Вся Стальная Крыса. Том 2 - Корчагин Геннадий Львович (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Я отрицательно покачал головой.
— Думаю, все это просто досадная случайность. Воры, строя планы, не могли предугадать твое появление.
— Согласна, — сказала Анжелина. — Кайзи стоило немалого труда привести нас сюда в назначенный день. И конечно, появление Боливара явилось для него сюрпризом. Что бы он ни замышлял, он не добивался вступления в игру нашего сына.
— И все-таки, что же он замышлял? — спросил я и тотчас сам ответил: — Не будем гадать на кофейной гуще. Сейчас важнее, что замышляем мы. Найти воров, которые обчистили его банк. Или банки. А для этого прежде всего необходимо выяснить, каким образом осуществилась кража. Нам нужен кто-нибудь из служащих.
— Поэтому как нельзя кстати, что там работает Боливар.
— Уже не работаю.
Услышав эти слова и обдумав их скрытый смысл, я ощутил вдохновение.
— Нет, работаешь. Ты возвращаешься на вершину банковского успеха.
— Да, секунды на две, до появления полиции.
Я увлеченно потер ладоши.
— Тебя не арестуют, так как примут за брата-близнеца Джеймса. Сейчас мы его вызовем, он сразу же прилетит, и при нем случайно окажется новый компьютер.
— Ну, и что нам это даст? — спросила Анжелина. — Джеймс ни бельмеса не смыслит в финансах.
— Зато Боливар смыслит, — хихикнул я. — Он просто вернет утраченные позиции. Банк принадлежит Кайзи, и Кайзи поможет нам подделать удостоверение личности, рисунок сетчатки и все прочее.
— Поздравляю! — сказал Боливар. — Это похоже на бред, значит, должно сработать.
— Согласна. — Анжелина кивнула. — Сейчас же отправлю Джеймсу межзвездограмму, что срочно требуется его присутствие.
Она сняла с Глорианы поводок, и та почесала себе шею задним копытцем. И вдруг приятное погромыхивание игл прекратилось. Свинка вмиг оказалась на ногах, голова наклонена вбок, уши торчком. Я приложил палец к губам, затем указал на дверь. С той стороны тихо скреблись. Боливар бесшумно скользнул за ширму, а Глориана, гортанно исторгая свинские ругательства, затрусила к двери. Там на полу появилось что-то белое, и наша любимица вмиг пустила в ход зубы.
— Лист бумаги, — констатировала Анжелина. — Наверное, письмо. Хо-орошая свинка. Ну-ка, неси его папочке.
Копытца зацокали по полу, письмо упало к моим ногам. Я перевернул его и прочитал: “Фабрика-кухня Рыгающего Барни. Рободоставка бесплатная и быстрая” .
— Любопытно, — сказал покинувший свое укрытие Боливар. — Сказать по правде, я сегодня завтракал, но уже успел проголодаться.
— Бесплатное пиво, если стоимость заказа превышает пятнадцать кредитов. Орехбургеры для вегетарианцев, жирафбургеры для хищников, диетбургеры из пенополистирола… И тому подобное. А что, мне нравится.
Анжелина заказала по телефону еду, и нас, в самом деле, обслужили стремительно. Пока Анжелина соединялась с местным центром связи и диктовала межзвездограмму, в коридоре загудели клаксоны. Въехал робомармит, по каким-то неясным маркетинговым соображениям изготовленный в форме гроба. Его сопровождали органная музыка и запах давно не менявшейся смазки. Я скормил ему пять кредитных монет, и лишь после этого звякнул колокольчик и откинулась гробовая крышка. Пища оказалась горячей, пиво холодным. Проклятый робот ждал, играя мрачную литургию, пока я не бросил в него еще несколько монет. Да и потом пришлось выпроваживать его пинками по колесам.
— Хорошо, — сказал я, облизав пальцы и полюбовавшись, как Глориана изящно поглощает бананбургер с пряностями.
— Слишком калорийно, — возразила Анжелина. — Небезвредно для талии.
Загудел телефон, и она взяла трубку. Послушала, кивнула.
— Десять минут. — Она положила трубку и повернулась к нам. — Это портье. Сюда направляется репортер из “Феторрских серых будней”, желает взять у Могучего Марвелла интервью для программы “Жизнь сегодня и ежедневно”. Памятуя о том, что мы артисты и заинтересованы в паблисити, я сказала “да”.
Она встала и подошла к Боливару.
