Патриот - Пратчетт Терри Дэвид Джон (бесплатные серии книг .txt) 📗
— Точно.
Погруженные каждый в свои мысли, они некоторое время шагали молча.
— Сержант?
— Что, Шнобби?
— А где находится Ню?
— Ню?
— Есть, кажется, такое место. Там, должно быть, здорово тепло.
— Ах, ты о НЮ! — протянул Колон. Пометавшись внутренне в поисках ответа, он наконец придумал: — Ну да. Ага. Это в Клатче. Точно. Там много песка. И гор. Экспортируют финики. А почему ты спросил?
— О… просто так.
— Шнобби?
— Да, сержант?
— А зачем у тебя с собой эта книжища?
— Ха, это мне в голову пришла хорошая идея, сержант. Помнишь, ты рассказывал про молитвенник твоего прапрадедушки? Вот я и решил: чем я хуже? Взял в библиотеке вот это, на случай стычки. Это «Книга Ома». Толщиной в пять дюймов.
— Великовата для нагрудного кармана, Шнобби. Честно говоря, она и для телеги немножко великовата.
— А я буду носить ее на ремешках, как ранец, только спереди. Даже если в меня выстрелят из арбалета, стрела дойдет только до «Апокрифа».
Послышался знакомый скрип. Оба задрали головы.
Клатчская голова слегка раскачивалась под дуновениями ветерка.
— А не промочить ли нам горло? — предложил сержант Колон. — Большой Анджи варит такое пиво — про все забываешь.
— Ты лучше не забывай, сержант, в каком сейчас настроении господин Ваймс.
Колон вздохнул.
— И то верно.
Шнобби вновь посмотрел на голову. Она была деревянной. В течение столетий ее много раз перекрашивали. Для человека, которому никогда больше не придется покупать рубашку, клатчец улыбался необычно счастливой улыбкой.
— Клатчская голова… Мой прадедушка рассказывал, что его прадедушка помнил те времена, когда тут висела самая настоящая голова, — сообщил Колон. — Хотя размером, ясное дело, она к тому времени стала не больше кокосового ореха.
— Как-то это все-таки… мерзко: подвешивать человеческую голову вместо вывески, — откликнулся Шнобби.
— НИЧЕГО ПОДОБНОГО, Шнобби. Это военная добыча — понятно? Кто-то вернулся с войны с сувениром, насадил его на палку и открыл трактир. Под названием «Клатчская Голова». Чтоб неповадно было.
— Кстати о неповадно. Люди — странные существа. Я понимаю — клатчцы, а со мной чуть такое же не сделали за то, что я упер пару жалких башмаков.
— Времена изменились, Шнобби. Людские сердца очерствели.
— А ты когда-нибудь ВСТРЕЧАЛ клатчца, сержант? — спросил Шнобби, когда они свернули на тихую улочку. — То есть настоящего, дикого.
— Нет, но… знаешь что? Им позволено иметь трех жен! А это ведь преступление.
— Еще бы не преступление, когда вот он я, а у меня ни одной! — поддержал Шнобби.
— И жратва у них странная. Карри и прочая дрянь.
Шнобби поразмышлял над услышанным.
— Такая же, как… как у нас, когда мы дежурим по ночам.
— Н-н-ну, это да-а-а… но они ее готовят неправильно…
— Ты про тот ушной воск с горохом и смуродиной, что готовила твоя мать?
— Во-во! Можно час проковыряться в клатчском карри и не найти ни КУСОЧКА брюквы.
— А я еще слышал, они едят овечьи глаза, — сообщил Шнобби, гастрагном международного класса.
— Тоже правда.
— Интересно, чем им не нравится жаркое из требухи или, скажем, зобной железы? Нормальная еда, правда ведь?
— Во-во.
Колон испытывал смутное ощущение, что над ним подсмеиваются.
— Послушай, Шнобби, какая разница, что эти клатчцы едят, пьют и так далее? Начать с того, что все они — неправильного цвета.
— А ведь и точно! Здорово ты сообразил! — воскликнул Шнобби столь жизнерадостно, что сержант Колон почти поверил в его искренность.
— Ну, это ведь очевидно, — осторожно согласился он.
— Гм-м… а какой цвет ПРАВИЛЬНЫЙ! — спросил Шнобби.
— Белый, само собой!
— Значит, не кирпично-красный! Потому что ТЫ…
— Ты что, специально меня заводишь?
