Последний оргазм эльфийского короля - Контровский Владимир Ильич (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Строительство дракономобиля протекало под моим чутким руководством и отнимало у меня почти всё моё свободное время. Хотя вообще-то мне и нечем было особо заниматься – я наслаждалась заслуженным отдыхом и предвкушением грядущих радостей супружеской жизни во дворце эльфийского короля. Именно грядущих: спала я в гордом одиночестве, мой жених как-то не спешил стать моим фактическим (не от слова fuck, не подумайте) мужем, хотя и уделял мне достаточно времени и внимания. Я поначалу даже типа оскорбилась, но потом припомнила, что я говорила его величеству насчёт честных девушек и добрачного секса, и поняла – придётся ждать свадьбы, раньше Шумву-шах до меня не снизойдёт. После моего житья в гареме ураганного Кости это ожидание было не слишком приятным, но что поделаешь – сама виновата, никто меня за язык не тянул. И я ждала нашего прибытия в столицу и церемонии бракосочетания, а верный таукитянин Озаботтэс, для которого я теперь стала единственной подопечной, делал всё, чтобы это моё ожидание было как можно менее тягомотным.
И вот, наконец, погожим солнечным утром мы прибыли в столицу и въехали в неё в следующем порядке: впереди его эльфийское величество король Шумву-шах на белом коне, в сопровождении свиты и рыцарей ближнего круга, за ними я на золотом драконе, а дальше массовка: войско, обозы и всё остальное-прочее. Я была в своём «счастливом» землянском наряде, только несолидную кургузую курточку сменила на длинный красный плащ, на фоне которого очень эффектно выделялись мои светлые волосы. Я сидела на драконьей шее, глядя на встречавшую нас толпу и наслаждаясь собственным величием.
Внешне столица Полуденной стороны – Камерон – здорово отличалась от Ликатеса – это был огромный город в античном стиле: белые дома-дворцы, утопающие в зелени садов, широкие улицы, просторные площади и множество помпезных зданий то ли культового, то ли культурного, то ли административного назначения. Королевский дворец, как и положено, располагался в центре города, на холме: величественное сооружение из белого камня, увенчанное острым шпилем по типу нашей Петропавловки или Адмиралтейства; к входному портику с колоннадой вела широкая мраморная лестница.
Площадь перед дворцом была запружена народом, но при появлении Шумву-шаха со свитой публика организованно и без давки-суеты подалась в стороны, освобождая сцену, и я на дракономобиле въехала на подиум без помех, во всём своём великолепии. При виде меня горожане разразились воплями восторга; хрипло взревели трубы и полетели цветы, устилая гранитные плиты площади. Тролли-буксировщики замерли на месте и опустились на колени, король подскакал ко мне, слез с коня, и я грациозно соскользнула с драконьей шеи прямо к нему в руки – зрители впали в полный экстаз. И мы с его величеством под ликующие крики толпы пошли по цветам к парадному подъезду королевской резиденции.
На верху мраморной лестницы, у колонн, король со словами «Мы встретимся с вами через два часа» передал меня на попечение стайке деловых девиц в белых одеждах, которые повели меня во дворец. Поглощенная своими ощущениями, я не очень глазела по сторонам, хотя дворцовый интерьер впечатлял: лестницы с каменными перилами, золотой орнамент на стенах, картины и статуи – прям Эрмитаж какой-то. И ещё – свет, много света, лившегося со всех сторон; казалось, этот свет источают сами стены. Ну да, подумала я, это ведь столица Полуденной стороны…
Вскоре я оказалась в большой комнате с высоким потолком, то есть в зале, увешанном гирляндами белых роз – в воздухе плавал их нежный аромат, от которого слегка кружилась голова. Меня раздели и препроводили в круглый бассейн, в котором плавали белые лилии. «Сейчас начнётся превращение лягушки в царевну» – иронически подумала я и оказалась недалека от истины. Я плюхнулась в воду, и четверо сервисных девушек последовали за мной – места в этом бассейне хватило бы человек на двадцать. Меня тщательно вымыли с ног до головы, причём мыльная пена не задерживалась в бассейне – она мигом исчезала, и вода оставалась по-прежнему чистой и прозрачной. Я уже привыкла к местным магическим штучкам, поэтому не сильно удивлялась и принимала всё как должное.