— В этой уборной скоро будет слишком людно. Боливар, давай-ка сходим к Гару, пока не нагрянули репортеры.
Я переоделся во фрак и уже завязывал галстук, когда в дверь громко постучали. Отворив, я уставился на исполинского серебристого андроида.
— Приветствую! — молвил он сочным голосом. — Я роборепортер номер тринадцать, представляю “Феторрские серые будни”. Вот мое удостоверение. — Он вынул из паза в груди зеленую пресс-карту, помахал ею перед моим носом и спрятал обратно. — Можно войти? Спасибо.
Я отскочил, иначе бы это чудовище меня затоптало.
— Тут темновато. Мне нужно больше света.
Ярко вспыхнула прозрачная макушка куполообразной головы, из груди вынырнула камера и взяла меня на прицел. На спине серебристого монстра загудела, наводясь, тарелка спутниковой антенны. Чуть ниже камеры засветился экран, и я уставился на свою собственную изумленную физиономию. Спохватясь, показал зубы в натянутой улыбке. Вот так-то лучше. Тринадцатый заговорил:
— Дорогие телезрители, мы вновь с вами, а где мы, там и горячие новости. Где бы что бы как бы ни происходило, Бариди Барака, ваш любимый репортер, всегда в эпицентре событий. А сейчас он стоит на волшебной сцене, и перед ним — Могучий Марвелл собственной персоной!
Зажужжали линзы телекамеры, и у моего изображения на экране появился визави — темнокожий мужчина в зеленом костюме. Очевидно, он обращался ко мне. Хотя существовал, возможно, только на телеэкранах. То есть его генерировал встроенный в робота компьютер. Ничего не скажешь, экономный подход.
— А сейчас, Могучий Марвелл, скажите, каково это — быть фокусником?
— Да проще пареной репы, дорогой мой дружище Бариди. Вот так, например.
Я помахал рукой (отвлекай внимание!), а другой выхватил прямо из воздуха букет черных цветов. И сунул их под нос виртуальному репортеру. Экранный человек в зеленом склонился, понюхал, расплылся в счастливой улыбке.
— Дорогие зрители, уверяю вас, это настоящие цветы и великолепно пахнут. Марвелл, вы — мастер своего дела, я вижу это собственными глазами. Вам нравится быть фокусником?
— Нравится? Дружище, я просто влюблен в эту профессию. Обожаю путешествовать, развлекать людей.
Отворилась дверь, вошла Анжелина. Я приглашающе помахал.
— А еще больше я влюблен в мою ассистентку Анжелину, которой нипочем, когда ее распиливают каждый вечер и, вдобавок, на субботних утренниках.
— Привет, Анжелина, — сказал наш несуществующий интервьюер. — Скажите “Здрасьте”! Скажите это миллионам зрителей, очарованным вашими фокусами и, несомненно, вашей красотой. А теперь, не выдавая никаких секретов, ответьте: каково это — быть распиленной?
Анжелина восхитительно улыбнулась и пустилась в объяснения. Разумеется, ни один ее слог ничего не сказал миллионам недоумков, которые смотрят “ящик” среди бела дня. Зато виртуальный репортер кивал, как будто понимал каждое слово. Когда Анжелина отговорила ровно тридцать секунд — очевидно, на больший срок туземные домохозяйки сосредотачиваться не умели, — он прервал и поблагодарил ее. И повернулся ко мне.
— Могучий Марвелл, скажите нашим зрителям, какое событие было самым ярким в вашей увлекательной карьере?
— О, легко. Это случилось, когда я давал представление на далекой планете по имени Виртшафтлих. На туманной улице за стенами театра произошла авария. Среди пострадавших машин оказался фургон со свинобразом. Зверь выскочил из покореженного кузова и напал на театрального швейцара — наверное, его привела в ярость красная ливрея. Преследуемый по пятам громадным колючим вепрем, швейцар вбежал в театр. Я не растерялся, бросился навстречу чудовищу, закричал во всю силу легких и замахал своим плащом с алым подбоем. И зверь повернул ко мне. Догадываетесь, что произошло затем? Я поднял волшебную палочку и на глазах у охваченной ужасом публики совершил “Исчезновение свинобраза”. Вы верите, что чудовище сгинуло в один миг?
— Нет, не верю.
— Да за такие слова я бы вам свернул виртуальную шею, если бы только смог в нее вцепиться! — вскричал я, хватая скрюченными пальцами пустоту.
