Рабин Гут - Лютый Алексей (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
Жомов мои благие намерения понял по-своему. Он решил, что мужик, которого я схватил за холщовые штаны, чем-то мне досадил. Поэтому и слегка стукнул его кулаком по темечку. Эффект вышел прямо противоположный моим стараниям: я остался с куском холста в зубах, а горожанин рыбкой нырнул в колодец. Пришлось ему ведро следом столкнуть. Чтобы хоть держаться было за что!
Наш пикирующий бомбардировщик, изрыгая языки пламени, гонял народ из одного угла города в другой, умудряясь при этом читать аборигенам лекцию о недопустимости расистских настроений в средневековой среде. Тоже мне, историк! Отсюда до средних веков не меньше, чем в обратную сторону до Рождества Христова.
Катберт скрыться с собственного постоялого двора попросту не успел. Он, конечно, пытался, но я встал у него на дороге и объяснил политику «партии бравых сарацинов» по поводу его недопустимого поведения.
На свою беду, этот урод решил отстреляться от меня своим золотом и сбережениями Рабиновича. Я-то увернулся и забыл, а вот Сеня такого кощунства не стерпел. Увидев разбросанные по улице драгоценности, мой добрейший хозяин пришел в бешенство и заорал как резаный:
– Фас! – Это, как обычно, мне. А затем и Горынычу: – Круши тут все к ядреной матери!..
Думать надо, Сеня, что делаешь! Это по нашим меркам Ахтармерз десятиметровый летающий крокодил. Причем трехголовый! А в своем измерении он всего-навсего не слишком дальновидный второклассник. Как вы думаете, что он сделал? Конечно! Просто приземлился на крышу постоялого двора. У двора крыша тут же и съехала. Внутрь!
Несчастный Катберт с диким воплем ужаса выскочил наружу. Прямо мне в зубы. Хотя укусил я его случайно. Просто рефлекс сработал! А когда я челюсти разжал, было уже поздно: экспроприатор-Катберт заикаться начал. А потом и поседел. Когда увидел, как Горыныч из развалин его заведения выбрался.
– Сеня, а можно я еще что-нибудь сломаю? – жалобным басом попросил бандит трехглавый. – У меня от этого изжога проходит!
– Ну уж нет! – воспротивился Рабинович. – Мне и так полдня эти развалины разгребать, чтобы вещи свои найти. Я лучше Попова попрошу, чтобы он для тебя соду изготовил.
На что Горыныч обиделся и полетел дальше жителей Каммлана терроризировать послеобеденным кроссом. А мы с Рабиновичем принялись искать погребенные заживо вещи. В первую очередь милицейские дубинки. Жомов с Грифлетом в это время патрулировали окрестности, препятствуя проникновению к месту раскопок неквалифицированных помощников.
Именно они первыми заметили приближение большого воинского отряда со стороны Камелота. Сеня на их сигналы не реагировал, и мне пришлось применить физическую силу, чтобы оторвать его от раскопок. Мой бескорыстный хозяин, видите ли, фуражку потерял, которая ему под гермошлем не налезла, когда мы в лес по разбойники пошли!Нет, я, конечно, все понимаю! Память детства и все такое. Я вон, например, тоже до трех месяцев кость, что мама глодала после обеда, с места на место перепрятывал. Но у меня, извините, толпа терьеров на хвосте не сидела. А они хоть и маленькие, но толпой и сенбернара загрызут, как котенка криволапого!
В общем, пришлось нам «делать ноги» и бросить Сенину фуражку на произвол судьбы. Рабинович, конечно, жутко убивался и даже по-еврейски (на иврите, что ли?) ругаться начал, чего я от него никогда в жизни не слышал. Да что там говорить! Сеня даже с раввинами, которые приходили его отчитывать за неуважение к синагоге, по-русски говорил. Я вообще думал, что он родного языка не знает.
Горыныч, пока мы ловили лошадей, устроил настоящее огневое прикрытие: два городских квартала к котам драным перед носом у стражников Камелота спалил. Сообразительный мальчик! Хотя ветеринар их, драконов, разберет, какого они пола. Я у Горыныча никаких соответствующих инструментов не заметил.
Стражникам Горыныч за сегодняшний день, видимо, так опостылел, что они плевать на его огнеметы хотели. Выпустили в единственную нашу тройственную единицу военно-воздушного флота тучу стрел и побежали в обход горящих кварталов.
