Чего хотят демоны - Зыков Виталий Валерьевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗

— Курва! Да что ж тут такое творится?! — не на шутку разозлился малость окосевший Бардак. — Якуб, это тебя сегодня утром хотели убить? Признавайся!

— Ну вроде меня. Может, убить, а может, так, только попугать…

— Не знаю, кто там на тебя зуб заточил, но наше пиво здесь ни при чём и не хрен нам всем тут из-за тебя рисковать! Пошёл вон! Нехай в тебя перед магазином стреляют.

— Ах ты быдло! Да я тебе сейчас так морду начищу, что мама родная не признает!

— Ты мне?! Да я тебя сам…

И, как в старом добром американском вестерне польского разлива, в ход пошли кулаки, стулья и бутылки. Безучастных не было! Сначала народ дружно поразбивал лампочки, окна и посуду, то есть всё стеклянное и керамическое. Потом из массы разъярённых пьяных сельчан вылетел чей-то золотой зуб, звонко вписавшись в белёный потолок. Корчма дымилась и гудела от самой настоящей, смачной деревенской драки…

— Только не по бару! Только не по бару! — орал бармен, время от времени приседая за стойкой от пролетающей мимо бутылки или чего потяжелее. — У меня ещё один ящик пива в кладовке есть. Запасной! Отдам бесплатно, только прекратите крушить моё заведе…

Но никто его уже не слушал, никому это не было интересно. Клубок тел, в середине которого находились Вендерович и Бардак, прокатывался из одного угла в другой, круша на своём пути всё, что попадало под руку. Следующая нежданная пуля влетела уже через двери и разнесла пятилитровую бутылку русской «Столичной», которая царственно возносилась над стойкой бара и была всеобщим признанным талисманом. Мгновенно наступила немая сцена. Проспиртованный воздух заполнила зловещая мёртвая тишина, как предчувствие самой страшной бури…

— Стоять! — крикнул Якуб, беря на себя бразды Наполеона. — Попозже сведём личные счёты. Сначала надо найти этого сукинсына. Он нам за всё ответит!

Нетрезвые поляки молча и угрюмо кивнули в знак согласия.

— Оружие при вас? — Седой экзорцист явно стал главой суда Линча.

Оружие было при них. Вернее все жители Войславице, как и других соседних территорий, по большому счёту всегда носили при себе какую-то разновидность оружия. И если смазанные маслом карабины и автоматы с пушками и бронебойными снарядами были закопаны в садах, спрятаны в подвалах или глубоко в сарае только у старожилов, то режущее, колющее, череподробительное, метательное или на худой конец та же якорная цепь или карманные вилы были у всех.

Вооружённая до зубов толпа выплеснулась их разгромленной корчмы. Десятки глаз леденящим кровь взглядом прозондировали территорию справа налево и в обратном направлении. На улице было пусто и тихо. Кем бы ни был тот таинственный снайпер, а хоть какой-то малейший след должен был оставить. Но всё выглядело так, словно он сквозь землю провалился. Обидно…

— Вон там! — первым крикнул Семён, тыча пальцем в какого-то типа в сером костюме, который как раз сворачивал за угол в конце улицы.

Тип нёс в руках футляр от скрипки. Образованные жители Войславице время от времени смотрели детективы, поэтому сразу же догадались, что можно замаскировать в таком футляре. Толпа зарычала и, размахивая кто чем, кинулась вдогонку за незнакомцем. Мужчина в костюме, услышав странный шум позади себя, как бы невзначай обернулся. Первый момент лёгкого удивления после быстрой оценки всей активно развивающейся ситуации перерос в самый обыкновенный реалистический страх за безопасность собственной жизни.

Мужчина в костюме сначала прибавил шагу, а потом кинулся наутёк. Он пересёк главный тракт городишка и выбежал на площадь возле старой полуразвалившейся синагоги. Там нашёл в себе силы оглянуться опять. Дикая ватага польских мстителей победоносно взвыла! Мужчина сглотнул слюну и скова дал дёру. За синагогой стояло несколько оставшихся от еврейской общины домов, тоже не в лучшем состоянии. Как раз в один из таких домов и забежал преследуемый. Забежал и мигом запер дверь изнутри на за сов.

Друзья-товарищи Якуба, ни на минуту не останавливаясь, на ходу выбили все окна и резво забрались в дом. Незнакомец с удивительной ловкостью и энергией, если принять во внимание его хиленький и неприметный вид, вкарабкался на чердак и втащил за собой лестницу.

— Ну и что дальше, Панове? — призадумался Якуб.

