Корона на троих - Уотт-Эванс Лоуренс (полные книги txt) 📗
По дороге со старой служанкой случилось несчастье. Это очевидно. Что же до близнецов.., слезы накатились Артемизии на глаза. Фрэнк говорил только об одном парнишке, имеющем поразительное сходство с принцем Арболом. Вероятно, нельзя требовать от судьбы слишком многого: чтобы оба ее сына выжили, тем более что крестьянская жизнь груба, коротка и отвратительнее, чем подмышки Гуджа. Но она все равно благодарна судьбе. Этот мальчик может спасти и ее, и принца Арбола!
Смахнув слезы долой, Артемизия опять занялась одеждой. Собрав наконец в пакет все необходимое, она достала набор для шитья, отрезала серебряными ножницами край старой спортивной куртки Арбола и села шить.
К возвращению королевы Фрэнк и Мангли уже успели порасслабляться самыми разнообразными способами. Они так выдохлись, что Артемизия застала Фрэнка рассказывающим горгорианской фрейлине скучные анекдоты из серии "дракон, рыцарь и девица". Мангли собирала осколки разбитой утвари и поправляла подсвечники.
Положив пакет на единственный стол, который уцелел после разыгравшегося здесь сражения, королева сказала:
- Мангли, Фрэнк, идите сюда! Это касается вас обоих. Возьмите этот пакет и отправляйтесь в селение Вонючие Ягоды. Отыщите мальчика, похожего на принца Арбола, и привезите его сюда. Но прежде пусть он примерит одежду, которую я положила в пакет, если понадобится - подгоните ее. Но смотрите, чтобы он не путешествовал прямо в ней! В этом же пакете вы найдете маску-капюшон. Пусть не снимает ее, пока вы не приведете его ко мне. Если все пройдет успешно, я награжу вас свыше ваших самых диких мечтаний. - Она оглядела опустошенную комнату и сухо добавила: - Я догадываюсь, что они могут быть весьма дикими. Но если вы подведете меня, ждите наказания. И горгорианцы с их дурацкими росомахами покажутся вам детьми по сравнению с тем, что могут устроить настоящие старогидрангианцы.
Фрэнк переварил эту информацию. И почувствовал изжогу.
- Я уверен, что у вашего величества есть причины для подобных.., подобных мероприятий. Но, возможно, я не лучший кандидат в исполнители этого поручения. Как вы сами сказали, если я буду часто отсутствовать во дворце, люди начнут судачить и моя жизнь окажется в опасности.
- Это очень опасное предприятие, Золотой Росток, - мягко сказала королева. - И не думай, что тебе удастся выскользнуть из замка и куда-нибудь смыться. Мой брат немедленно примет меры. У него память на лица не хуже, чем у тебя. Кстати, Отважные Обитатели Кустов - прекрасные следопыты и очень изобретательны, когда нужно расплатиться с предателями.
Фрэнк побледнел, услышав свое собственное красивое предложение помереть за королеву, так легко брошенное ему обратно в лицо. Но он не был трусом, по крайней мере когда его хватали за глотку. Поэтому он храбро попытался разубедить свою повелительницу.
- Боги не допустят, чтобы кто-то предал нашу королеву! - с воодушевлением закричал он. - Мы с Мангли сделаем все, чтобы незаметно покинуть замок, - но как мы, во имя Прунеллы, будем оправдываться, если нас поймают? Что, если мальчик не пойдет с нами? Что, если он начнет сопротивляться, а все село сбежится к нему на выручку? Что мы скажем патрулю короля Гуджа, если нас сцапают прежде, чем мы проскользнем во дворец с юношей в маске? Куда нам обращаться за помощью? Что тогда будет?
Королева Артемизия одарила дрожащего курьера ледяной улыбкой.
- Тогда, Фрэнк, дорогой мой, я не дам за твою жизнь и ломаного гроша.
Глава 11
Клути рассматривал пеструю толпу диких тварей, рычащую, визжащую и разбегающуюся по склону холма. Сегодня его собственная магия, а не Вульфрита, создала этот нелепый живой хаос, мельтешивший перед глазами. Вон тот орел мгновение назад был мышью. Он и сейчас в смятении пытался бежать на ногах и крыльях, как прежде на четырех лапках. Сильно озадаченный лев родился пауком. Кролик в его пасти - дождевой червь. Безумная корова, безуспешно пытающаяся закопаться под камень, была кроликом. Голубь превратился в бурундука, а муравей стал гремучей змеей. И все это Клути сделал самостоятельно за какие-то несколько минут!
