Войны былинных лет - Леженда Валентин (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
— Да не журись ты так, Мыкола, — примирительно проговорил счастливый, словно вымытый ефиопский элефант, Крысюк. — Так на так добру пропадать. Никто ведь и не заметит, что не хватает одного бочонка.
Это ведь лучший княжий первач, столетней выдержки. Вот попробуй и сам поймешь…
С этими словами щедрый Грыцько поднес злобно плюющемуся Нетудыбабе полную кружку.
От кружки явственно несло яблочным уксусом.
Мыкола с отвращением поморщил нос, отворачиваясь от мерзкого пойла.
— Глядите, парни, атаман не пьет!
Остальные казаки в священном ужасе уставились на перекошенного Нетудыбабу. Сейчас он им казался еще более жутким чудовищем, нежели пресловутое Идолище Поганое.
Чтобы казак, да не пил?
Нет, было в этом что-то сверхъестественное.
— А… сучьи дети! — зловеще усмехнулся Мыкола, сверкая глазами.
Казаки попятились прочь от березки и дружно схватились за висевшие на шее у каждого родовые обереги.
Страх страхом, но все ж таки добили они чудесный бочонок, время от времени поглядывая на всякий случай на странно притихшего атамана.
Нетудыбаба смекнул — не все еще потеряно. Ночь далеко, и для успешного выполнения сорванного диверсионного рейда время пока имеется. Ему бы только освободиться. С заданием справится и один человек, главное — вовремя успеть. И Мыкола принялся ждать, тихонько усмехаясь, и эта ухмылка не обещала нажравшимся дармового первача казакам ничего хорошего…
Первым от удара тяжелого молота в снег повалился Петро Гарбуз.
Тарас Пузырь успел обернуться, но это ему мало чем помогло, молот опустился на его пьяную черепушку быстрее, чем казак успел как следует испугаться. Панас Сивоконь и Грыцько Крысюк бросились было бежать, но возникший из-под земли навий богатырь настиг их в два прыжка, уложив обоих на месте.
Нетудыбаба же хохотал как бешеный, уж он-то заранее знал, чем все дело кончится.
— Здорово, Мыкола! — Навий богатырь приветливо улыбнулся и, взвалив молот на правое плечо, подошел поближе
— И тебе здравия желаю, Кондратий, — отозвался атаман. — Может, развяжешь веревки, дело одно не ждет.
Кондратий крепко задумался, оценивая предложение.
На голове у навьего богатыря был надет симпатичный бочонок с крантиком, на мощной груди слегка светилась дивная кольчуга с плетением в виде маленьких пивных кружек. На ногах зеленые штанцы с изображением коварного змия и меховые сапоги.
Вот только довольная физиономия синевой отливала, а так чем не добрый молодец, ратные подвиги время от времени совершающий.
Но, видно, недаром на Руси говорят о каком-нибудь пропойце что, мол, насинячился до безобразного состояния. Поэтому и страсть как любящие выпить русичи звали Кондратия между собой Синяком. Но сам навий богатырь это свое прозвище не любил, а коли такой бугай, да еще с молотом на плече обидится… ну нет, лучше не надо, себе же дороже потом обойдется.
— Ох, предвижу, что скоро будет у меня работенки невпроворот, — со вздохом проговорил Кондратий, не без удовольствия разглядывая телегу с бочонками. — Ладно, так уж и быть, развяжу, хотя за то, что ты у Рудого Пацюка от выпивки лечился, следовало бы тебя наказать. Раньше ведь мы с тобою почти что через день встречались…
Последнюю тираду навий богатырь произнес с толикой грусти.
— М-да, перевелись нынче мужики с таким, как у тебя, организмом. Нынче-то даже в Хмельграде не все умеют пить как надо. Три кружки выжрал и скопытился. А ты, помнится, и опосля трех бочек на ногах крепко стоял и с шаблей своей лучше трезвого управлялся.
— Кончай трепаться, — нетерпеливо выкрикнул Нетудыбаба. — Развязывай давай!
Кондратий распутал веревки.
Атаман размял руки, пнул ногой изменника Сивоконя и, вскочив на козлы телеги, пронзительно свистнул.
Лошади встрепенулись и рванули по извилистой заснеженной дороге.
— Смотри, не перевернись ненароком! — с тревогой прокричал вслед удаляющейся телеге Кондратий.
Однако Мыкола его уже не слышал.
