Подземная Канцелярия - Мусаниф Сергей Сергеевич (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗

Кроме того, реклама имеет обыкновение прерывать даже самый интересный фильм или передачу от восьми до десяти раз, что тоже не способствует появлению у смертного хорошего настроения.

О жажде наживы говорил также тот факт, что призами всех игровых программ были деньги. В большинстве игр соперники открыто играли друг против друга, создавая некий псевдоинтеллектуальный вариант гладиаторских боев.

Сами посмотрите, «Слабое звено» — голосуют друг против друга. «Алчность» — голосуют друг против друга. «Русская рулетка» — выбивают друг друга вопросами, стараясь для начала избавиться от самых сильных игроков. «Искушение» — победитель выбирает проигравшего своим единоличным решением. К чему прививать и так не самому миролюбивому зоологическому виду дополнительную агрессию?

Я заинтересовался «Последним героем», но к концу программы выяснил, что герои едят друг друга не в прямом, а в переносном смысле, при помощи того же голосования, тайного для них, но открытого всей стране, и мне стало скучно.

Среди художественных фильмов преобладали американские, больше половины их составляли боевики с голливудскими спецэффектами и тупые кинокомедии, построенные на трюках и падениях. Художественная ценность американского кино всегда стояла для меня под большим вопросом, но чьими-то стараниями американское влияние распространялось по всему миру.

(Тут я решил немного расслабиться и оттянуться на Голливуде, однако, рассудив, что сие далеко не лирическое отступление в данном месте может притормозить развитие сюжета, разместил его в скобках. Хотите — читайте, а хотите — нет, но старый демон все равно выскажет все, что у него накипело, потому что накипело у него давно и много.

Американские фильмы очень зрелищны. По правде, они — самые зрелищные фильмы в мире. Их очень интересно смотреть, и на этом строится расчет тех, кто их производит. Завороженные взрывами планет и гигантскими цунами зрители просто не задумываются о нескладности сюжета и анекдотичности некоторых ситуаций.

Если мотивацию героя Мела Гибсона в первой части «Смертельного оружия», когда он с голыми руками идет на уже арестованного преступника, еще можно понять (уж больно тот его достал), то действия персонажей в четвертой части фильма не выдерживают никакой критики. Их двое, и они оба старые, главный отрицательный персонаж, самый стильный из всех злодеев данной эпопеи, в исполнении звезды гонконгского кинематографа Джета Ли, все предыдущие полтора часа делает их обоих, как мальчиков из вечерней школы, и все же, одни и без оружия, они идут его брать, руководствуясь при этом гениальной идеей посмотреть, как у парня получается так здорово махать ногами. На что рассчитывал любимец российских женщин? Мог ли он предположить, что в ходе схватки, в тот момент, когда его престарелый партнер уже будет размазан по асфальту, его угораздит свалиться в воду вместе с главным злодеем серии, и под водой, на глубине нескольких метров, он обнаружит автомат, вывалившийся из взорванного чуть раньше джипа, автомат попадет прямо ему в руки, будет заряжен и готов к стрельбе? Нет, если Мартин Рикс не записан в сценарии ясновидящим.

А вы знаете, что в одном варианте народного американского блокбастера «Три мушкетера» д'Артаньян совершил все свои подвиги в одиночку? А в другом предотвратил попытку кардинала Ришелье избавиться от короля Франции путем заказного убийства и взорвал самого Ришелье, когда тот на маленькой весельной лодчонке выгребал в сторону Англии? Что в «Двадцать лет спустя» их снова четверо, и д'Артаньян вместе с Арамисом, сморщенным Портосом и гигантских размеров Атосом спасается от осадившего английскую крепость Мордаунта (который — вы сейчас умрете и попадете к нам — женщина!!!) при помощи воздушного шара? Теперь попытайтесь подсчитать, сколько раз перевернулся в своем гробу одетый в шорты скелет Дюма-отца. И какие проклятия он посылал на головы режиссеров после просмотра очередной новинки.

