На всех парах (ЛП) - Пратчетт Терри Дэвид Джон (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
В это прекрасное утро в семейной кузнице Уэсли Горн Уэсли спорил со своим братом.
— Ладно, ты кузнец, согласен. Но этот двигатель такой сложный. Джед, ты хороший кузнец, да и здоровый парень, но я не могу представить, чтобы ты сам построил целый локомотив. Тебе нужно немного больше книжной учебы. Ты же видел этих пареньков там, на предприятии. Всех в дыму, с их раздвижными линейками, хотя не мог взять в толк, зачем они нужны.
Вышеупомянутый Джед, потный и вонючий, оторвался от наковальни.
— Смотри, это просто. Ты кипятишь воду, кипятишь действительно сильно, пар двигает поршни, а те крутят колеса. Не так уж много надо, кроме масла и мазута. Я считаю, что остановить это, когда оно уже начнет двигаться, будет гораздо сложнее.
Горн Уэсли, мозговой центр местной общины, занервничал.
— Я знаю, что ты был Кузнецом Года в Скроте три раза подряд и получил серебряный кубок, которым наша мама так гордится, но, ой, не знаю…Думаю, есть еще кое-что. Коммерческая тайна, и все такое.
Джед, похоже, некоторое время пообщался с духами, после чего объявил:
— Ну, на самом деле котел уже наполовину готов. И я уверен, если мы запустим его медленно, беспокоиться будет не о чем. В конце концов, я видел пар из маминого чайника, это просто влажный воздух.
Он стукнул огромной рукой по котлу, который стоял на импровизированном постаменте рядом с его верстаком.
— Давай, помоги мне запустить эту штуковину, мы всегда сможем ее остановить, если нам покажется, что все пошло наперекосяк. Мы сможем перехитрить чертов чайник.
Они вытащили гигантский сосуд наружу, хотя Джед гордо нес большую часть груза сам. Его брат смотрел на него с восхищением и благоговением, вернее, это было бы благоговением, если бы он знал такое слово. Он чувствовал, как пот струится у него по спине. Он попятился назад и предпринял еще одну попытку увещеваний:
— Ой, ну не знаю, Джед, они делали все эти штуки с измерениями, рычагами там и прочим, и когда оно зашипело, оно чертовски здорово зашипело.
— Да-а, и я заплатил доллар, чтобы на это посмотреть! Не волнуйся ты насчет этой скользящей палки… Как я говорил, у меня больше мозгов, чем у котла. Если возникнут проблемы, я его на подковы размолочу. Давай, я разведу огонь, а ты поможешь с мехами.
Когда братьям удалось установить котел на открытом воздухе среди деревьев, Горн предпринял последнюю попытку внести ясность в диалог:
— Ой, думаю, все-тки, это слишком сложно, иначе все и всюду делали бы то же самое.
Но, к его ужасу, это предположение только помогло его брату более решительно настроиться на укрощение пара, потому что тот постучал по носу и заявил:
— Это потому, я считаю, что они не такие умные, как я!
В слове «считаю» есть некое смутное беспокойство, которое режет ухо; слишком тяжело понять соображения, по которым что-то кажется более определенным и менее пугающим. Как назло, примерно через двадцать минут ухо оказалось именно тем, что по спирали спустилось из завесы дыма и тумана между искореженных деревьев, которые выглядели так, словно их выкосили драконы, а птицы падали вниз поджаренными…
Мокристу было чуждо понятие «два часа утра» -, времени, которое случалось с другими людьми. Он не возражал против некоторого количества свежего утреннего воздуха, когда был в пути, особенно на железной дороге, что больше походило на палаточный лагерь и потому было весело, но пробуждение в собственной постели в такую рань было отвратительным. Он взывал к небесам о справедливости, хотя и не кричал на сэра Гарри, который только что прибыл на Скун Авеню, притащив на запятках всю преисподнюю.
Дворецкий Кроссли попытался призвать сэра Гарри к соблюдениям норм этикета, но тот взбежал вверх по лестнице, размахивая семафорной телеграммой на всех, кто ему попадался, и ворвался в спальню Мокриста, громыхнув с порога:
— Кто-то напортачил с паровой машиной и убил двух человек, включая себя самого, там, в Гадском лесу. И знаешь что? Семафорщики на Скротской башне заметили взрыв, спустились и обнаружили кровавое месиво, а ты же знаешь семафорщиков! Чертова новость разлетелась повсюду, как и кусочки этих болванов. Два человека погибли, мистер Губвиг. Пресса пустит наши кишки на подтяжки.
