Мир-Цирк - Лонгиер Барри Брукс (читать книги полные .TXT) 📗

Камера потер подбородок:

– Куулис расстался с деньгами, это значит, что он ожидает возврата еще большей суммы.

– Это правда, Великий Камера. В уплату Куулис получит четверть всех сборов.

– И полагаю, зазывала, Хамид, кем бы он ни был, ищет клоунов, да?

– Цирк – самое подходящее место для клоуна, Великий Камера. Разве я не прав?

Камера кивнул. Много лет назад он выступал в цирке – очень убогом, на одной из последних на Момусе ярмарок. Это был прекрасный, почти духовный опыт.

– Я хорошо… нет, великолепно зарабатываю, выступая один, сам по себе, на площадях Тарзака. Сколько заплатил бы этот Хамид, если бы я снизошел одолжить свое имя и талант для его программы?

Зазывала ухмыльнулся и покачал головой:

– Великий Камера не понимает. Поскольку ты мастер-клоун Момуса, Великий Хамид предоставит тебе рекламу всего за тысячу мовиллов.

– Я должен заплатить, чтобы выступить?

–Да.

– Что за ерунда? Ты сам сказал, что я мастер-клоун Момуса!

– Верно, верно, Великий Камера. – Зазывала потер руки. – Но ведущий клоун Большого Аттракциона Хамида будет мастером-клоуном Момуса.

Камера кивнул:

– Ясно. Куулиса убедили подобной же логикой?

– Великий Куулис также получает четверть сборов. Ты, Великий Камера, получишь полпроцента за свои медяки.

– А Куулис получит двадцать пять, заплатив десять?

– У Куулиса есть еще и Арена.

– Хм-м. – Камера потянулся под стол, вытащил из-под него кошелек и бросил перед зазывалой. – Прежде чем ты возьмешь эти медяки, ответь на один вопрос.

– Если смогу, Великий Камера.

– Цирки на Момусе умерли из-за отсутствия зрителей. Этот Хамид нашел решение?

Зазывала пожал плечами:

– Великий Камера, когда я задал этот же вопрос Великому Хамиду, его ответ был загадочен.

– Он же не рассчитывает на солдат, а? Алленби не пустит их на планету.

– Великий Камера, он только посмотрел вверх и сказал: «Зрители обеспечены».

Куулис посмотрел на старика, сидящего на низком каменном барьере, окружающем Большую Арену. Хамид смотрел на манеж. Инспектор Арены оглянулся на Джеду и Даввика, пожал плечами и попытался еще раз.

– Хамид, я говорил не только с Дисусом, но и с самим Великим Алленби. Он не растрогался; солдаты останутся на спутниках.

Хамид шевельнул губами:

– Алленби видел парад-алле?

Куулис вздохнул:

– Это не имеет значения.

– Если бы Алленби видел парад, он не смог бы отказывать цирку в жизни.

– Хамид, Алленби заботится обо всей планете Момус. В отличие от нас, цирк для него не весь мир.

– Нас?

Куулис, казалось, обиделся.

– Да, нас.

– Если цирк умрет, Куулис, у тебя все равно останется Большая Арена. У нас не останется ничего.

Куулис плюнул в опилки.

– Хамид, ты не понимаешь. Ради твоего цирка я разорил семью.

– За четверть сборов.

– Без зрителей это двадцать пять процентов от нуля. – Куулис хлопнул руками по ногам. – Без солдат твой цирк – и моя Арена – пропадут. Это и мой мир, Хамид!

Старик поднял голову и кивнул:

– Я должен извиниться перед тобой, Куулис. – Он потянулся за кошельком, потом пожал плечами. – Но я стольким людям должен за очень многое.

Куулис улыбнулся и сел рядом со старым наездником, потрепав его по колену.

– Я запишу это на твой счет.

Джеда поднял руку, потом опустил ее:

– У нас нет медяков, отец. Я не вижу иного выхода.

Старик повернулся к лесорубу:

– Что ж, Даввик, будь по-твоему. Кони… твои.

Даввик посмотрел вниз и покачал головой:

– Это не то, чего я хочу, Хамид. Поверь, я бы предпочел, чтобы ты сохранил их. – Он кивнул на больших ящеров, дрессируемых на дальней стороне Арены, потом наверх, где униформисты устанавливали опорные стойки для проволоки и трапеции. – Но ни мои желания, ни твоя воля не накормят артистов и животных.

Хамид кивнул:

– Заботься о них, Даввик.

Джеда подошел к Хамиду и ласково положил руку на плечо старика:

– Я буду там, отец. И присмотрю за ними.