Вымытую меня извлекли из этой суперванны, вытерли, высушили волосы – причём без всякого фена, ладонями, – и уложили на средней жёсткости ложе. И четверо девушек – уже других – принялись меня массировать и растирать благовониями, переворачивая с боку на бок. Пальцы этих девчонок творили чудеса: они вроде бы и не касались моего тела, но одновременно как бы проникали внутрь меня живыми и мягкими тёплыми лучиками. Я тихо блаженствовала – удовольствие, равное половому. Господи, как хорошо!
Потом настала очередь упаковки, и я вообще забыла обо всём на свете. На меня надели нечто тонкое, прозрачное, газообразное, уложили волосы и сделали потрясный мэйк-ап – я даже не пыталась определить, какую косметику использовали обслуживавшие меня сотрудницы этого колдовского института красоты.
Завершающим штрихом предпродажной подготовки стало подвенечное платье – из чего оно было сделано (и как), я так и не поняла. Представьте себе белый туман, которого можно коснуться рукой и почувствовать его упругость, мягкость, реальную осязаемость и в то же время призрачность. Платье – длинное, до пят, открытое сверху и сверкавшее искрами настоящих бриллиантов (не стразов и не кристаллов Сваровски!) – сидело на мне как вторая кожа: я его просто не ощущала. Это дивное платье шили – или наколдовывали? – специально для меня, реально: я вспомнила, как Озаботтэс скрупулёзно снимал с меня мерки по пути в столицу. Я смогла в полной мере оценить мастерство эххийских кутюрье, когда надела белые туфельки (не стоит и говорить, что они пришлись мне точно по ноге) и подошла к стенному зеркалу (огромному, от пола до потолка), – это было что-то с чем-то!
Из глубины зеркала на ошеломлённую меня смотрела… Неужели это я, Алина, вечно раздражённая, циничная, подозревающая на каждом шагу подвох со стороны своих ближних и дальних и готовая оскалиться по любому поводу и без повода? Это совершенное существо в зеркале, воплощение красоты и чистоты, при одном взгляде на которое у законченного подлеца поневоле должны прорезаться нормальные человеческие чувства, о наличии коих он даже не подозревает, – я? Я вертелась перед зеркалом, и моё платье становилось то снежно-белым, то серебряным, и это не было просто игрой света. И в глубине души я почувствовала что-то вроде стыда от того, что использовала не самые честные способы, чтобы надеть это платье: все мои поступки как-то не очень гармонировали с серебряной белизной этого моего свадебного наряда. Однако я быстро справилась с лёгким приступом угрызений совести: моя совесть – зверёк послушный, можно сказать, ручной, и мы с ним обычно не конфликтуем.
Я смотрела на себя в зеркало и жалела, что не могу сделать фотки и послать их домой: Кристина и все без исключения мои знакомые девчонки просто умерли бы от зависти! И ещё я сожалела о том, что не попала в этот волшебный мир раньше – сколько лет потрачено впустую! Но ничего, жизнь впереди долгая – неужели его эльфийское величество король Шумву-шах не одарит свою прекрасную супругу вечной молодостью?
Я выпила поднесённую мне чашу подогретого вина со специями (в голове чуть-чуть зашумело); затем на мои замысловато уложенные волосы надели белую фату – сзади она была длинной, ниже талии, а спереди закрывала лицо, – и почтительно сопроводили к выходу, но не к главному, а к какому-то другому.
На улице меня ожидали украшенная цветами открытая карета, запряженная четвёркой белых лошадей с плюмажами на головах, и почётный эскорт конных рыцарей в серебряных доспехах. За водителя был всё тот же Озаботтэс, одетый во что-то пенно-пышное – менеджер по невестам напоминал крупную зефирину. Таукитянин с поклоном подал мне руку, я уселась, и карета покатилась по зелёной аллее.
Ехали мы недолго – вскоре впереди показалась белая ротонда, окружённая зеленью деревьев. Невест-менеджер затормозил у мраморной лестницы, и я вышла из кареты, не совсем понимая, что же мне делать дальше.