— Конечно нет, сержант… А… я какого цвета?
Этот вопрос заставил сержанта Колона задуматься. На капрале Шноббсе можно было найти любой из цветов, имеющихся на Плоском мире, а также несколько оттенков, известных лишь специалистам-медикам.
— Быть белым… быть белым, это, видишь ли… состояние ДУШИ, — заключил он. — Все равно как… честно отрабатывать жалованье, регулярно мыться — ну, и прочее из той же серии.
— Не слоняться, значит, без дела и не плевать в потолок.
— Ага.
— И… не работать день и ночь, как Горифф.
— Шнобби…
— И его детей никогда не увидишь в грязных руба…
— Шнобби, ты, я вижу, нарываешься на неприятности. Ты ведь ЗНАЕШЬ, что мы лучше клатчцев. И я не понимаю, к чему ты ведешь. Сейчас, когда назревает война с ними, ты за свою предательскую болтовню можешь угодить в тюрьму.
— А ты будешь с ними драться, Фред?
Фред Колон почесал подбородок.
— Думаю, мне, как бывалому милитаристу, наверное, придется…
— А как ты будешь воевать? Запишешься в полк и отправишься на передовую?
— Ну… лучше всего я владею мастерством обучения, так что, скорее всего, останусь здесь обучать рекрутов.
— В тылу, стало быть, окопаешься?
— Каждый из нас выполняет свой долг, Шнобби. Будь мне дозволено решать, я бы полетел туда, как стрела, и клатчский джонни досыта наелся бы моей холодной стали.
— И их острые мечи тебя бы не остановили?
— Я лишь смеялся бы над ними, Шнобби.
— А что, если клатчцы нападут на нас? Тогда ты окажешься на передовой, а передовая превратится в тыл.
— Я постараюсь оказаться где-нибудь посередине.
— Посередине передовой или…
— Господа?
Оглянувшись, они обнаружили, что за ними следует человек среднего роста и самой обычной внешности — если бы не его голова, которая производила неизгладимое впечатление. Не то чтобы он был лыс, как коленка. Напротив, волос было хоть отбавляй, длинных и кудрявых, почти до плеч, а в роскошной бороде ничего не стоило спрятать цыпленка. Но макушка, словно пробив себе путь через роскошную шевелюру, возвышалась над волосяным морем победоносно поблескивающим куполом.
Необычный человек дружелюбно улыбнулся.
— Не одарила ли меня судьба счастливой возможностью беседовать с легендарным сержантом Колоном и… — Незнакомец посмотрел на Шнобби. Удивление, ужас, а затем глубокое сочувствие гонимыми бурей облаками пронеслись по его доселе безмятежному лицу. — …И КАПРАЛОМ Шноббсом?
— Это в самом деле мы, добрый гражданин, — подтвердил Колон.
— Чудесно! Мне специально наказали найти вас. Весьма, знаете ли, удивительно. Док так и простоял запертым, никто в него не забрался, никто ничего не украл, хотя, надо признать, замки я установил отменные. Так что оставалось только заменить кое-где кожаные соединения да промаслить их… впрочем, прошу прощения, я забегаю вперед. А теперь… я должен передать вам одно сообщение… о чем же там шла речь? Вроде о ваших руках…
Вытащив из большого холщового мешка у ног длинную трубку, незнакомец вручил ее Шнобби.
— Еще раз прошу извинения! — произнес он, извлекая из мешка трубку поменьше и вручая ее Колону. — Все пришлось делать в такой спешке, просто не было времени закончить работу как следует, и материалы, откровенно говоря, оставляют желать лучшего…
Колон разглядывал загадочный предмет, заостряющийся с одного конца.
— Да это ведь ракета для фейерверка, — удивился он. — Тут даже написано: «Буйные разноцветные шары и звезды»…
— О да, я премного извиняюсь… — С этими словами незнакомец извлек из мешка сложное приспособление из дерева и металла. — М-м, капрал, можно я заберу трубку? — Получив трубку обратно, он вкрутил ее в странное приспособление. — Благодарю… увы, без специального станка и, если уж на то пошло, кузницы, приходится обходиться тем, что подвернется под руку, подручными, как это называется, средствами… А можно обратно мою ракету? Благодарю.
— Без палки ее туда не затолкать, — заметил Шнобби.
— О, на поверку это не совсем так, — отозвался незнакомец. — Затолкать можно, главное тут — осторожность.
