Молодильные яблоки - Мансуров Дмитрий Васимович (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Управляющий сидел с кислой миной: следы на земле полностью подтверждали слова постояльца, и возразить было нечего. Незнакомец встал.
– Каким образом вы предпочтете принести извинения за происшествие в вашей гостинице? – спросил он. – Определенным количеством добрых слов или расплатитесь золотыми монетами? Я человек не гордый, могу обойтись и добрыми монетами. Ваш выбор?
Три монеты легли на стол. Управляющий молча посмотрел на незнакомца.
– Маловато будет! – вздохнул тот.
– А сколько бы вам хотелось получить в качестве компенсации?
– Двести пятьдесят или триста тысяч монет золотом высшей пробы подойдут лучше всего!
У Анюты отвисла челюсть: она не знала, что на свете бывают такие суммы.
Управляющий подпер голову руками и вздохнул.
– У нас нет столько денег! – спокойным голосом ответил он.
– Жаль. Тогда придется взять это… – Незнакомец сгреб со стола монетки. – Всего вам наилучшего, дама и господа! Здорово у вас тут: при входе платишь золотой, при выходе получаешь три. И еще ваши пять, молодые люди! Вы знаете, я предлагаю нам чаще встречаться в этой славной гостинице! Да, молодые люди, чуть не забыл… я так и не сумел вспомнить, где делают такие монетки: времени уже не было на воспоминания, как вы догадались! Возьмите.
Он протянул Анюте монетку и вышел. Мы тоже выскочили на крыльцо: с лестничного пролета доносилась ругань постояльца из пятьдесят третьего номера, требовавшего девять золотых монет. Консьерж возмущался наглостью клиентуры на чем свет стоит, и человек отвечал ему полной взаимностью. Управляющий с тоской поглядел в свой кошелек, и это было последнее, что мы увидели, перед тем как закрылась входная дверь.
– Вы загляните в библиотеку, а я похожу по рынку, поспрашиваю у людей, что к чему, – сказал я, – Нам необходимо более быстрое средство передвижения, и кто-нибудь должен знать, где его можно найти.
– Ты о чем?
– О ковре-самолете.
Мимо нас проскакал тот самый незнакомец на вороном коне. Плащ с развеселой черепушкой трепетал на ветру и, казалось, подмигивал нам.
– И все-таки я о нем где-то слышал… – задумчиво пробормотал Мартин.
– Вспоминай, потом расскажешь!
– Непременно.
Глава 5
НЕЖДАННО-НЕГАДАННО
– Сынок, зачем тебе ковер-самолет? – спрашивала меня старушка – божий одуванчик. – Глянь, какие скатерти-самобранки: льняные, крепкие, с узорами – на века хватит! А ты о каком-то ковре лопочешь. Нет их давно, никто не делает!
Продавцы и покупатели в вещевом ряду уже не торговали, а открыто слушали, о чем я пытаюсь договориться с пожилой купчихой. Именно так и было: я пытался, а она договаривала, находя на каждое мое слово пятнадцать своих.
И с чего я решил остановиться около ее прилавка?
Кажется, увидел скатерти со знакомыми рисунками, как во дворце, и на миг притормозил. Этого оказалось достаточно, чтобы скучавшая от отсутствия покупателей старушка вцепилась в меня мертвой хваткой. Профессиональная торговка, она была готова заманить любого прохожего не хуже морской сирены. У нее не было ни чарующего голоса, ни былой красоты, но хватки и словарного запаса с лихвой хватало чтобы заменить недостающее.
– А в чем дело? – недоумевал я.
В моем активе значилось аж двадцать часов летного времени. Я выделывал на ковре-самолете немыслимые пируэты и заставлял маму хвататься за сердце, а отца – за ремень: они боялись, что я погибну, совершив фатальную ошибку при большой скорости. Торговка твердила то же самое. И добавляла, что наилучшим транспортом были, есть и будут резвые скакуны. Здесь уже я мог с ней не согласиться, но старушка меня и слушать не желала, уповая на прожитые годы, личный опыт и сплетни товарок.
Отец вроде бы смотрел на мои чудачества сквозь пальцы и почти ничего не говорил, но, когда ковер пришел в негодность, не стал покупать новый. У ковров имелось уязвимое место: их обожала моль. И когда отцу доложили о том, что убранный на зиму в кладовую ковер обглодали прожорливые насекомые – уверен, что они переборщили с определением, ибо столько моли у нас отродясь не водилось, – то получили приказ его сжечь. В тот же день остатки ковра предали огню, и мое желание пролететь над облаками стало несбыточным, а летные часы навечно остановились на двадцати.
