Железный воин - Анорин Павел (книги регистрация онлайн .TXT) 📗

За столом все покатывались со смеху, когда Апортанос изображал тещу и кузена — неповоротливого вельможу из департамента продовольственных запасов.

И только датчане — два брата-близнеца — сдержанно улыбались, держа свои чувства под контролем, в традициях аристократического воспитания. Братьев звали Генрих и Дидрих. Они были похожи как две капли воды, как две звезды на небесном куполе, как два кирпича в фасаде здания серийного проекта: оба в одинаковых шлемах, железных латах, на одинаковых гнедых жеребцах, с одинаковыми копьями и мечами. И отвечали на вопросы они почти всегда одновременно и одинаковыми фразами. Но у каждого из них была невеста, которая безошибочно узнавала своего возлюбленного, и никогда девушки не путали братьев.

У стены величаво лежала необъятная дубина половецкого богатыря Калима. В его могучих руках, способных без напруги вырвать с корнем толстое дерево, дубина была самым удобным и эффективным оружием. Зачем богатырю Калиму меч, если одним ударом дубины он валил насмерть сразу семерых?

Римский центурион Клавдий держал свой короткий меч всегда при себе, не расставаясь с ним даже во время сна. Так его научили в легионе. Так он прожил всю свою жизнь: сначала гладиатором, затем храбростью и мастерством непревзойденного бойца заслужил право стать гражданином и легионером, потом сделал блестящую карьеру в армии. В любое время дня и ночи Клавдий готов был к бою и всегда выходил из него победителем.

Профессиональные наемники, в чьих жилах текла кровь пиктов, — Сотол и Гардер — дрались за тех, кто им хорошо платил. Наемники брали за службу очень большие деньги, но отрабатывали их на совесть. Каждый из них стоил десятерых тяжеловооруженных рыцарей. Обещанная награда европейских королей за победу над железным воином Термидадором показалась им очень заманчивой. Впрочем, дело было не только в больших деньгах. Оба наемника ухаживали за девушкой с ласковым именем Елена. Они уехали, чтобы защитить любимую и совершить в ее честь подвиги, надеясь, что этот поход поможет Елене выбрать, кого же из них назвать своим суженым. Сотол был вооружен мечом, который посередине расширялся, потом опять сужался и имел глубокую канавку для того, чтобы враг быстрее истек кровью. А меч Гардера был на вид самым обыкновенным, но поразительно острым и прочным. Меч не затуплялся даже после очень жестокого и длительного боя.

Все такие разные, со своими привычками, традициями и взглядами на мир, сейчас они были одной командой.

Свободолюбивые, гордые, сильные люди, они свято верили в успех этого героического похода. А когда стал вопрос, кто будет вождем отряда, недолго мудрствуя, решили — пусть командира выберет жребий.

Прямо во время ужина воины разрезали на маленькие кусочки лист воловьей кожи, пометили один из лоскутков крестом, перемешали и принялись тянуть.

Жребий пал на Торна. Никто не возразил, и громкие боевые крики приветствия вождя раскатились по всему селению.

— Спасибо тебе, русский богатырь, за чудесные орешки, — благодарил Торн Муромца. — Управлять боевым отрядом гораздо легче, если друг дружку без переводчика понимаешь.

— Это надо благодарить Оленя Серебряное Копытце и белочку Илону, — скромно отвечал Илья.

Соомареа вышел на улицу и скоро вернулся.

— Звезды показывают десять часов вечера, — сообщил он.

— Еще час гуляем — и отбой. В пять утра мы должны быть готовы к броску до гробницы, — громко объявил Торн. И уже веселым тоном добавил: — А пока — веселитесь, ешьте-пейте, славные воины!

Илья подошел к Матвею и шепнул ему на ухо:

— Выйдем, разговор есть.

Они вышли из дома. В прохладе ночи отчетливо был слышен разговор воинов в доме, но голоса перекрывало пение стариков из хижины напротив. Грустный мотив песни, слова о гибели храброго юноши и безутешном горе его возлюбленной терзали сердце.

— Как серпом по струнам души, — вздохнул Матвей. — Ох! Замолчал бы!

