Реинкарнатор - Синякин Сергей Николаевич (библиотека книг txt) 📗

Нет, не зря его сердце с утра чуяло что-то недоброе. В черной рамочке, выделяющей его из общего текста, на третьей странице газеты «Все для Вас» было напечатано объявление:

Вот так. Черным по белому. Борис Романович посидел над газетой, подперев щеку кулаком, подумал немного и потянулся к трубке, чтобы набрать номер. Но телефон его опередил, взорвавшись неожиданным звонком.

Леночка еще трубку не подняла, а Даосов уже знал, кто звонит.

И не ошибся.

— Это Бородуля, — с некоторым испугом сказала компаньонка.

Брать трубку не хотелось, но Даосов понимал, что поговорить с Бородулей все-таки придется. Тем более что при ночном падении он, если верить Леночке, палец сломал и винил в этой своей травме только реинкарнатора. Можно подумать, что Даосов его ногами в люльку заталкивал.

— Романыч? — Бородуля был зол, пьян и решителен, а оттого многословен. — Здравствуй, карнач ты наш ясный! Что же ты со мной так? Даже дверь, сучок, не открыл, «скорой помощи» пострадавшему не вызвал! Из-за тебя ведь пострадал! Не стыдно? Теперь тебе, гаду, мой больничный придется оплачивать, братва так решила. А может, миром разойдемся, Романыч? Ты мне ксиву нужную выпишешь, я претензию по поводу сломанного пальца сниму. Что молчишь-то, Романыч? Ты уж меня извини, — со слезливым надрывом покаялся Бородуля. — Может, я, в натуре, слишком настойчив. Но и ты меня, карнач, пойми: тридцать семь мне завтра стукнет. Хочешь, я тебя на день рождения позову? Мы в «Рассвете» гудеть будем. Ты ж, Романыч, пойми, трудно мне в мои годы горб перед каким-нибудь сопляком гнуть. А тут Дракончик в паханы лезет, Славка Совенок масть качает. Ты бы меня справкой своей знаешь как выручил бы? Мамой клянусь, Романыч, дашь справку, я навсегда из твоей жизни исчезну! Зуб тебе даю! — Бородуля хитро и выжидательно посопел в трубку. — Ты меня слушаешь?

— Слушаю, — собираясь с мыслями, сказал Даосов.

— Я понимаю, Романыч, ты человек занятой, так ведь сколько его, того времени, нужно, чтобы под справочкой готовой черкануть да на печать подышать? Когда тебе справочку подвезти?

— Достал ты меня, — устало сказал Даосов. — Я тебя дорогой мой, выслушал, теперь ты меня послушай. Не обижайся, родимый, мой черед пришел карты сдавать.

— Банкуй, братила, — с готовностью согласился Бородуля. — Хорошего человека грех не выслушать.

— Если ты мне еще раз позвонишь, — сказал Даосов, — пеняй на себя. Сразу беги в церковь свечки ставить. Ты меня понял?

— Ну что ты, Романыч, в бутылку лезешь? — искренне удивился Бородуля. — У тебя свой бизнес, а у нас свой. Ну, попугали по дурости малость, извини, если что не так. Зачем грозить-то? За что ты нас так не любишь?

— Да вот за этот самый бизнес ваш, — сказал Даосов и положил трубку.

Вошла Леночка, целомудренно одергивая мини-юбку.

— Там к вам посетитель, — сказала она. — Референт мэра, который утром звонил.

В кабинет вошел молодой еще, но уже полноватый мужчина в строгом черном костюме, белоснежной сорочке и в модных австрийских туфлях. Галстук был подобран в тон рубашке и поражал безукоризненной правильностью узла. Было ему чуть больше тридцати, но все портила обширная лысина, которая уже отвоевала у волос большую часть головы. От мужчины на расстоянии пахло хорошим одеколоном. Пухлые щечки были хорошо выбриты, а глаза казались пустыми и потерянными.

— Здравствуйте, — сказал он, с бесцеремонностью знающего себе цену человека усаживаясь в кресло рядом со столом. — Если гора не идет к Магомету… Моя фамилия — Терентьев. Вам передавали, что я утром звонил?

