Дело «Тридевятый синдикат» - Шелонин Олег Александрович (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
– Какая баба,– выпучила глаза Левая.
– Какая женщина! – ахнула Правая.
– Только на Руси такие водятся.– Левая тряслась от удивления.
– Стих! – громогласно объявила Центральная. Судя по всему, ее посетила муза. Закатив глаза к небу, нараспев, с подвываниями, как и положено настоящему поэту, судья с чувством продекламировал:
Народ взвыл от восторга. Илья и мамаша, отвоевавшая свое чадо у огромного африканского элефантуса, моментально были возведены в ранг национальных героев.
– Качать их!
Капитан, так и не успевший скинуть рюкзак, взмыл в воздух. Вернуться обратно на грешную землю ему не дал Горыныч.
– Папа!!! – взвыл он всеми тремя головами, рванул вперед и поймал отца-основателя на лету. Правая голова держала его за правую руку, Левая– за левую, а Центральная вцепилась в рюкзак. Распятый Илья висел над головами довольных этим бесплатным шоу жителей Кощеевки. В воздухе летали шапки, счастливая мамаша и первые капли дождя. Явление «папы» народу состоялось.
Ажиотаж, связанный с прибытием «папы» и каравана в Нью-Посад, был столь огромен, что появление в городе еще одной выдающейся личности прошло абсолютно незаметно. Тем более что личность эта не любила рекламу и помпезные встречи. Они, как правило, плохо кончались для ее боков, спины и того места, которое располагалось чуть пониже. Плавно опустившись на крышу замка, Багдадский вор деловито скатал подмокший ковер-самолет и нырнул в чердачное окно. Здесь было сухо. Решив, что лучше места не найти, он перекинул свой корабль через пыльную деревянную балку и раскатал его для просушки. Удовлетворенно хмыкнул, почесал затылок, сдвинув тюбетейку на лоб, и двинулся дальше. Покинув чердак, Багдадский вор шустро проскочил ряд узких коридоров и каменных лестниц, затормозив лишь у бойницы, из которой торчали портки сукна зеленого, заправленные в красные сафьяновые сапоги. Все остальное было снаружи.
– По велению царя-батюшки, Ивана вдовьего сына, объявить на Руси праздник всенародный в честь возвращения отца-основателя государства нашего – папы! – кричал глашатай в медный рупор.– Народные гулянья начать немедля и закончить не ранее чем завтра по заре вечерней. Всем кабатчикам и трактирщикам отпускать люду русскому эликсиру в счет казны царской…
Последние слова глашатая утонули в восторженном реве бурлившей внизу толпы. Дальше продолжать не имело смысла, ибо этот рев стал удаляться от дворцовых стен. Народ спешил выполнить повеление царя-батюшки и стремительно рассасывался по ближайшим слюнтяйкам. Глашатай втянул свое тело обратно и только тут почувствовал неладное. Опустив глаза, он обнаружил на себе просторные, не первой свежести шаровары с заплатками на коленях и красные чувяки с загнутыми носами.
11
Чебурашка, затаив дыхание, нажал на клавишу с цифрой два:
– А если так, доходов вдвое больше будет?
– Ну как тебе сказать? – почесал затылок Илья.
– Куркулятор,– нежно прошептал министр финансов.
– Держи, наследник! – Капитан выудил следующий презент из рюкзака и вручил своему тезке огромного плюшевого Чебурашку, предварительно нажав на пуговку носа.
Я был когда-то странной игрушкой безымянной, К которой в магазине никто не подойдет,—
сладеньким голосом запел плюшевый министр фи-нансов. Настоящий вздрогнул и чуть не выронил подарок «папы». «Самурайский» меч наследника престола глухо стукнул деревянной рукояткой об пол. Нежно прижав плюшевую игрушку к груди, Илюша принялся баюкать ее. Это было нелегко, так как габариты копии министра финансов не уступали оригиналу, но выглядело так трогательно, а глаза наследника сияли таким восторгом, что домового Василисы проняло. Он украдкой смахнул слезу.