Астрономы заявляют, что вероятность столкновения Земли с кометой ничтожно мала, однако, по мнению голливудских режиссеров, за последние три года их на нашу планету уже свалилось штук пять, и все они с достойным лучшего применения постоянством падают на территорию Соединенных Штатов Америки, которая вопреки твердому убеждению ее жителей отнюдь не является территориально самой большой страной в мире.

Если один пьющий, не любящий работать с напарником, брошенный подругой и ведущий неправедный образ жизни полицейский за полтора часа способен уничтожить всю действующую на территории штата мафию, почему в Америке до сих пор есть организованная преступность? Если все злодеи знают, что Стивен Сигал непревзойденно владеет искусством отбирать у нападающих холодное оружие и обращать его против самих нападающих, почему никто никогда не пытался пристрелить неуязвимого Нико из автомата с расстояния хотя бы в пятьсот метров?

Почему в Америку приезжают полицейские из Японии, Кореи и Китая, чтобы разбираться со своими этническими преступными группировками, и только русских крестных отцов американцы предпочитают крошить в одиночку? Потому что в России все — мафия?

В одном из своих фильмов Стивен Сигал изрекает следующий шедевр изящной словесности:

— Мы имеем дело с русской мафией, — говорит он. — У всех убитых грузинские черты лица.

В «Шакале» кровожадный крестный отец русской пацанвы платит французскому солдату удачи несколько миллиардов долларов за убийство жены президента Соединенных Штатов, что является несусветной глупостью. За половину этих денег российская братва могла бы перерезать весь Вашингтон, округ Колумбия, это вам и Бегемот, как эксперт, подтвердит.

В первом эпизоде «Звездных войн» Джорджа Лукаса Дарт Моул легко сражается с двумя рыцарями джедай одновременно, которым, очевидно, принадлежность к Светлой Стороне Силы не мешает нападать вдвоем на одного, в схватке один на один убивает многоопытного Клайгона, чтобы затем погибнуть от руки молодого и неумелого оби Вана.

В первой части «Невыполнимого задания» Том Круз вечно роняет свой единственный пистолет, однако ко второй учится стрелять по-македонски.

В далеком будущем бессмертного шедевра Пола Верховена несокрушимый Шварц вытаскивает из носа «жучок» размером с теннисный мяч, когда уже к концу двадцатого века они стали не больше острия иголки.

А еще, а еще, а еще…

В этом месте старый демон сказал себе «стоп», еще немного, и придется поместить на обложке фотографию Джона Траволты и назвать рукопись приложением к «ТВ-парку». [6])

Среди остальной части программ явными лидерами были документальные фильмы о расплодившейся в стране преступности и тщетных попытках ее побороть, изобилующие окровавленными трупами и разбитыми машинами. Еще в моде были ток-шоу, часть которых была политическими, часть опять же посвященными преступности, часть скандальными, а остальные представляли собой смесь из всех трех видов.

Ночью стало еще хуже. Некоторые каналы постоянно крутили одни и те же музыкальные ролики, перемешивая их с рекламой в процентном соотношении фифти-фифти, другие транслировали все те же американские, но более старые фильмы. Любопытный экземпляр я поймал в полночь на НТВ. Весьма своеобразная программа, в которой люди, беззаветно отдавшие себя интересному только им и никому больше делу, самозабвенно рассказывали о нем всем, кто желал это слушать, рисуя схемы и графики и брызгая слюной на постоянно курящего ведущего. Странно, что такая программа вообще есть. С другой стороны, она придает каналу некий изысканный интеллектуальный акцент, а идет в то время, когда телевизор все равно никто не смотрит и больших денег на рекламе не сделаешь.

Когда все это безобразие закончилось, я включил радио и принялся листать купленные днем журналы.

Газеты подходят для создания впечатления об обществе гораздо хуже, чем журналы. Газеты — это ежедневные издания, пишущие о сиюминутных новостях и ориентированные на самый широкий круг читателей. Газеты дешевы, и их покупают представители всех социальных слоев. Все газеты пишут на своих страницах одно и то же, только с разными акцентами, в зависимости от того, кто дает им деньги.