Старик посмотрел сыну в лицо:

– Ты пойдешь с Даввиком?

Джеда кивнул:

– Я наездник, а… в твоем цирке нет коней.

– Я буду хорошо платить ему, Хамид. – Даввик обнял Джеду за плечи. – А если твой цирк все-таки заработает, я продам тебе коней обратно.

– Спасибо, Даввик.

Лесоруб кивнул, потом повернулся к Джеде:

– Нам надо идти.

– До свидания, отец.

Хамид, закрыв глаза, накрыл руку сына своей и сжал ее. Потом он услышал удаляющиеся шаги. Куулис покачал головой:

– После того, как мы отсыплем немного мовиллов кредиторам, мы сможем прожить на медяки Даввика еще месяц, – возможно, меньше. А потом?

– У меня в голове пусто, как в кошельке, Куулис… – Старик поднял голову и увидел, как на платформе, установленной на мачте, униформист изображает, будто оступается с проволоки. Он споткнулся, но быстро схватился за стойку позади платформы. Куулис вскочил и поднес к губам сложенные рупором руки.

– Сломаешь шею, дурак, и сам потом оплачивай свои похороны!

Куулис повернулся и увидел, что Хамид ковыляет на костылях прочь.

– Быстро, Куулис! Собери труппу. Торопись!

Старший сержант Левек осмотрел индикаторы и отрегулировал настройку, едва касаясь кнопок. Когда огромный механизм пережевывает сине-зеленую сульфидную жилу, лишняя капля масла, упавшая в дробилки, может рассеять легкую пенную массу.

– Ты должен следить за этим, Бейлис. Избыток пены может по-настоящему застопорить все работы.

– Прошу прощения, сержант. – Бейлис оторвал руку от пульта и потянулся за кошельком под бело-лиловой мантией жонглера.

– Не отрывайся от пульта! – Рука жонглера торопливо вернулась к управляющим кнопкам. Левек покачал головой. – Послушай, Бейлис, я думал, мы договорились: ты не платишь мне каждый раз, когда совершаешь ошибку. Просто больше так не делаешь.

– Да, сержант. Я сбился.

Левек погладил стену кабины, на которую опирался, и похлопал по ней.

– Ты насобачишься. Еще пару недель, и Горные Егеря вернутся на спутники, а вы, ребята, будете разрабатывать карьер сами.

Бейлис оглядел ручки настройки, индикаторы и подающую ленту:

– Мы вышли на финишную прямую, сержант.

– Хорошо. Можешь запустить автоматику.

Бейлис щелкнул переключателем, откинулся в кресле и вздохнул.

– Столькому научиться за две недели – многовато.

– Потруднее, чем подбрасывать мячики, а, Бейлис? – Жонглер улыбнулся, полез за пазуху и вытащил четыре красных шарика. Левек взял их и отступил к задней стене кабины, чтобы было побольше места. Решительно сжав челюсти, сержант встал поустойчивее, сосредоточил взгляд на воображаемой высшей точке траектории и начал подбрасывать мячи Его руки двигались в ровном ритме, так что в воздухе было не меньше двух мячиков одновременно.

– Теперь одной рукой, сержант! – Левек подбросил три полных цикла одной рукой, потом сбился с ритма и уронил шарики. Бейлис засмеялся. – Ты насобачишься.

Левек собрал шарики и подал Бейлису:

– Вот.

– Оставь себе, сержант. Я принес их для тебя.

Левек кивнул:

– Конечно, только чтобы оплатить извинения.

– Конечно. – Бейлис улыбнулся. – Мне будет не хватать тебя, когда Егеря вернутся на спутники.

Левек открыл рабочую сумку и убрал шарики. Выпрямившись, он кивнул жонглеру.

– Что ж, Егерь должен выполнять приказы. – Левек хлопнул Бейлиса по плечу. – Но это не означает, что мы никогда больше не увидимся. Каждые несколько недель сюда будет спускаться команда техобслуживания.

– Однако…

– Мы отвлеклись. Тебе лучше проверить индикаторы. – Левек повернулся и посмотрел на карьер через пыльный бортовой иллюминатор.

Километр в поперечнике и восемьсот метров в глубину в самой нижней точке, карьер походил на огромную ступенчатую чашу. На каждой ступени вереницы огромных механизмов, с подведенными к ним энергетическими кабелями и трубами с водой и цементным раствором, грызли стенки чаши, расширяя ее и добывая медь, серебро, железо и мышьяк для оборонительных спутниковых линий и орбитальных баз военной миссии.