– Скатерть тебе всегда пригодится, родимый! – в сотый раз повторяла торговка. Болтовня служит процветанию торговли, и купцы были готовы на многое, лишь бы отдать в хорошие руки товар и забрать из этих рук хорошие деньги. – Смотри, сынок, ручная работа! Купи, не пожалеешь!
Вот настырная торговка.
– Ладно, белую давай! – потребовал я: рассматривая выложенный товар, я не заметил однотонной ткани. – Без узоров.
– Зачем тебе такая гадость? Бери цветную! – прозвучал бесплатный совет. – Вот, смотри, какие замечательные узоры!
– Белую! – уперся я. Клиент всегда прав, хотя за это его хочется медленно придушить. Старушка уговорила меня раскошелиться, теперь моя очередь уговорить ее продать то, что нужно мне, а не ей.
Хотя зачем оно мне нужно?
– Не понимаешь ты прекрасного, глупый недоросль! – укоризненно проворчала старушка. – Смотри: ручная вышивка, идеальная работа…
– Давай простую скатерть! – повторил я.
– Не дам! – отрезала старушка. – Не порти обеденный стол монотонной белизной, бери с узорами!
– Белую! Эту случайно заляпают – и кранты узорам!
– Тебя не переспоришь! – всплеснула руками торговка. Порывшись среди коробов, она выхватила белую скатерть и с сожалением протянула ее мне. – Белее не бывает!
– Как она работает? Старушка расплылась в улыбке.
– Очень просто, – объяснила она. – Проголодался – расстилаешь ее и говоришь: «хочу есть» или «хочу пить»! И будет тебе то, что пожелаешь! Что в нее заранее положишь, то и появится, понимаешь?
– М-да… – пробормотал я, – а просто так нельзя?
– Просто так нельзя! – ответила старушка. – Что положишь, то и съешь. Но зато хранимое не портится.
– Серьезно?
– А то! – кивнула старушка. – С тебя пять золотых.
– Сколько?!
– Пять!
– А не много?
– Если дорого – продам в кредит! – обрадовала старушка.
– Это еще что такое? – изумился я.
До сих пор не приходилось слышать подобных слов.
– Это значит, что платишь в два приема: отдаешь деньги, сколько есть, и бежишь домой за остатком.
– А если у меня и дома нет денег?
– Собираешь у соседей, приносишь ко мне и получаешь скатерть.
– Лучше я сразу заплачу.
– Как пожелаешь, молодой человек!
Скатерть очутилась у меня, и кошелек стал легче еще на пять золотых. Такими темпами тратить денежки – никаких резервов не хватит! Придется немного облегчить городскую казну перед уходом. С ощущением безграничного счастья из-за того, что сумел избавиться от назойливой старушки, я отправился дальше по рядам.
Купцы были удивлены моими вопросами о летающих коврах.
– Когда-то, – отвечали они, – ковры завозили из жарких стран, но с тех пор утекло много воды и мода на них прошла.
Обойдя рынок и увидев десятки ковров, среди которых не было ни одного летающего, я переключился на поиски сапог-скороходов. Но и здесь меня ждала неудача: привезенную в первый раз за тридцать лет крохотную партию раскупили в один миг.
Мне предложили вместо сапог подковы-скоробеги, но я, подумав над предложением, решил отказаться. Конь, понятное дело, поскачет быстрее ветра, но стоит мне с него сойти, а ему в это время сделать один-единственный шаг, как он исчезнет – не увидишь куда. То есть к подковам требуются те же самые сапоги-скороходы, чтобы догнать коня. А попадется дремучий лес на пути – опомниться не успеешь, как окажешься по уши в ветках, листьях или иголках. Koвеp-самолет неизмеримо лучше – ему на пути разве что стая птиц попадется. Или летающие тарелки. Люди говорят, что еще шестьдесят лет назад они часто носились по небу, но профессора считают, что это баловала нечисть. Теперь ни человечков, ни тарелок не увидишь. Ходят слухи, что они до сих пор летают, но свидетелей, готовых присягнуть, еще меньше, чем слухов. То есть и вовсе нет.
