это время полагается рыскать по лесу!
Пришлось срочно оборачиваться к меньшему злу и делать вид, будто у них тут важный разговор.
— А как ваше расследование продвигается? Нашли бинокль?
Кэм тоже заметил Степановну и поскучнел еще больше.
— Нет, не нашли, — нехотя ответил он, тревожно осматриваясь, но из отдела был только один, узкий, выход.
— А искали? — не отставал лесник, будто в раздумье обходя витрину, чтобы отгородиться от старухи и ею, и шерифом. Медлительные сморчки поступают точно так же: при нападении хищной поганки не кидаются наутек — все равно догонит! — а сбиваются в кучу, стараясь зарыться поглубже, чтобы поганка выхватила кого помельче и послабее. Сравнение не очень лестное, зато стратегия рабочая.
— Еще как искали, — процедил Кэм сквозь зубы. — Целый день с Брайаном ухлопали, можешь у него спросить!
Женька малость растерялся, — он же ни в чем шерифа не упрекал и верил ему на слово! — но, как выяснилось, столь эмоциональный ответ адресовался вовсе не леснику.
— Ну надо же, Кэм в кои-то веки оторвал задницу от кресла! — Острый слух Степановны был родовым проклятием всех жителей поселка. — Видать, в лесу что-то сдохло!
Шериф вздрогнул и возмущенно уставился на старуху, откровенно жалея, что она еще живая. Женька попытался завершить обход витрины и улизнуть, пока противники увлечены друг другом, но Кэм оказался подлее и быстрее: он внезапно сорвался с места, боком проскочил мимо зазевавшейся Степановны и ушел, не обращая внимания на глумливые «выстрелы» в спину.
Упустив шерифа, старуха пошире расставила ноги и уперла руки в бока, турникетом растопырив острые локти.
— Ну здравствуй, Леший! — так многообещающе изрекла она, что Женька ощутил, как его здоровье стремительно утекает на пол, формируя там меловой контур тела.
— Доброе утро, — попытался мужественно принять свою участь лесник. — Я смотрю, вы… э-э… сегодня без грибов?
Степановна громко фыркнула, словно передернув затвор.
— Да и ты сегодня без киборга!
— Он снаружи меня ждет! — торопливо сообщил Женька, чувствуя неодолимое желание выхватить свисток из кармана и что есть мочи в него дунуть.
— Видела, — сухо подтвердила старуха. — А скажи-ка мне, Леший, про какой это бинокль вы с Кэмом говорили?
Леснику пришлось быстро решать, что ему важнее — тайна следствия или собственная шкура.
— Про тот, что Даер на шее таскала? — опередила ответ Степановна.
— Вы его тоже заметили? — вырвалось у Женьки.
Старуха снова фыркнула — теперь самодовольно.
— А то! Я как раз из-за него эту девчушку и заприметила. Такие бандуры обычно мужики покупают, для компенсации кой-чего другого, а у нее на шее он как кирпич болтался.
В другое время Женька обиделся бы — он подбирал бинокль, исходя из его характеристик и цены, а не размера! — но в голове у лесника внезапно щелкнуло: «Звонил ее бывший жених, просил вернуть какие-то вещи». Ради пары трусов человек не стал бы так унижаться, и вот почему родители Даер не заметили пропажи бинокля. Они о нем попросту не знали, он принадлежал Леониду.
— Говоришь, Кэм с Брайаном его не нашли… — заинтригованно протянула Степановна, правильно истолковав Женькино молчание. — Куда же он тогда делся?
— В омут, — предположил лесник, с тоской глядя через плечо бабки, но та ни на миг не теряла бдительности. — Иначе нашли бы.
— Ой да знаю я, как они его искали! — презрительно отмахнулась Степановна. — Часок побродили по хвощу у самой вышки, потыкали в ил шестами, на том все и закончилось.
— Не, Кэм говорил, что у Брайана какое-то специальное оборудование есть, — припомнил Женька.