Его учитель ужасно перепугался бы. Клути даже казалось, что до него доносится голос старого ворчуна, недовольно бормочущего: "Ни грации, ни стиля! Все наспех и в беспорядке!"
Конечно, в добрые старые времена доброго старого короля Фумитория никакой уважающий себя чародей не стал бы так работать.
Но зато при короле Гудже стиль и грация никому не требовались. Что работало, то работало, и никто не давал и кукиша с маслом за изящество и флер.
А это заклинание работало.
Что, размышлял про себя Клуги, довольно странно. Ведь в основе его лежал маленький развлекательный трюк. Все началось в день рождения Кориналлы много-много лет назад...
Мысли чародея вернулись к тому давно ушедшему утру, когда его учитель получил за завтраком письмо и пытался вскрыть его ложечкой для грейпфрутов. Клути до сих пор помнил, как учитель бормотал под нос молитву к Спагу Паганетанету, которой сопровождали использование инструментов не по назначению. Старик прочитал послание и страшно зарычал.
Пораженный Клути сказал учителю, делая жест Снежинки, Которая Должна Быть Бережно Сметена Из-за Ее Редкой и Естественной Красоты: "О, Почтенный и Почитаемый Учитель, Резервуар Мудрости и Слава Столетий, Доброжелательный Повелитель и Источник Всех Благословений, почему твой ничтожный ученик слышит этот звук, ибо, наверное, нет ничего, кроме моей бестолковости, что могло огорчить тебя?"
Усмехнувшись при этом воспоминании, Клути посмотрел на Вулфрита, который и не думал оказывать подобный решпект своему учителю, а чуть ли не надрывался от хохота, рассматривая паука-льва, пытавшегося сообразить, что ему делать с червяком-кроликом. Этот мальчик так и не освоил старогидрангианских манер. В прежнее время его бы уже давно отослали пинком под зад - не важно, талантлив он или нет.
Однако в настоящее время чародей не может позволить себе быть столь разборчивым.
А тогда - в дни своей юности - Клути соблюдал все традиции и правила: он задал вопрос в положенной форме и склонил голову, ожидая ответа.
И его учитель ответил:
- О, бесполезнейшая жаба из всех учеников чародеев, это проклятый дурак Хорин. Его паршивое отродье - дочь Кориналла празднует день рождения, и он хочет, чтобы я явился благословить празднество и, может быть, сотворить несколько фокусов.
- Несколько фокусов? - Клути поразило подобное неуважение к магии.
- О, он облек это в менее обидные слова, но смысл не изменился, - сказал старый учитель Кванкль. (Вообще-то он был Кванкилиус, но мысленно Клути его всегда называл Кванклем.) Старый учитель Кванкль не хотел никуда идти, но он числился у Хорина в должниках: шесть тысяч флоринов и ученый пеликан, который каким-то образом умел играть в стукалку (Клути никогда не интересовали подробности). При таких обстоятельствах от приглашения не отказываются.
Поэтому Кванкль решил послать на праздник своего ученика. А когда Клути запротестовал и объявил, что не знает никаких фокусов, подходящих для дня рождения десятилетней девочки, учитель быстренько обучил его одному старомодному и давно вышедшему из употребления заклинанию. О нем забыли несколько десятилетий назад из-за недостаточной элегантности.
Это заклинание оказалось намного проще и эффективнее, чем все те, которые Клути изучал до сих пор. Или, скажем, должен был изучить за время своего обучения. Всего за десять минут размахивания колдовским инвентарем белые мыши превращались в голубей. У любого количества белых мышей - сколько пожелаете! - вырастали крылья и перья, а сами они начинали уморительно трепыхаться, пытаясь разобраться, что произошло.
Кориналла была в восторге, а Клути удалось пережить праздник без осложнений.
Однако это заклинание не имело практического применения. И уж во всяком случае, не могло использоваться против горгорианцев, которые ничем не напоминали мышей (разве что - местами - тошнотворным запахом). Оно даже не годилось для дезинфекции кухонь, поскольку мыши, лакомящиеся объедками, были серыми. В общем, как и большинство изящных старогидрангианских искусств, это заклинание относилось к шедеврам высокоспецифического колдовства.