— Слушаю вас, Станислав Андреевич, — сказал Даосов.

— А мы разве знакомы? — чуть растерял уверенности посетитель.

— Работа у нас такая, — сообщил Даосов и предложил: — Чашечку кофе? А может быть, коньячку?

— Лучше коньячку, — сказал Терентьев, нервно приглаживая остатки волос на голове.

— Леночка, — позвал хозяин. — Мне — двойной кофе, господину Терентьеву — коньячок и лимончик. Вы ведь лимончиком закусывать любите? Так что там с Мишей Брюсовым, Станислав Андреевич?

— Ну да, — сказал посетитель. — Меня же предупреждали…

Леночка принесла заказ на подносике, расписанном под Палех. Терентьев взял позолоченную рюмку, сделал маленький глоток и растерянным взглядом зашарил по столу.

— Курить-то у вас можно?

— Курите, — разрешил Даосов и пододвинул к Терентьеву черную чугунную пепельницу в виде негритянки с развратно вывороченными губами.

Референт мэра прикурил сигарету, нервно помял ее пальцами.

— Так вот, я к вам по поручению мэра. Вы не могли бы посетить его завтра часиков в десять?

— Почему не могу, — сказал Борис Романович. — Это же моя работа, Станислав Андреевич. Насколько я понял, Валерию Яковлевичу требуется моя помощь?

— Я не знаю, — нервно сказал референт мэра. — Меня попросили передать приглашение, я его передаю. Что мне сказать Валерию Яковлевичу?

— Передайте ему, что я принимаю приглашение и буду согласно договоренности. Если вы, конечно, оставите адресок.

Референт побагровел и полез в нагрудный карман за визиткой мэра с приглашением. Почерк у мэра был затейливый и стремительный, сразу выдающий делового, но несколько самоуверенного и суетливого человека.

— Охрану на входе предупредят, — сказал референт. Проводив посетителя задумчивым взглядом до двери, Даосов немного повеселел. Что мы имеем с гуся? С гуся мы имеем пух, перья, мясо и гусиный жир. А что можно иметь с городского мэра? А-а-а, то-то и оно! А если он еще и губернатором станет? Даосов задумчиво побарабанил пальцами по столу, цинично прикидывая, как он будет ощипывать мэра, но тут его взгляд упал на рекламное объявление в газете, и от хорошего настроения не осталось и следа.

М-да… Хорошенькие дела. Выяснить бы, где телефончик поставлен. Одно дело, если он в чьей-то квартире установлен, и совсем другое — если скупкой душ занялась какая-то организация. Ежели у реинкарнатора под носом начнут души скупать, то скоро он останется без работы. Для Даосова души были таким же сырьем, как для сталевара — кокс и шихта. А как прикажете без сырья работать? Конкуренция — вещь хорошая, если от нее серой не попахивает.

Он снова побарабанил пальцами по столу, но теперь уже скорее угрюмо, Можно было, конечно, позвонить по телефону напрямую, только что это даст? Если на том конце окажется тот, о ком Даосов думает, то он карнача сразу почует, и тут уж только гадать останется, что придумает и какие ловушки поставит. М-да… Лучше выждать, глядишь, все само и прояснится.

Печально посидев в кресле, Даосов вышел из кабинета. Леночка, вытянув длинные стройные ноги в колготках «Леванте», сидела за столом, чистила пилкой ногти и одновременно читала какой-то дамский романчик карманного издания.

— Ты тут воюй, — сказал Даосов, — а я по городу пробегусь. Справки клиентам соберу, во ВПЭЛС по поводу Землянухина заеду. Пора уже с ним что-то решать, пока у нас подходящих вариантов более чем достаточно.

Уже на улице Борис Романович рассеянно подумал: «М-да… С девочкой надо что-то делать, иначе может случиться так, что придешь однажды на работу, а сейф пустой. И виноватых, как водится, нету!»

Мордовороты Бородули проводили его равнодушным взглядом. Милиционеры на него вообще никакого внимания не обратили.

А того, что в бежевые неприметные «жигули» торопливо забралась четверка небрежно одетых людей, Борис Романович даже не заметил.