— Вот и у меня на душе неспокойно, — тихо сказал Илья Муромец. — Я со всеми воинами за вечер поговорил. Есть у меня нехорошие предчувствия, или предположения — не знаю, как точнее сказать… Смотри, Матвей, какая клоунада получается. Верховный друид надавал нам в дорогу вещей и попугая, и все это надо вернуть. А остальным — ничего такого, что требует возврата. Вместо попугая-лоцмана — обыкновенные маршрутные карты, которые можно купить в любом магазине для путешественников. Вместо бурового посоха — фляжки с водой. Правда, в эти маленькие фляжки вмещается сто ведер воды, но они одноразовые. Закончится вода — хоть выбрасывай, хоть оставляй на сувенир. Вместо шкуры неубитого медведя — пуховые одеяла, которые в походе изнашиваются за пару недель. Даже порошок против духа фараона Том Арчэл вручил лишь нам.

— И что все это значит? — спросил взволнованно Матвей, который уже начал сам понимать, что это могло означать. И от этой мысли капитану стало совсем холодно.

— Боюсь, Том Арчэл знает или предполагает, что из Египта вернемся только мы с тобой.

— Или ты один!

— Не хочу об этом думать! — Илья впервые в разговоре с капитаном повысил голос. Помолчал немного, а потом совсем тихо попросил: — Матвей, останься здесь и не ходи завтра с нами к гробнице!

— Брось, Илья, — от судьбы не спрячешься. И вообще, может, это лишь совпадение?! — с надеждой в голосе хорохорился Матвей. — У него все эти вещи лишь в одном экземпляре, и попугай — тоже. Вот он одному все это и отдал!

— Хорошо, если только поэтому. Да только все яйца в одну корзину класть…

— Смотри, Илья, всадники скачут! — перебил Матвей невеселые думы своего товарища.

По дороге с факелами в руках на прекрасных арабских жеребцах неслись три десятка воинов в белых одеждах. На боку каждого воина в отблесках огней сверкали сабли из дамасской стали, а к седлам были приторочены короткие копья.

— Беги в дом, Матвей! Предупреди всех и принеси мой меч!

Матвей опрометью кинулся в дом.

Лавина всадников приближалась стремительно, но прежде чем они остановились в пяти шагах напротив богатыря, из дома выскочили двенадцать вооруженных воинов и оруженосец, который топал, согнувшись в три погибели, от тяжести богатырского меча. И при этом ворчал: «Ему хорошо говорить — захвати мой меч!»

Воины встали рядом с Муромцем, а Матвей передал богатырю его оружие.

На несколько мгновений наступила полная тишина, только было слышно тяжелое дыхание коней.

Молчание прервал высокий всадник, лет двадцати пяти, со строгими чертами лица. У него не было факела, а пальцы правой руки поглаживали эфес сабли.

— Я принц Аль Ахрейн, мне принадлежат эти земли! — крикнул всадник, глядя в упор на чужаков. — И я хочу, чтобы вы немедленно убрались отсюда! Ваши намерения идти к гробнице обернутся горем для моего народа! Сотни лет наши предки сторожили дорогу к гробнице, никого не подпускали к замурованному духу фараона — я выполняю их волю! Вы, чужеземцы, не посмеете пойти дальше, поворачивайте назад, убирайтесь!

Торн крикнул в ответ:

— Мы пришли сюда, чтобы защитить народы всего мира и твой народ от страшной беды! У одного из наших воинов есть средство уничтожить дух фараона. Ты и твой народ будете жить без страха!

— Я знаю, зачем вы пришли. Я тоже читал сплетные грамоты. Вам нужна книга и амулет Мартена. Вы хотите спасти женщин по имени Елена. Но спасти ценой жизни моего народа! В Египте нет женщин по имени Елена, и мне нет дела до проблем Европы! Найдите другое средство победить железного воина!

— Это неразумно, достойный принц! — крикнул Илья. — Устроив резню в Европе, Термидадор рано или поздно доберется и сюда. Один раз у него уже съехали набок железные мозги, кто даст гарантию, что он не захочет истребить все человечество? А дух фараона мы сумеем погубить: у меня есть надежное средство!

— Против духа Ранзеса Кровавого нет средств! — крикнул принц. — Неразумно пускать к гробнице самолюбивых чужаков, мечтающих лишь о славе и награде!

Эти слова вызвали возмущение среди воинов отряда Торна. Раздался лязг оружия.