— Стоять! — выкрикнул дежуривший у поваленной сосны, коей была перегорожена дорога, здоровый мордатый мериканец.
— Тпру-у-у-у… — Нетудыбаба натянул поводья, тормозя у самой дорожной заставы.
— Что везешь? — с небольшим акцентом недовольно спросил солдат, подозрительно рассматривая Мыколу.
Хитрый атаман успел переодеться в заранее припасенные обноски и походил со стороны на безобидного пьянчугу, каких в окрестностях было пруд пруди.
— Енто винные запасы князя Буй-тура Всеволода, — почти не соврал Нетудыбаба, подобострастно стягивая шапчонку. — Редчайшие сорта, наказано отвезти в Хмельград. Пропусти, служивый.
Мериканец в ответ сделал морду кирпичом, потянув носом, подозвал двух солдат, и все трое они сгрузили с телеги один бочонок.
Бочонок сгрузили.
Вытащили пробку.
Достали раскладные стаканчики. Попробовали.
— ВАУ!!! — радостно закричали солдаты, с удовольствием наливая себе еще.
Нетудыбабу стащили с телеги, обыскали и, не найдя ничего интересного, повернули лицом к лесу.
Мордатый примерился и под общий дружный хохот наподдал казаку тяжелым рифленым сапогом под зад.
Мыкола кубарем полетел в глубокий снег.
— Беги, рус, пока я добрый! — весело проговорил мериканец, сияя от радости.
Потирая саднящий зад, Нетудыбаба побежал, на всякий случай петляя, и через несколько минут дорожная застава окончательно исчезла из виду.
На обветренных устах казака играла победная усмешка.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
О том, как чудил Илья Муромец да веселился Кондратий
— Гиблое место Средиземье это, — тоскливо проныл Муромец, за что получил от Степана средних размеров затрещину.
Богатыри осторожно шли по широкой лесной дороге, справедливо полагая, что уж куда-нибудь она их да выведет. Ведь не может быть так, чтобы дорога никуда не вела.
Пока что, кроме сумасшедшего черного мага, они не встретили ни одной живой души.
Издалека послышались очень странные звуки, будто спешил куда-то вооруженный до зубов отряд ратников.
— В кусты, убоище, в кусты!
Колупаев затолкал немного растерявшегося Илью в заросшую сорняком придорожную канаву.
Лязганье и дробный топот приближались — и вот мимо затаившихся в канаве русичей пробежал небольшой отряд непонятных существ.
— Псинофаги! — возбужденно прошептал Муромец. — Люди с собачьими головами.
Кузнец показал богатырю кулак.
Непонятные воины выглядели довольно необычно. Грязные, со злобными перекошенными рожами землистой лоснящейся кожей, они походили скорее на диких зверей..
— Арлаа транрум! — прокричал бегущий впереди предводитель отряда. — Рунмир тлаа…
Замыкающий отряд воин внезапно остановился и, шевеля приплюснутым носом, медленно подошел к придорожным зарослям, в которых затаились путешествующие русичи.
— Нас учуял, гад, — прошептал Колупаев, решив, что вооруженный мечом урод унюхал сильно вспотевшего Муромца.
— Мне бы баньку сейчас принять, — тихонько простонал Илья, от стыда слегка краснея.
Между тем отряд странных солдат исчез где-то вдали.
Отставший и не думал нагонять своих сородичей, видно, о военной дисциплине эти уроды имели довольно смутное представление.
Обнажив необычный кривой меч, зверообразный солдат хрипло прорычал:
— Транмур румана эзл!
Степан удивленно взметнул брови и, резко выпрямившись, треснул урода булатным копьем по голове.
— Вашу мать! — вполне по-человечески выкрикнул солдат и камнем повалился на дорогу.
Зыркнув по сторонам, довольный собой кузнец стащил оглушенного врага в канаву.
— А-а-а-а… — дико заголосил выскочивший из кустов Муромец. — Ты его УБИЛ!!!
— Ну да, — усмехаясь подтвердил Колупаев, — выпустил гаду кишки, хочешь, пойди посмотри, они у него зеленые.
Зеленым сделался сам богатырь.
— Если бы я его не убил, — спокойно рассуждал кузнец, — то он мог вполне позвать остальных или же пырнул бы наугад мечом в кусты, а там ты, Илья, сидишь с раззявленной варежкой, потеешь…