— Ну да — шесты и рыбацкие сапоги! — Старуха в раздумье пощипала одинокий черный волос, торчащий из родинки на подбородке, и решительно объявила: — Вот что, Леший, придется нам брать это дело в свои руки! Иначе толку не будет.
— Что?! Эй, я лесник, а не шериф! У меня своя работа, у него своя, на фига нам друг у друга под ногами путаться?
— Да закрыл он расследование, — с досадой бросила старуха. — еще позавчера. А девчушку в тот же день кремировали, так что концы в пепел.
— Ну а зачем тянуть-то, — смущенно пробормотал Женька. — Все ж ясно.
— Кроме того, кто убил Даер и за что именно! — свирепо, как прапорщик на тупого новобранца, рявкнула Степановна. — Найдем бинокль — найдем и снимки, которые она сделала перед смертью.
— Но раз ее убили из-за бинокля, то убийца наверняка унес его с собой! — попытался подловить бабку лесник, однако попался сам.
— Вот-вот, и, если мы его не найдем, значит, так оно и есть! Но наша Лизка непременно постаралась бы отомстить за себя даже из гроба, а Даер была из того же теста.
— Это вы к чему?
Степановна принялась воодушевленно, помогая себе руками, излагать свою версию: Даер видит приближающегося к вышке человека — возможно, вооруженного, громко обещающего непрошеной папарацци долгую и мучительную смерть. Испуганная, но не потерявшая самообладания девушка зашвыривает бинокль с компрометирующими снимками в озеро, чтобы не достался врагу, вскакивает на перила и прыгает как можно дальше, надеясь нырнуть в воду и спастись. Но там оказывается слишком мелко, Даер ломает спину, какое-то время барахтается в хвоще, а злодей наблюдает за этим с берега и, убедившись, что жертва умерла, уходит, не запачкав рук и не оставив улик.
Лесник впечатленно содрогнулся.
— Но тогда бинокль точно в омуте, и достать его оттуда невозможно.
— А если нет? Вот ты сам знаешь их расположение?
Женька пожал плечами. Ну, примерно знает, но их точные границы видны только в межсезонье, когда планктон над ними уже или еще окрашен в красный цвет, а вокруг зелень.
— Может, он где-нибудь на краешке лежит, всего в паре метров от поверхности, — напористо продолжала Степановна. — Только подплыть да взять.
— Ага, взять! В такой воде и здоровый человек больше десяти минут не продержится!
— У тебя же киборг есть, — так беззастенчиво напомнила старуха, словно того «выделили» леснику специально для помощи населению.
— А если он сломается?!
— Ничего ему от пары нырков не сделается, да и тебе тоже. Привяжем вам к ногам по веревке и, если что, вытащим.
Женька вспомнил, что в таких случаях психиатры советуют поискать в бреде сумасшедших внутреннюю логику и попытаться воздействовать на нее.
— Не, ну нырять еще ладно, но ведь бинокль сперва надо найти! А тут парой нырков точно не обойтись.
— А на этот случай, — Степановна хищно улыбнулась, — у бабушки есть армейский подводный миноискатель! Мы им на Шебе броды проверяли, «видит» и металл, и пластик, и любую электронику.
— А армейской подводной лодки у вас нет? — мрачно пошутил Женька.
— Только обычная, надувная, — с сожалением призналась старуха. — И тяжеленная, зараза, поэтому придется тебе за ней залететь, на своем горбу я ее до озера не допру — силы уже не те. Так что закругляйся с шопингом, и погнали!
Женька понял, что психиатр из него еще хуже, чем лесник.
— Никуда я не погоню, вот еще!
— То есть ты такая же ленивая равнодушная задница, как и остальные? — вкрадчиво уточнила старуха.
— Нет! Я просто не хочу этого делать!
Степановна очень обидно рассмеялась.
— Сам-то понял, что сказал?
