Маленькие боги (Мелкие боги) - Пратчетт Терри Дэвид Джон (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
— Что — серьезно? — сказал Дблах. Он искоса взглянул на Бруту. — В любом случае, она составит тебе компанию в путешествии. — С каком путешествии?
— В Эфебу. Секретная миссия по переговорам с неверными. Брута понимал, что удивляться не стоит. Новости распространяются по замкнутому мирку Цитадели со скоростью лесного пожара после засухи. — А, сказал он. — это путешествие. — Говорят, поедет Фрайят. — сказал Дблах. — И тот, другой. Eminence grease. — Дьякон Ворбис очень мил. — сказал Брута. — Он был очень добр ко мне. Он дал мне попить. — Чего? Никогда бы не подумал. — сказал Дблах. — Конечно, я ничего против него не имею. — поспешно добавил он. — Чего ты разболтался с этим тупицей? — вопрошал Ом. — Он… мой друг. — сказал Брута. — Я бы хотел, чтобы он был моим другом. — сказал Дблах. — С такими друзьями никогда не будешь иметь врагов. Может, я подобью тебя на беленую султану? По рукам?
* * *
Исходя из принципа, что сон в одиночестве провоцирует грех, Брута делил спальню с еще 23 другими послушниками. Больше всего это озадачивало самих послушников, ибо уже после секундного размышления становится ясно, что существуют целые наборы грехов, доступные только в компании. Но это потому, что секундное размышление и является самым большим грехом. Люди по натуре склоны куда больше прощать себе во время своих одиноких размышлений. Так что Бруте пришлось удалиться в сад вместе со своим Богом, ворчащим на него из кармана робы, где он теснился вместе с мотком веревки, парой садовых ножниц и несколькими завалявшимися семенами. Наконец его выудили оттуда. — Слушай, я все никак не мог тебе сказать . — сказал Брута. — Я выбран отправиться в очень важную поездку. Я отправляюсь в Эфебу, с миссией к неверным. Дьякон Ворбис избрал меня. Он мой друг. — Кто это?
— Он — шеф Эксквизиции. Он… отвечает за то, чтобы тебя должным образом почитали. Ом уловил сомнение в голосе Бруты и вспомнил решетку. И очевидное занятие внизу. . . — Он пытает людей. — холодно сказал он. — Нет-нет! Это делают Инквизициторы . Они тоже работают подолгу за не такие уж большие деньги, так говорил Брат Намрод. Нет, эксквизиторы просто… разбирают материалы. Каждый инквизитор мечтает со временем стать эксквизитором, говорил Брат Намрод. Вот почему они соглашаются торчать на работе все время. Иногда они не спят сутками… — Пытая людей. — размышлял Ом. — Нет, разум, подобный тому, что был тогда в саду, не поднимет ножа. Это сделают другие. Ворбису по душе другие способы. — Искореняя в людях нечестие и ересь . — сказал Брута. — Но… люди, возможно… не выживают в процессе? — Но это не важно! — искренне сказал Брута. — то, что случается с нами при жизни, в действительности не реально. Может немного болеть, но это не важно. Если это гарантирует меньшее время в преисподнях после смерти. — А что, если инквизиторы не правы? — сказала черепаха. — Они не могут ошибаться. — сказал Брута. — Они ведомы рукой… твоей рукой… твоей передней ногой… в смысле, лапой. — промямлил он. Черепаха сморгнула своим единственным глазом. Она вспомнила солнцепек, беспомощность и лицо, наблюдающее все это без какой-либо жестокости, но, хуже, с интересом. Кто-то наблюдает чье-то умирание просто ради того, чтобы посмотреть, сколько оно продлится. Он узнает это лицо где угодно. И этот разум — стальной шар разума. — Но, предположим, что-то пошло наперекосяк. — настаивала она. — Я не слишком силен в теологии, — сказал Брута, но наследие Оссори здесь совершенно недвусмысленно. В любом случае, они должны были в чем-то провиниться, иначе бы ты, по своей мудрости, не направил бы на них Квизицию. — Я? сказала черепаха, все еще размышляя об этом лице. — Стало быть, это их вина, что их пытают. Я и правда так сказал?