К этому времени Мокристу удалось надеть штаны правильно. Он пролепетал:
— Но Гарри, мы ведь ничего не делали в Гадском лесу. Конечно, мы собираемся пустить там небольшую ветку в Скрот, хороший источник доходов, но к этому взряву мы не имеем никакого отношения. Кроссли, будь добр, принеси сэру Гарри крепкого бренди и мягкий стул.
— Имеет оно к нам отношение или не имеет, Мокрист, но пресса будет виться вокруг нас, как мухи над навозной кучей.
К неудовольствию Гарри, Мокрист сказал:
— Доверься мне, Гарри. Доверься мне. Это не наша вина, и я не вижу причин для беспокойства. Я улажу дела с прессой. Я думаю, они помчатся в Гадский лес, едва рассветет, так что, если не возражашь, я отправлюсь туда прямо сейчас и перехвачу инициативу в игре.
— Это, черт возьми, не игра! - взревел Гарри.
— Прости, Гарри, - сказал Мокрист через плечо, - но мне легче думать об этом как об игре.
Как раз в тот момент, когда Мокрист спускался по лестнице в обществе бурлящего негодованием Гарри, Ангела вернулась домой. Иногда она работала по ночам на Великом Пути, она говорила Мокристу, что это нужно для повышения дисциплины среди семафорщиков, но Мокрист знал, что она просто любила тихие часы ясных ночей, когда сообщения перебегают с холма на холм, как светлячки.
Это была магия семафоров, и не только гоблины чувствовали ее. Ангела знала и не возражала против того, что семафорщики и семафорщицы обмениваются сообщениями с помощью чудесных мерцающих линий света. В конце концов, немало браков было заключено посредством ничего не подозревающего эфира в ночные часы, и рано или поздно родится новое поколение маленьких семафорщиков.
Однажды Ангела сказала мужу: «Знаешь, семафорщики, а особенно семафорщицы становятся каким-то особым видом людей, и это очень правильно, что они вступают в брак с людьми своей крови. Они наше будущее, и помоги им небеса, если их супруги не будут работать на семафорах. Люди семафоров – новый вид, а подобное притягивает подобное».
Когда Мокрист пересказал ей новости об аварии в Гадском лесу, она скрылась в своем кабинете, и Мокрист услышал, как гоблины поспешно карабкаются на крышу, и как торопливо трещит семафор. Вскоре она прислала гоблина с телеграммой, в которой говорилось: «Новости из Скрота. Стоп. Лопнул котел. Стоп. Не поезд. Стоп. Ужасная смерть двух человек, но двигателя не было. Стоп».
Это сообщение заставило Мокриста воспрянуть духом. Он положил руку на плечо Гарри и сказал:
— Пожалуйста, не волнуйся об этом, Гарри. Я знаю, как все это будет. Все, что мне нужно, - чтобы вы с мистером Симнелом присоединились ко мне в Гадском лесу так быстро, как только сможете. И да, я думаю, мне понадобится Громобой.
Настало время поговорить с лошадью-големом еще раз. Мокрист беспокоился, стоит ли снова прибегать к ее помощи после так скоро после долгого путешествия, но лошадь заявила:
— Сэр, я лошадь. Быть лошадью – величайшая страсть в моей жизни. Мы доберемся до Скундского леса с ветерком. Седло, пожалуйста, и отправляемся.
Мокрист нашел что-то вроде золотой середины в аллюре. Лошадь без мышц и костей могла бы скакать галопом, не путаясь в ногах, но даже при этом он проделал путь в пятьдесят миль, отделявший его от Гадского леса, к рассвету без особых растяжений в паху.
Он тут же отыскал ближайший к месту аварии кабак, которым оказалось заведение Эдварда Праотца, производителя лучшего пива, эля и стаута. Во всяком случае, так говорилось на довольно большй вывеске, и Мокрист не собирался с эти спорить.
Трактирщик, уже проснувшийся и одетый, осмотрел его с ног до головы и сказал:
— Я ждал кого-то вроде тебя. Ты из города, да? Насчет взрыва? Журналист какой-нибудь? Учти, если ты журналист, придется заплатить.
