На всех парах (ЛП) - Пратчетт Терри Дэвид Джон (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗

— Почему ты носишь шлем задом наперед, молодой гном?

Магнус был беззаботным гномом и потому совершил опрометчивый поступок, который, впрочем, показался ему логичным.

— Ну, преподобный, я ношу на нем свой скаутский значок. Знаете, что такое скаутское движение? На свежем воздухе? Не приносящее никакого вреда и служащее для укрепления товарищеских связей?

Похоже, это перечисление благих намерений не помогло Магнусу обратить врага в друга, и его чувство опасности запоздало заработало в полную силу. Старший гном оказался очень, очень недоволен его словами, и, пока продолжалась эта короткая перепалка, несколько других гномов прогулочным шагом приблизились к ним, глядя на Магнуса вызывающе.

Магнус впервые был один в двойном городе Здец [4] и Шмальцберг, и он не ожидал такого приветствия. Эти гномы были не похожи на тех, рядом с которыми он вырос на улице Паточной Шахты, и он попятился, торопливо бормоча:

— Я приехал навестить свою бабушку, если вы не возражаете, она не здорова, я проделал весь этот путь из Анк-Морпорка на попутных телегах, ночевал в стогах сена и сараях, это был такой длинный путь…

А потом все это произошло.

Магнус бегал быстро, как и подобает Анк-Морпоркскому Крысолову [5], и на бегу он все размышлял, что же он сделал не так. В конце концов, он столько перенес, чтобы добраться до Убервальда, и он был гномом, и они были гномами…

До него дошло, что в газетах дома говорилось о некоторых гномьих сообществах, которые не желали иметь ничего общего с какой бы то ни было организацией, включающей в себя троллей - традиционных и исконных врагов. Ну, разумеется, в его команде тоже было несколько троллей, и они были хорошими спортсменами; конечно, они соображали медленнее, но время от времени он заглядывал к ним на чашечку чая, а они – к нему. Только сейчас он вспомнил, что старшие тролли и старшие гномы были расстроены потому, что, после сотен лет взаимных попыток убить друг друга, они должны были считаться друзьями из-за единственного рукопожатия.

Магнус всегда понимал, что Низкий Город Низкого Короля – довольно темное место, и что для гномов это хорошо, потому что гномы и темнота всегда прекрасно ладили, но сейчас он ощутил куда более глубокую тьму. В этот момент ему показалось, что в этом городе у него нет друзей, кроме бабушки, а от ее дома его отделяет целый сонм неприятностей.

Он задыхался, но все еще слышал звуки погони, даже несмотря на то, что он оставил позади глубокие коридоры и тоннели и уже выбегал наверх из подземного города Шмальцберга. Он понял, что ему придется прийти в другой день… или другим путем.

Когда он ненадолго остановился, чтобы перевести дух, стражник у городских ворот преградил ему путь. На его лице играло явно алчное выражение.

— И куда же вы так торопитесь, а, мистер Анк-Морпорк? Наверх, к свету и своим дружкам-троллям?

Эспонтон стражника сбил его с ног; Магнус ощутил сильный пинок. Магнус откатился в сторону и почти рефлекторно воскликнул: «Так не хочет, чтобы мы думали о нем, но он хочет, чтобы мы думали!»

Он застонал и выплюнул выбитый зуб. Потом он увидел другого гнома, приблизившегося к нему. К его ужасу, новоприбывший был среднего возраста и выглядел обеспеченным, что означало, что никакими дружескими намерениями и не пахло. Но, вместо того, чтобы пустить в ход ноги, старший гном рявкнул голосом, тяжелым, как молот:

— Слушай меня, молодой гном! Ты не смеешь так позорить стражу!

С похвальной свирепостью, демонстрируя совсем необязательную жестокость, новоприбывший великолепным ударом отправил нападавшего на землю, и когда тот со стоном растянулся в горизонтальном положении, помог Магнусу подняться.

— Ну, малыш, бегаешь ты намного лучше большинства известных мне гномов, но ты должен понимать, мальчик, что анк-морпоркские гномы сейчас не в фаворе, по крайней мере, в этих краях. По правде сказать, я и сам от них не в восторге, но если уж дошло до драки, то она должна быть честной.