Ахтармерз оказался не дурак. Он еще парочку домиков у них на пути подпалил. Причем делал это с таким удовольствием, что в два раза в размерах уменьшился. Если бы мой Рабинович на него не наорал (не хуже, чем у Попова, между прочим, получилось!), то он так и получал бы удовольствие, пока с зажигалкой ростом не сравнялся. Вытаскивай его тогда у какого-нибудь особо обиженного аборигена из-под башмака!
Чтобы отвлечь внимание солдат Галахада от нашего отступления, Сеня приказал Горынычу лететь куда-нибудь «на хрен». Дескать, потом нас с воздуха отыщешь. Ахтармерз понял все по-своему и полетел в Камелот. Стражники, естественно, бросились за ним.
Рабинович перепугался, что со стен замка наш природный бомбардировщик все же собьют, и заорал, чтобы Горыныч возвращался. Тот изменил курс. Как вы думаете, что сделали стражники? Повернули назад? Ни фига! Они до того задолбались бегать взад-вперед, что просто встали между горящих кварталов и стали нашего монстра материть! Горыныч завис над ними и принялся объяснять им правила построения речи…
Нет, я, конечно, видал всяких идиотов, но таких даже в психушке не сыщешь! Сеня, ясное дело, тоже обалдел и обреченно застонал. Я всю эту кутерьму облаял и пошел в сторону леса. В конце концов, Рабинович сам виноват. Кто его заставлял доверять прикрытие отряда малолетнему чудовищу? Вот пусть сам и разбирается.
Впрочем, не знаю уж как, но разобрались они довольно быстро (видимо, Жомов вмешался в руководство операцией) и догнали меня на окраине Каммлана. Все трое были на конях. Причем лошади Жомова досталось больше других. Мало того, что она везла эту коломенскую версту, закованную в латы, так еще Иван держал под мышкой усохшего Горыныча.
С собой на опушку леса трое всадников пригнали еще трех лошадей. Это Грифлет настоял. Он объяснил, что куцые запасы норманнского мата скоро у солдат истощатся, и они бросятся в погоню. При этом пошлют по следу собак, а сами заберутся на коней. Так что пешком мы от них не уйдем.
Мне-то на местных шавок наплевать. Если они нас достанут, я их поодиночке, как котят, передушу. Хотя нет! Сравнение неудачное! Я маленьких не обижаю! В общем, найду, как с этими гавкающими блохоловами справиться. А вот Попова, который категорически отказался сесть верхом на кобылу, известие о возможной охоте на нас с применением своры гончих заставило изменить свое решение. Андрюша на кобылу залез! Не скажу, что она была от этого в восторге!
Перед тем как тронуться в дальнейший путь, Рабинович решил замести следы. Поскольку до реки было далеко, а ни табака, ни еще какой-нибудь мерзости, которой фашисты, наподобие моего хозяина, нюх у нормальных псов отбивают, под руками не было, Сеня принял решение обработать травку Горынычем.
Изжога у этого ароматного чудища уже почти прошла, поэтому пламя он изрыгать перестал (заряд кончился!). Но запах из пастей у него от этого приятней не сдался. В общем, мы заехали в лес (кто заехал, а кто и забежал), а Горыныч принялся методично дышать на траву.
Вот до чего, гад, ядовитый! Там, где, не согласовав свои действия, по зеленой растительности проходились две головы из трех, трава сразу желтела. А когда, стремясь помочь, к ним присоединялась и третья, то бедный клевер тут же принимал приятный цвет начищенных ментовских ботинок. Правда, вонял чуть поприятнее!
Горыныч провозился с поляной минут пятнадцать, а солдаты Галахада (читай: Мордреда и Бедивера) еще не появились. Из чего я заключил, что свой скудный запас бранных слов они успели изрядно пополнить за счет лексики «сарацинов». В общем, в лес мы углубились совершенно спокойно.
Аллан свое дело знал. И хоть и обижался за то, что его некоторое время продержали связанным, но особо этим не возмущался. Понимал, подлец, что доверять ему разве что слепая старушка станет. И то не свой кошелек.
Местные лошадки оказались удивительно резвыми. Я в жизни никогда не жаловался на плохие спринтерские качества, но угнаться за ними оказалось тяжело. В итоге, когда мы добрались до тайного лагеря разбойников, язык у меня из пасти свешивался так, словно я по мере продвижения куриный паштет с дороги слизывал.