Министр финансов представил себе эту сцену, и глаза его молниеносно просохли. Музыка кончилась. Малыш потряс игрушку и обиженно посмотрел на «папу».
– На пятачок ему нажми,– усмехнулся капитан.
Илюша послушно нажал, но ушастая плюшевая голова мягко подалась назад, и контакт не сработал. Недолго думая наследник престола приставил игрушку к стене и с размаху вмазал ей по носу. Жалобно пискнув, плюшевый министр финансов с бешеной скоростью проверещал то же самое на бис. Это привело Илюшу в такой бурный восторг, что он повторил экзекуцию, подхватил «певца» и запрыгал с ним по комнате в такт музыке. Василиса с Иваном весело смеялись, глядя на забавные прыжки сына. Министр финансов позеленел и бочком выскользнул в дверь, в которую тут же сунулась голова сотника Авдея.
– Ваше царское величество, все готово. Народу пропасть. Яблоку упасть негде. Все на папу посмотреть хотят.
Народу действительно было многовато. Тронный зал не в состоянии был вместить всех желающих, а потому догадливая Василиса заранее распорядилась распахнуть огромные двери в трапезную, не уступавшие габаритами приличным воротам, объединив таким образом два зала в один. Несмотря на большое скопление гостей, центр зала был пуст. Весь народ столпился у стен, а повинно в том было очередное новшество Василисы. Шведский стол. Сидели на этом пиру только трое: Иван на своем троне, по правую руку от него Илья в огромном кресле да Василиса по левую. Царь-батюшка хотел было «папу» на трон усадить, да тот воспротивился.
– Богу – богово, кесарю – кесарево,– решительно сказал он, заставив отца Митрофания усиленно почесать затылок.
Идею шведского стола Василиса почерпнула у Чебурашки, тот, в свою очередь, у Гены, а Гена, естественно, у блюдечка. Столы, заваленные снедью, стояли вдоль стен. И каких только изысков на них не было! Даже сосиски и заморское блюдо под названием «плов», изготовленное, разумеется, в русском варианте. Кроме риса и мяса шеф-повар Василисы набухал туда тертого хрена, редьки, капусты, морковки и украсил все это симпатичными веточками укропа и петрушки. В проходе между столами и стеной сновали слуги, подтаскивая все новые и новые блюда, которые исчезали со столов довольно быстро, ибо с другой стороны шел обратный процесс. Послы, бояре, купцы и заводчики энергично работали руками и челюстями, злобно поглядывая на шведа, растерянно топтавшегося неподалеку. Стол под названием «шведский» шведскому послу был незнаком.
– Как лошади стоя жуем,– пробурчал Демидов.– Федька! Поднос тащи!
Расторопный слуга приволок поднос, и один из гостей царской четы смог наконец-то оторваться от жующей толпы. Эликсир и закуска на подносе двигались перед ним с помощью ног Федьки. Примеру разбогатевшего заводчика последовали остальные гости, причем кое-кто из бояр решил, что один поднос – это не престижно. За самыми спесивыми тянулся шлейф из трех, четырех, а за боярином Нарышкиным даже из пяти подносов. Мимо него проскользнул худенький китаец, приветствуя каждого встречного кивком головы, отчего она у него тряслась не переставая.
– Срочный пакет от императора Цзинь Дриня,– прошептал он на ухо послу, достигнув своей цели.
Китайский посол облобызал печать, сломал ее и углубился в чтение. Стоявший рядом отец Митрофаний допил третью рюмку и, набравшись храбрости, двинулся к «папе».
– А что, сын мой…– Походка его была уже не совсем тверда, а в руке вместо рюмки почему-то оказался фужер. И не пустой, а полный.
– Какой еще сын?!! Он папа! – Иван грозно насупил брови.– Брат мой старшой!
