Ноги из глины - Пратчетт Терри Дэвид Джон (читать онлайн полную книгу txt) 📗
— Ваймс, у тебя мозги истинного стражника.
— Спасибо, сэр.
— За что? Это был не комплимент.
Патриций с видом исследователя, занесенного в абсолютно чужую страну, потыкал вилкой в тарелку.
— Ваймс, это кто-то уже ел?
— Нет, сэр. Просто начинка рубится очень мелко.
— Понимаю. А то я было подумал, может, пробовальщики совсем с ума сошли, — пожал плечами патриций. — Честное слово… Какие еще удовольствия ждут меня в будущем?
— Сэр, вы выглядите гораздо лучше, — напряженно откликнулся Ваймс.
— Спасибо, Ваймс.
Когда Ваймс ушел, лорд Витинари съел пиццу — по крайней мере, те ее составные части, которые он вроде бы узнал. Потом отставил в сторону поднос и задул свечу у кровати. Немного посидев в темноте, он сунул руку под подушку и нащупал там маленький острый ножик и коробку спичек.
Ваймс… Все-таки исключительный, замечательный человек. В его бесполезных, отчаянных и абсолютно ошибочных метаниях было что-то невероятно трогательное. Однако еще немного — и терпению придет конец: патриций уже едва сдерживался, чтобы не подбросить верному командору пару-другую подсказок.
Моркоу сидел в главной штаб-квартире Городской Стражи и разглядывал Дорфла.
Голем стоял там же, где его оставили. Какой-то шутник повесил ему на руку кухонное полотенце. Голова голема все еще была открыта.
Какое-то время Моркоу, подперев рукой подбородок, рассматривал его. Затем выдвинул ящик стола и вытащил оттуда древний свиток. Поизучал его. Встал. Подошел к глиняному истукану. Вложил шхему обратно в голову голема.
Оранжевый огонек загорелся в глазах Дорфла. Только что перед Моркоу стояла обыкновенная обожженная глина, но вдруг она вновь обрела ту неуловимую ауру, которая отличает живое от неживого.
Моркоу отыскал дощечку и карандаш, всунул их в руку голема и отступил на шаг.
Горящие глаза внимательно следили за тем, как он снял пояс с мечом, нагрудник, безрукавку и стянул через голову шерстяную нательную рубаху.
Его мускулы заблестели в неверном свете свечей.
— Я безоружен, — сказал Моркоу. — Беззащитен. Видишь? Теперь слушай меня…
Дорфл бросился вперед, занося громадный кулак.
Моркоу не шевельнулся.
Даже глазом не моргнул, когда кулак остановился в каком-то волоске от его скулы.
— Я так и знал, что ты не сможешь, — промолвил он, после того как голем предпринял еще одну неудачную попытку ударить его. На этот раз глиняный кулак затормозил в доле дюйма от живота Моркоу. — Но рано или поздно тебе придется все рассказать. То есть написать.
Дорфл замер. Потом взял карандаш.
ВЫНЬ ИЗ МЕНЯ СЛОВА.
— Расскажи мне о големе, который убивает людей.
Карандаш не шевельнулся.
— Остальные покончили с собой, — сказал Моркоу.
ЗНАЮ.
— Откуда?
Голем посмотрел на него. Потом написал: ГЛИНА ОТ ГЛИНЫ МОЕЙ.
— Ты способен ощущать то, что чувствуют другие големы? — уточнил Моркоу.
Дорфл кивнул.
— А люди убивают големов, — продолжал Моркоу. — Понятия не имею, можно ли это остановить. Но я попробую. Дорфл, мне кажется, я понимаю, что происходит. Немного. По-моему, я догадываюсь, как все было. Глина от глины моей… Вас опозорили. Что-то пошло не так, вы попытались исправить содеянное, но… У вас были надежды, однако слова, вложенные в ваши головы, мешали вам…
Голем стоял абсолютно неподвижно.
— Вы продали его, да? — тихо произнес Моркоу. — Почему?
У ГОЛЕМА ДОЛЖЕН БЫТЬ ХОЗЯИН, — быстро написал Дорфл.
— Почему? Так велят ваши слова?
У ГОЛЕМА ДОЛЖЕН БЫТЬ ХОЗЯИН!
Моркоу вздохнул. Люди должны дышать, рыбы должны плавать в воде, а у голема должен быть хозяин.
— Уж не знаю, как я разберусь со всем этим, но поверь, если я этого не сделаю, то никто не сделает, — сказал он.
Дорфл не шевелился. Моркоу вернулся к столу.
— Интересно, старый священник и господин Хопкинсон… они ПОМОГЛИ вам как-то? — предположил он, наблюдая за лицом голема. — А потом… их доброе дело обернулось против них же самих… ведь этот мир очень сложно принять…
Дорфл не шевелился. Моркоу кивнул.
