Пара для дракона, или Просто добавь воды (СИ) - Чернышова Алиса (книги онлайн полные TXT) 📗
— Ух ты, — сказал Бран, — Вы можете меняться дарами? Не слышал о таком!
— Нет-нет-нет, — пробормотала Мика, у которой от ужаса даже ладони вспотели, — Только не это! Этого ведь не может быть, правда?
Брага, словно реагируя на её нервозность, забурлила и разлилась-таки, в плане разнообразия — на голову улитке. Мике, впрочем, было уже совсем не до того. У неё руки тряслись, как у старика-пропоицы Бэна, который полжизни просидел на эльфиской зелёной пыльце. Она не была к такому готова, и этого просто не может быть!
— Этого не может быть, — сказала она вслух Брану. До полулиса уже дошло, что произошла какая-то невнятная ерунда, и руки его складывались в отрезвляющих пассах.
— Не может, — бормотала Мика между тем, — У меня просто не может быть… этого, я ни с кем не совместима, и…
Вот тут она и почувствовала себя идиоткой, потому что, если отбросить всю эту романтическую розовую отрыжку, истинная пара — это и есть как раз-таки идеально совместимая с тобой тварь, с которой вы дадите годное потомство. А Мика, погруженная в свои недострадания, забыла напрочь об этом, мать его, крошечном нюансе, чья зарождающаяся магия — с чего так рано? — только что выплестнулась из неё спонтанным потоком. А ведь сразу надо было выпить зелье, избавляющее от подобных… эффектов! Мика понимала, что её накрывает с головой нехилая истерика.
— Бран? — позвала она тихо, — Ты же был лучшим в проклятьях, какие-то, решающие вопрос с внеплановыми залётами, вспомнить можешь?
Лицо у лиса сменило несколько выражений, а глаза выпучились.
— Мика, ты, для начала, успокойся…
Одному небу ведомо, чем бы этот их диалог закончился; вполне вероятно, Бран парочкой матерных слов и подзатыльников поставил бы колдунье мозги на место, как уже не раз бывало. Но тут вмешался тот, кому стоило бы просто постоять в сторонке. Мику ухватили за шкирку, как кутёнка, мир завертелся, и мгновение спустя она обнаружила себя вдали от каравана и его шума, посреди вздымающихся темными громадами дюн, и наполовину материализовавшееся тело дракона обернулось вокруг неё, не сдавливая, но лишая возможности двигаться.
Видок у Оса был такой, что приснись кому посреди ночи подобная красотень, просто заиканием несчастный вряд ли бы отделался. Облик дракона дрожал, звериные черты накладывались на человеческие и наоборот, он слегка светился от магической энергии, которую явно вообще не контролировал.
— Ты не посмеешь, — его голос потерял все сходство с человеческим, и Мика поняла, что попала не по-детски, — Ты не посмеешь что-то сделать с ним!
"Значит, слышал" — подумала колдунья устало, и отчаянно захотелось стать маленькой, закопаться куда-то под дюну и не решать этих вопросов, а просто спать, как песчаная крыса, свернувшись клубочком до более удачных времён. Но выбора не было, зато в наличии имелись спятивший от ярости дракон и внеплановая беременность — пора было признать невесёлые факты.
Когда тебе страшно и ты в душе не имеешь знать, что делать с этим, выбора обычно всего-то два: скулить или злиться, и Мика всегда выбирала второе.
— Серьёзно? — сказала она, — А моё мнение не в счет? Если бы ты раньше упомянул, что мы — истинная пара, я бы озаботилась соотвествующими зельями и это бы не обернулось… вот так! А теперь ты командуешь? Плохие новости, это мой выбор, моё тело, и тормози на поворотах, Ос!
Его взгляд застыл, а голос завибрировал от ярости:
— Я ждал этого так долго, думал уже, что это невозможно… Это должен был быть самый счастливый момент в моей жизни. Мне бы и в голову не пришло, что моя избранница будет пьяна, как матрос пиратского судна, а первым, на что воздействует магия моего ребёнка, окажется жуткое пойло из какой-то наёмничьей дыры. Я ждал чего угодно, но не таких первых слов. Ты…
Мика сцепила зубы. Нет-нет, только не плакать.
