Спартак Superstar - Зайцев Михаил Георгиевич (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Вы все! Уверены! Что я алчу получить ваше долбаное гражданство! Вы! Все! Ошибаетесь!.. Да! Да, вы живете дольше и лучше! Несравненно дольше и гораздо счастливее нас, уроженцев планеты-тюрьмы! Но это ваша жизнь! Ваша, а не моя! Ваша, а не наша!.. По сравнению с нами вы – боги! Да! Боги! Но! Я НЕ ХОЧУ становиться богом! НЕТ, не хочу!.. Я был для вас игрушкой... МЫ! Мы, земляне, мы все были для вас игрушками! Были, вы слышите?!. Раб держит за горло первого из вас, видите?! Я! Я, человек свободный от всяких опасностей нарушения КЛЯТВЫ, я КЛЯНУСЬ – ваш главный умрет, если ослушается меня, раба, отказавшегося стать равным богам! КЛЯТВА человека, свободного от страха давать КЛЯТВЫ, крепче всех ваших трусливых КЛЯТВ, вместе взятых! Я КЛЯНУСЬ в этом! КЛЯНУСЬ его жизнью! Жизнью вашего коричневого любимчика!..
Коричневые пальцы размякли, «корона», – за нее гражданин президент цеплялся, словно за спасательный круг, – упала, прокатилась по рингу и, свалившись с помоста, утонула в пыли.
– Я на все согласен, – прошептал президент. – Мы согласны на все ваши условия, чего вы хотите?
– Сейчас вы дадите КЛЯТВУ. Собственной шкурой, жизнью всех своих родственников и министров вы ПОКЛЯНЕТЕСЬ, что вернете ВСЕМ гладиаторам их первоначальное обличье, вернете ВСЕХ обратно на Землю, уберете с Земли всех своих биороботов и подменышей, уберетесь из Солнечной Системы и вообще забудете о существовании планеты, на которой мне посчастливилось родиться!.. Ясно вам? Ясно всем ВАМ?
– Да, – прошептал президент.
– Да, – простонал караул.
– Да, – повторили трибуны.
– Да, да, да... – подтвердило эхо.
Глава последняя,
которая могла бы стать первой
Заканчивалась осень, наступала зима. Депутаты скандалили по поводу принятия поправок к Закону о регламенте прений. По НТВ опять шел повтор всех фильмов про Джеймса Бонда. Глянцевые журналы рекламировали новейший мобильный телефон с дополнительными функциями губной гармошки, весов типа «безмен», и щетки со сменной щетиной. Подорожала манная крупа. Острые носки дамской обуви наконец-то окончательно вышли из моды. Обсерватория МГУ встала на плановую профилактику. Жизнь протекала своим чередом.
Колеса авто брызгались слякотью, когда не стояли в пробках. Дальновидные пенсионеры скупали гречку. Юные провинциалочки донашивали остроносую обувь. Продвинутые молодые люди приценивались к новомодным мобильникам. Телевизионщики мерзли на подступах к Думе, ожидая обещанного кортежа с премьером. Сотрудники обсерватории МГУ играли в домино. Младшие школьники обсуждали Бонда, Джеймса Бонда. И никто, за исключением одного-единственного человека, в этот день так и не поднял ни разу голову, чтобы вглядеться пристально в небо.
Суровые тучи грозились к ночи стряхнуть со свинцовых кудряшек снежную перхоть. Туч прибывало, но пока еще сквозь их просветы можно было узреть прикрытую атмосферными фильтрами Бездну Бесконечности.
То и дело поглядывая на небо, Спартак искал дорогу к метро. Минувшую ночь он провел в квартире у малознакомой женщины, в ее постели, в ее неумелых, но старательных объятиях. Минула его первая ночь свободы секса после ужасов расторжения брака. Подменыш, сволочь такая, женился, нагадил в личной жизни и дематериализовался, а расхлебывать пришлось Спартаку. Хвала Гименею, ужасы развода начали потихонечку забываться. Уж скоро месяц, как Спартак вольный казак. Но на пути к воле пришлось нахлебаться дерьма по самые гланды, наслушаться от жены всяких гадостей, типа, я выходила замуж за хозяйственного мужчину, который называл тещу «мамой» и ради меня бросил свои глупые тренировки, а оказалось, что вышла за грубияна, за лентяя с увлечениями подростка, за эгоиста и барана неблагодарного в придачу!
Успокоение Спартак находил, лишь размышляя о Бездне Бесконечности и общаясь с друзьями. Хвала Бахусу, с друзьями подменыш сумел сохранить более-менее нормальные отношения.
Забывать кошмары, которыми его встретила родная планета, помогал и тот факт, что подменыш заработал для Спартака до фига и больше отгулов, каковыми наш герой не побрезговал пользоваться. Полчаса назад, например, он позвонил на службу, оформил очередной отгул и решил нагрянуть в гости ко мне, к автору этих строк. Собственно в этот отгул, за рюмкой абсента, он и поведал мне все, о чем я уже написал и еще пишу...
На горизонте замаячила красная литера «М» над ступеньками в катакомбы метро. Путь к близкому городскому горизонту лежал через улочку с оживленным движением. Спартак дождался зеленого подмигивания светофора и ступил на «зебру» пешеходного перехода.
Дорогоустроители расположили переход точно напротив дверей в пивной бар со сплошным стеклянным фасадом. Шагая через улицу, приближаясь к бару-аквариуму, Спартак рассеянно вглядывался в тусклые фигуры за грязным стеклом, завидовал пьющим пиво в искусственном тепле заведения и невольно ускорял шаг, спеша в тепло подземелий метро. Перешагивая бордюрный камень, Спартак споткнулся – он увидел за ближайшим к стеклу столиком на четверых троицу знакомых персонажей. Он их узнал сразу, этих распивающих пиво на троих, прилично одетых, при галстуках, таких по характеру разных и таких близких по сути соратников. И мышцы его лица потянули вверх уголки губ, а ноги сами понесли к дверям заведения. И спустя буквально минуту Спартак уже прятал в кармане брюк полученный от гардеробщика в обмен на пальто номерок. Широко улыбаясь, он подошел к столику, за которым тянули пиво Василий Иваныч Пехота, Александр Сергеевич и Петя Потемкин по прозвищу Броненосец, отодвинул свободный стул, сел.
– Привет! – Спартак поочередно взглянул на каждого. Больше всех обалдел Петька, но и у Пехоты с Сергеичем челюсти отвисли тоже очень смешно. – Картина Репина «Не ждали», да? А я, представляете, случайно проходил мимо, и – вот тебе раз! – вас увидел, и, дай, думаю, зайду, присоединюсь.
– Бы-ы-ылин-н... – к самому впечатлительному участнику застолья, к первому, вернулся дар речи. – Это ж надо, а? – Броненосец сжал в кулак свободную от кружки пятерню. – Это кто пришел, а? Сам, понимаешь, пришел...
– Спокойно, товарищ сержант запаса, – Пехота накрыл ладонью пудовый кулак Потемкина.
– Уважаемый Василий Иванович, что до меня, так и я, знаете ли, сдерживаюсь с трудом-с, и я...
– Ша, господин отставной поручик! Разуйте глаза, гляньте – товарищ наш лейтенант лыбится, как полный дурак. Сильно, вы знаете, подозреваю, что лейтенант записал себя в герои-спасители.
– Скажете тоже, – смутился Спартак. – Я просто сообразил, каким образом прижать к ногтю зарвавшихся старших братьев по разуму, вот и все.
– Ничего себе: «вот и все»! Был-л-лин! Да я ща...
– Петька, ша! Спокойно, я сказал... Герой, пива хочешь? Угощайся. Вот, бери, нетронутая кружка. Пей. Хорошее пиво, ты знаешь, с моего заводика. Я, ты понимаешь, поднатужился и заводик пивной прикупил в целях расширения бизнеса.
Спартак пригубил пива. Троица за столом молча наблюдала процесс пригубливания. Причем, если Пехота сохранял индифферентное выражение на челе, то Александр Сергеевич смотрел на Спартака, словно Сальери на Моцарта, а у Пети от нервного тика подергивалась щека.
– Спасибо, – Спартак поставил кружку на стол. – Хорошее, согласен, варите пиво, Василий Иваныч. Вы к нам на Землю в отпуск по делам?
– Ты, лейтенант, серьезно дурак или прикидываешься? Кто заставил президента Содружества дать КЛЯТВУ, чтоб планету Земля остальной Космос позабыл на веки вечные? Ты сам и заставил. Террорист психованный. И меня, ты видишь, по твоей дурацкой милости выслали вместе со всеми землянами на историческую, мать ее, Родину. Ты понял?
– Нет, не понял, – Спартак нахмурился. – Вы – законный гражданин Космического Содружества, а я требовал вернуть на родину только бесправных гладиаторов.
– Ты чего, лейтенант, забыл, какой формулировочки КЛЯТВЫ добивался от президента? Подзабыл, как склонял «все» и «вся» во всех падежах? Ну, так я тебе, лейтенант, напомню: ты требовал выслать ВСЕХ гладиаторов!