— Ладно, ты можешь идти. Все теперь зависит от тебя. А я сделаю, что смогу. Поскольку голем считается существом неодушевленным, то есть вещью, стало быть, ему нельзя предъявить обвинение в убийстве. Но я все равно попытаюсь выяснить, что сейчас происходит. Однако если голему ВОЗМОЖНО предъявить обвинение в убийстве, значит, вы — живые создания, то, что делают с вами, ужасно и этому следует положить конец. В любом случае вы выигрываете, Дорфл. — Моркоу отвернулся к столу и притворился, будто роется в бумагах. — В том-то вся и беда, — сказал он. — Все мы привыкли молчать и надеяться, что кто-то прочтет наши мысли и сделает этот мир правильным, совершенным. Все мы… наверное, и големы в том числе.
Он снова повернулся к голему лицом.
— Я знаю, у вас есть тайна. Но скоро вас не останется, и ваша драгоценная тайна умрет вместе с вами.
Моркоу с надеждой посмотрел на Дорфла.
НЕТ. ГЛИНА ОТ ГЛИНЫ МОЕЙ. Я НЕ ПРЕДАМ.
Моркоу вздохнул.
— Ладно, ладно, я не буду на тебя давить. — Он усмехнулся. — Хотя и мог бы. Что стоит, к примеру, дописать в твоем свитке пару слов? Приказать тебе быть разговорчивым?
Огонь в глазах Дорфла разгорелся еще яростнее.
— Но я так не поступлю. Потому что это негуманно. Ты никого не убивал. Я не вправе лишить тебя свободы, потому что у тебя ее и так нет. Иди. Ты можешь идти. Мне известно, где ты живешь.
ЖИТЬ — ЗНАЧИТ РАБОТАТЬ.
— Дорфл, чего ДОБИВАЮТСЯ големы? Вы ходите по улицам, все время молчите и работаете, но чего именно вы хотите?
НЕМНОЖКО ПЕРЕДОХНУТЬ, — вывел карандаш.
А затем Дорфл повернулся и вышел из здания.
— Ч*рт! — воскликнул Моркоу, совершив в своем роде великий лингвистический подвиг.
Некоторое время он барабанил пальцами по столу, после чего оделся и выскочил в коридор.
Ангву он нашел в каморке капрала Задранца. Они беседовали.
— Я отправил Дорфла домой, — сообщил Моркоу.
— А у него есть дом? — удивилась Ангва.
— Ну, иначе говоря, обратно на бойню. Но времена для големов сейчас не лучшие, поэтому я, пожалуй, прослежу за ним, незаметно… Капрал Задранец, с тобой все в порядке?
— Так точно, сэр, — отрапортовала Шелли.
— Это, если не ошибаюсь… э-э… э-э… — Разум Моркоу наотрез отказался называть то, что было надето на гноме, своим именем. Наконец капитан нашел подходящий синоним: — Килт?
— Нечто вроде, сэр. Юбка, сэр. Кожаная, сэр.
Некоторое время Моркоу пытался придумать подходящий ответ.
— О! — только и смог сказать он в итоге.
— Я пройдусь с тобой, — вмешалась Ангва. — А Шелли тут подежурит.
— Э… килт, — повторил Моркоу. — О. Ну, э… просто посиди за столом. Мы ненадолго. И… э-э… постарайся лишний раз из-за стола не вставать, хорошо?
— Мы идем или нет? — буркнула Ангва.
— Слушай, тебе не кажется, что в Задранце есть что-то… СТРАННОЕ! — спросил Моркоу, когда они вышли в туман.
— Не кажется. Абсолютно нормальная девушка, — ответила Ангва.
— Де… Это он тебе сказал? Что он — девушка?
— Она, — поправила Ангва. — Знаешь ли, Анк-Морпорк — большой город. Тут еще и женщины встречаются.
Она буквально чуяла его изумление. Конечно, все знали, что где-то там, под многочисленными кожаными одеждами и кольчугами, не все гномы похожи друг на друга, и эта непохожесть помогает появляться на свет другим гномам, но на данные темы гномы наотрез отказывались разговаривать даже друг с другом — за исключением тех случаев, разумеется, когда данный вопрос прояснить было крайне необходимо, чтобы не случилось какого конфуза.
— Гм, по-моему, она могла бы держать свой секрет при себе. Соблюдать правила приличия, — наконец промолвил Моркоу. — Пойми меня правильно, я ничего не имею против женщин и абсолютно уверен, что моя мачеха тоже была женщиной… Но привлекать к этому факту всеобщее внимание? Вряд ли это разумно.