— “Мы судимы при жизни так же, как будем судимы после смерти”…-Оссори 3, глава 6, стих56. Моя бабушка говорила, что когда человек умирает, он предстает перед тобой; он должен пересечь страшную пустыню и ты взвешиваешь его сердце на специальных весах, и если оно весит меньше перышка, он избегает преисподен. — О, благой Я! сказала черепаха и добавила, — А тебе, парень, не приходило в голову, что я могу быть не в состоянии проделывать все это и одновременно находиться здесь и разгуливать с панцирем на спине?
— Ты можешь все, что тебе угодно. — сказал Брута. Ом воззрился на Бруту. “Он действительно верит”. — подумал он, — “Он не умеет лгать”. Сила веры Бруты запылала в нем подобно пламени. И тут правда поразила Ома, как земля поражает черепаху после налета орла. — Ты должен взять меня в эту Эфебу. — поспешно сказал он. — Я исполню все, что ты пожелаешь. Ты собираешься очистить ее огнем и копытом?
— Возможно, возможно. — сказал Ом. — Но ты должен взять меня. — Он старался приглушить свои тайные помыслы, чтобы их не услышал Брута. — Не бросай меня!
— Но ты смог бы попасть туда много быстрее, если бы я тебя оставил. — сказал Брута. — Эти эфебцы очень греховны. Чем скорее ты их очистишь, тем лучше. Ты можешь перестать быть черепахой, помчаться туда подобно жгучему ветру и очистить город. “Жгучий ветер”. — подумал Ом. И черепаха задумалась о безгласных пустошах глубокой пустыни, о шепоте и вздохах исчезнувших богов, ставших джинами и голосами в воздухе. Боги, в которых никто не верит. Ни один. Одного вполне достаточно. Брошенные боги . А что до пламени брутиной веры, так во всей Цитадели, за весь день оно было единственным, которое нашел Бог.
* * *
Фрайят пытался молиться. Он не делал этого уже очень давно. Да, конечно были восемь обязательных ежедневных молений. Но в провале безысходной ночи он знал, что они из себя представляют. Привычку. Время поразмыслить, пожалуй. И метод измерения времени. Он задумался, а молился ли он когда-нибудь вообще, открывал ли он свое сердце и разум чему-то, что не здесь, или над тем, что здесь. Вроде и должен был бы, не так ли? Разве что, когда был молод. Ему не удавалось даже припомнить что-либо в этом роде. Кровь смыла все воспоминания. Это была его вина. Это должно было быть его виной. Ему и раньше случалось бывать в Эфебе, и он, пожалуй даже любил этот беломраморный город, оглядывающий со скалы голубое Кольцевое Море. Он посетил и Джелибейби, сумасшедших, живущих в маленькой речной долине, которые верят в богов с такими смешными головами и кладут своих умерших в пирамиды. Он добирался даже до далекого Анк-Морпорка, за океаном, где согласны почитать любого бога, пока у него или у нее есть деньги. Да, в самом Анк-Морпорке, набитом улицами богов, как колода картами. И ни один из них не хочет поджечь другого, по крайней мере не больше, чем это обычно для Анк-Морпорка. Они всего лишь хотят, чтобы их оставили в покое, а потому каждый идет в преисподню или в рай своей дорогой. И он слишком много выпил сегодня ночью из винного тайничка, обнаружение которого в ближайшие десять минут доставило бы его в аппарат инквизиции. — Да, ты мог бы сказать это старику Ворбису. Когда-то Квизицию можно было подкупить, но теперь уже нет. Шеф Эксквизиции вернулся к истокам. Сейчас пришла демократия острых ножей. По сути, даже больше. Поиск ересей среди высших чинов Церкви производится даже более энергично. Чем дальше в лес, тем тупее пила. Мне бы эту стародавнюю религию… Он зажмурился, но все, что смог увидеть, были рога святилища, или разрозненные признаки будущей резни, или… лицо Ворбиса. Ему нравился тот белый город. Даже рабы там были довольны. Существовали законы о рабах. Были вещи, которых нельзя было сделать с рабами. Рабы имели ценность. Там он узнал о Черепахе. Все это имело смысл. Он подумал: это звучало правильно . Это впечатляло. Но под впечатлением, или нет, эта мысль обрекала его на преисподню. Ворбис знал про это. Должен был. Шпионы были всюду. Сашо был полезен. Что Ворбис вытянул из него. ? Сказал ли он то, что знал?