Он как следует пнул охранника и продолжил:

— Меня зовут Башфулл Башфулссон. Тебе, парень, лучше бы обзавестить микрокольчугой, если ты собираешься навещать свою бабулю, весь из себя такой анк-морпоркский. И это позор, что мои товарищи так плохо обращаются с молодым гномом только из-за того, во что он одет.

Он прервал эту напыщенную речь, чтобы отвесить еще один пинок лежащему стражнику.

— Честное слово, парень, я никогда не видел, чтобы гном бегал так быстро, как ты. И знаешь, ты можешь бежать, но, сейчас, наверное, время научиться прятаться.

Магнус отряхнулся и уставился на своего спасителя.

— Башфулл Башфулссон! – сказал он. – Но ты ведь легенда! – он шагнул назад. – Я читал о тебе! Ты стал глубинником, потому что тебе не нравится Анк-Морпорк.

— Может, и так, юный гном, но я не совершаю убийств под покровом темноты, как эти глубинные ублюдки и бурильщики, мне по душе бой лицом к лицу.

Сказав это, Башфулл Башфулссон еще раз пнул лежащего стражника своим тяжело подкованным железным башмаком.

И один из самых известных и уважаемых гномов в мире протянул Магнусу руку и произнес:

— Позволь своему таланту позаботиться о тебе. Как ты сам сказал, Так не хочет, чтобы мы думали о нем, но он хочет, чтобы мы думали, так вот, пораскинь мозгами о том, как приодеться, когда снова вздумаешь навестить свою бабушку. Да и сама старушка может не оценить анк-морпоркской моды. Приятно было познакомиться с тобой, мистер Быстрые Ноги, но теперь пора бы тебе убрать отсюда подальше свою жалкую задницу, - в следующий раз меня может не оказаться рядом.

В это самое время очень далеко от Убервальда господин Гарри Король размышлял о делах на день. Он был широко известен как Король Золотой Реки, и свое состояние он заработал на обдумывании дел других людей.

Обычно Гарри был веселым человеком с хорошим пищеварением, но только не сегодня. Он был заботливым отцом и много лет без ума любил свою жену Эфимию, но только не сегодня. А еще Гарри был хорошим работодателем, но только не сегодня, поскольку его желудок надул его при злокозненном содействии палтуса, к которому фраза «Привет, давно не виделись» не могла быть применена в хорошем смысле. Его вид не понравился Гарри еще на тарелке (палтус – вообще такая рыба, которая имеет свойство глядеть на вас с укоризной), и в последние несколько часов он обдумал эту чертову штуку, созерцая содержимое своего желудка.

Проблема состояла в том, думал он, что Эфимия до сих пор помнит старые добрые времена, когда они были бедны, как церковные мыши и, как следствие, скромны в своих тратах, и эти привычки, пронизывающие их до мозга костей, очень похожи на не до конца переваренную рыбу, которая плавала где-то в районе кишечника Гарри и. судя по всему, намеревалась плавать там и дальше.

К несчастью, Гарри был приучен доедать все, что лежит перед ним, и это значило, что он доел все. Когда он, наконец, вышел из уборной, где, как ему мерещилось, чертова рыба наблюдала за ним из унитаза, он дернул цепочку с такой силой, что она оборвалась, после чего у женщины, которую он иногда называл Герцогиней, появилось к нему несколько слов. А слова частенько приводят к появлению еще большего количества слов, противные злобные маленькие слова, которые, если бы Гарри мог распорядиться, отправились бы прямиком вслед за той жалкой рыбой, с которой все и началось. Но вместо этого у него с женой началось то, что они всю жизнь называли побоищем. И, конечно, Эффи, родившаяся в соседней с Гарри канаве, могла дать ему сто очков вперед, особенно будучи вооруженной достаточно ценным декоративным кувшином. Язычок Эффи мог заставить даже уличного торгаша залиться краской, и она назвала Гарри «Королем дерьма», в результате чего Гарри сделал то, о чем никогда даже не помышлял, - он замахнулся на нее в гневе, тем более что, что кувшин, которым была вооружена Эффи, тоже было довольно тяжелым [6].