— Выкурим гада! — с ходу предложил кто-то из толпы, поджигая зажигалкой обои.

— А я бы полицию вызвал, и так уже к стенке приперли, — попытался остановить самосуд мудрый экзорцист, но его уже никто не слушал.

Огонь сначала медленно, а потом нарастая, жадно лизал оранжевыми языками деревянный пол и стены. Дом горел, а заключённый на чердаке в отчаянии взывал на помощь. Поджигатели-линчеватели покинули помещение только тогда, когда на них самих начала дымиться одежда. Перед горящим домом их уже ждали два полицейских «бобика» из Войславице, а пожарная машина как раз подъезжала со стороны лугов, оттуда, где между деревьями змеилась грунтовая дорога. Пожарные приставили свою раскладную лестницу и сняли с крыши горящего дома уже немного подкопчённого «снайпера». Бедолага сразу же начал плакаться местным стражам порядка:

— Да я учитель музыки! Приехал из города по объявлению для частных занятий. Я в филармонии играю! Как я себя чувствую? Да как кусок бекона! Но это не так важно, а вот скрипка… — он открыл футляр, — это же деликатная работа, а такая высокая температура могла её испортить. Если с ней что-то случится, я этого просто не переживу… Вон те поджигатели, там стоят! Бандиты, вандалы, антисемиты!

Незадачливым поджигателям два раза повторять не пришлось. Толпа сделала резкий разворот на сто восемьдесят градусов и побежала в исходном направлении. Полиция их не преследовала. Во-первых, надо было помочь в тушении пожара и написать протокол. Во-вторых, эту ватагу сельчан они знали лично, всех, по имени и фамилии, в профиль и анфас. Старые идиоты, которые живут собственными местными деревенскими законами независимо от общепринятых норм в государстве или тем более изменяющихся политических режимов. Толпа беглецов остановилась, только когда они добежали до Замковой горы.

— Холера ясна, это был не он, — отдышавшись, признал Вендерович. — У кого ещё есть идеи по этому поводу?

В эту минуту, в который уже раз за этот день, просвистела пуля. Она чиркнула по куску стены, остатку руин сарая последнего местного магната, и впилась прямо в ногу Томаша. Несчастный взвыл, как волк в полнолуние.

— Холера! Якуб, может, всё-таки иди уже отсюда, а? А то ещё вместо тебя кого-то из нас подстрелят! — снова разнервничался Бардак.

— Опять за свою шкуру дрожишь, старый хрен? — Якуб сплюнул в сторону злосчастного соседа. — Ясно дело, я пойду. Но ради своих верных друзей, а не тебя, иуды! А для спокойствия села я обещаю, что сам расправлюсь с тем киллером, кем бы он ни был.

На том и разошлись. Народ в массе остался помочь Томашу, рану ведь надо было промыть, перевязать и запить. Потому что, как общеизвестно, каждая пуля оставляет в теле кроме раны разную там грязь и поэтому внутренняя дезинфекция сорокоградусным просто необходима. Бардак поплёлся к себе домой в гордом одиночестве, а Якуб и Семён направились на окраину села.

— Ну и что теперь? — спросил Семён.

— А ничего, пойду к своей халупе. Не удалась нам нынче забава.

— Бывает. Слышь, Якуб, может, я с тобой пойду, для безопасности?

— Не-э, спасибо, друже, но я сам… Если что — сообщу!

По дороге домой Вендерович отоварился бутылкой водки, благодаря чему не почувствовал усталости, а даже если и пыхтел, влезая на свою гору, то потом этого уже не помнил. Кое-как он дополз до своей берлоги, перелез через порог, добрался до кровати и провалился в глубокий сон. А его верная кляча, постояв до вечера возле бара и не дождавшись хозяина, по привычке пришла домой сама.

Якуб проснулся рано утром. Надо признать, что пробуждение было не из приятных. Какой-то негодяй, используя его крепкий и невинный сон младенца, связал Вендеровича по рукам и ногам. И теперь этот тип сидел за его столом и точил о кусок кожаного ремня тот самый трофейный немецкий кинжал. Вид у злодея был более чем странный. Опрятный, но и не вызывающий доверия, в общем, какой-то мрачноватый и подозрительный. Одет во все чёрное — костюм, ботинки, длинный плащ и котелок. Волосы до плеч, бородка клинышком и глаза тоже были чёрного цвета. Зато лицо, для контраста, было трупно-белым, костистым и удлинённым. В глазах у него горели странные, нехорошие искорки. Когда непрошеный гость точил нож, его язык многозначительно и с предвкушением облизывал тонкие губы. Это почему-то не понравилось Вендеровичу…