— Я! — рявкнула она, — Ты ждал? Рада. А я вот нет! Дети — это не тараканы в подсобке, завелись и хрен с ними, это общее решение, тебе не кажется, мой ты демократичный? И я никогда этого не хотела, потому что моя жизнь для этого малёх не подходит, тебе не кажется?! Нарисовал себе красивую картинку в мечтах — рада за тебя, хули! А ничего, что я в эту картинку не помещаюсь? Радостно покувыркаться без обязательств, даже съездить на месяцок к тебе в Предгорье в перерывах между заданиями — руками и ногами, да. Дальше — нет! Тебе не повезло с парой, Ос, и мне жаль, но это моя жизнь, и в ней нет места для этого всего!
Он опустил голову, и волосы занавесили лицо. Все вокруг вдруг успокоилось, застыло, как в киселе, и Мике стало по-настоящему страшно.
— Хорошо, — к Осу вдруг вернулась та самая его улыбка, из утопающего в крови переулка — вежливая и по-кукольному пустая, — Я услышал тебя. Мне жаль, но тебе тоже не повезло с парой, небо моё. Хочешь убить моего ребёнка — попробуй, и места в твоей жизни станет намного больше, потому что я уберу все лишнее. А начну, пожалуй, с этого каравана. Сделай это, и они умрут на твоих глазах, все без исключения, а твои обожаемые Бран и Натан — ещё и весьма изобретательно: я стар, и фантазии мне не занимать. Возьми в рот ещё гран этого своего пойла — и твой собутыльник захлебнётся кое-чем красным, и, поверь, это будет не вино. Клянусь стихией, что сделаю, как сказал!
Мика лежала на улитке, заботливо укутанная по самый нос в цветастый плед, и дрожала. Слёзы тихо стекали по щекам, нос распух, как у клоуна из бродячего цирка, а всхлипы душили грудь. Она совсем потерялась и просто не знала, что делать. Какая из неё мать? Почему с ней это вообще происходит? Она этого не планировала. Не хотела!
— Эй, Зелёнка, — Бран тихо подобрался к ней и сел рядом, — Ревёшь? Я вон тебе конфет принёс, у этой, Фиа-ты выпросил. На зелья проверил, есть можно смело!
— Он… тебя пропустил? — булькнула она удивленно.
После того, как в воздухе перед Осом материализовалась сотканная из воды руна правды, подтверждая ту его ужасную клятву, мир перед Микой как-то шустро заторопился в неведомые дали, закрутился и померк. Очнулась она на отдельной улитке, среди мягких тканевых тюков. Чар вокруг было наплетено столько, что государственная сокровищница померла бы в муках от зависти, и они, помимо всего прочего, не пускали к колдунье даже Натана — хотя он несколько раз пытался прорваться. Самого Оса видно не было, но его незримое присутствие ощущалось всеми клеточками тела, а клятва все ещё звучала в ушах, поселив в сердце колдуньи настоящий ужас. Ей даже казалось, что она ощущает отголоски его эмоций — боли, растерянности, злости, страха и немного — вины. Хотя, быть может, это были её собственные чувства — уже не разобрать.
— Ага, — улыбнулся Бран задорно, — Он же не дурак. Я объяснил ему, что никакими проклятьями бросаться не буду, вам двоим не помешает остыть, а тебе противопоказано тут мариноваться в одиночестве — надумаешь ещё дерьма. Ты ешь, ешь конфеты!
Мика вздохнула и взяла в руки предложенные сладости. От нежнейшего вкуса на языке правда стало как-то полегче.
— Ну, хоть ты понимаешь, что я не хотела этого? — спросила она тихо, — Я вряд ли решилась бы, да, я попросила тебя, потому что знала, что ты не станешь, но мне надо было выплеснуть это, а дальше я не знаю, как поступила бы, и…
— Зелёнка, — Бран был серьёзен, — Я все понимаю, но ты тоже подумай: меня лично ситуация не касается, потому у меня тут вроде как трезвая голова — каламбур, конечно, да и безвкусица, но что поделать? А для него все серьёзно, да и для тебя вот… тоже, потому вы и реагируете так. Боишься?
Мика всхлипнула и вцепилась в жилетку мага, утыкаясь лицом ему в грудь. Её тело задрожало, и совсем не от холода.
— Подумай… подумай сам. Вся моя жизнь теперь изменится, и куда мне становиться матерью? Что вообще подумает этот драконёнок, когда моя жуткая рожа будет наклоняться над колыбелью? Да я не умею ничего, и чему я вообще могу научить, я не знаю, с таким прошлым, как у меня, куда мне детей?
Лицо у Брана было таким, будто ему хотелось вернуться в прошлое и переписать всю жизнь, которая привела его к этому конкретному моменту. Он потёр переносицу и успокаивающе сказал:
