Как стать злодеем (СИ) - "Братислав" (версия книг TXT) 📗
— Сядь! — рявкнул он. — И теперь послушай-ка меня. Что ты себе позволяешь? Возомнил себя героем! А ты подумал, какой опасности подвергаешь нашу семью?
— Я подвергаю опасности только себя, — ответил я и вытер рукавом слёзы, — но она того стоит. Это единственный путь обрести…
— Ошибаешься! — перебил меня отец. — Если кто-то из злодеев узнает… Если до Министерства зла дойдёт информация о твоих выкрутасах, то плакал по нам Изолятор совести. Я и твоя мать, не сомневаюсь, пройдём его, но тебя, боюсь, разорвёт на куски. Но мало того, несмываемое пятно позора ляжет на наш род, чего я точно не могу допустить. — Он снова схватился за голову: видимо, головная боль усиливалась, но он твёрдо решил высказаться до конца. — А позавчера… Зачем ты нырнул в озеро? Надеялся обрести сверхспособность? Что на этот раз: фазирование? телепатия? амфибицизм?
— Телепортация, — прошептал я, но, кажется, отец не услышал, так как продолжал дальше.
— Да, я увидел тебя в тот день из окна своей спальни. Повезло, что тот рыбак спас тебя; сам я ни за что не успел бы. И клянусь, это был последний раз, когда ты покинул дом без моего ведома.
— Что случилось с рыбаком?
— О нём не беспокойся.
— Вы убили его, да?
— Я сказал, не беспокойся о нём.
— Как убили и Питера Уолфри, когда мы только переехали в этот особняк, да?
— Да, чёрт возьми, убили! — заорал отец. — Генри, ты заставляешь меня нервничать.
— Но он спас меня!
— И что с того? Он видел, как ты прыгнул в озеро с камнем. Теперь подумай, какие слухи он мог пустить по Лэйкхиллу. А Уолфри сам виноват, всё ходил вокруг да около, пытаясь разнюхать, что за люди поселились в старом особняке. И когда он перелез через ограду, моё терпение лопнуло. Его сгубило собственное любопытство.
Отец глядел на меня в упор, но я молчал. Мой внутренний голос говорил мне, что с одной стороны отец прав, а с другой — нет.
— Раньше тебе нравилось зло, но с тех пор, как мы переехали в Лэйкхилл, тебя словно подменили, — говорил он. — Так ответь мне, Генри, что с тобой произошло? Что?
— Не знаю, — тихо произнёс я.
— Зато я знаю, что теперь ты будешь находиться под моим чутким контролем. Я загружу твой мозг работой как никогда раньше, чтобы ты ни на минуту не смел отвлечься на мысли о геройстве. Ты меня понял, Генри?
Я смиренно кивнул.
Прежде, чем выйти, отец добавил:
— Я скажу матери, чтобы она тебя осмотрела. Что-то я, правда, погорячился… Увидимся за обедом.
30 МАЯ 2050 ГОДА. Уже месяц отец не даёт мне покоя. Каждое утро он будит меня в семь часов утра и мы, не завтракавши, идём в его лабораторию, где он преподаёт мне генную инженерию растений. После обеда он отправляет меня в оранжерею в правом крыле особняка, где я слежу за растениями: делаю замеры, проверяю уровень кислотности почвы и так далее. А после за меня принимается мать и обучает всему, что знает сама.
Всё это было, конечно, и раньше, но не так часто и не с раннего утра и до позднего вечера. Днём мне не хватает времени на личный дневник, а к вечеру я совсем выбиваюсь из сил, чтобы записать хоть что-то. Но сегодня я просто обязан записать то, что сказал мне отец, не смотря на то, что меня клонит в сон.
Он задумал вырастить гремучую иву, перемещающуюся самостоятельно при помощи корней-ног. Но в этот раз он не просто изменит ДНК семян-образцов, сперва он подвергнет их радиоактивному облучению — даст им мутировать, затем отберёт семена с необходимыми качествами для дальнейшей работы и только потом скорректирует окончательно ДНК будущих деревьев-убийц.
Самое главное, что всю работу мы проделаем вместе, кроме этапа облучения семян в урановом растворе. Тут он мне не доверяет, думает, что я могу снова попытаться обрести сверхспособности, ведь известно много случаев, когда герои после облучения радиацией могли создавать силовые поля, становиться невидимыми или видеть в темноте, поэтому мой отец очень тщательно хранит от меня радиоактивные вещества, которые у него имеются. Но кое-что он всё же не учёл…
15 ИЮНЯ 2050 ГОДА. Пять дней назад был мой день рождения. Я и раньше-то не любил этот день, а теперь я его поистине ненавижу. К тому же провёл я его в мрачном подвале, мучаясь от удушья и истязаний дьявольских силков.
Я хотел обрести сверхспособность к Дню рождения, думал, что это станет моим подарком. Но вместо этого — почти сутки мучений и боли, сейчас я даже ручку держу с трудом.
Четвёртого июня отец не пустил меня в лабораторию, так как подвергал облучению семена плакучей ивы, и приказал ждать до завтра.
На следующий день он выдал мне защитный костюм, и мы вместе занялись проверкой семян. К огорчению отца из тридцати образцов мутировало и осталось жизнеспособным лишь одно семя, но он был рад и этому. Мне же было всё равно, главное — семена уже сами являлись радиоактивными и в этом ошибка отца (он-то наверняка думал, что меня интересует только чистое вещество).
Когда он отвернулся, я снял шлем костюма, схватил семена и живо проглотил.
Моя выходка просто шокировала его.
— Что ты наделал, идиот! Считай, ты проглотил яд! — неистово заорал он. — Ты же теперь умрёшь. Однозначно умрёшь! Жавотта! Может, пока ещё не стало слишком поздно, она сможет спасти тебя.
Отец схватил меня за руку и поволок к матери, но я сопротивлялся как мог.
— Меня не нужно спасать! — кричал я, пытаясь вырваться. — На этот раз всё получится! Радиация точно не подведёт!
Видя мою упёртость, отец ударил меня и пыл мой поубавился.
— Тебе конец, если не поторопимся! — сказал он.
Когда мать узнала, в чём дело, она сказала, что перво-наперво надо промыть желудок, тем самым освободив его от радиоактивных семян, и сделать инъекцию для нейтрализации губительного воздействия на организм урана. Но я отказался. Мне казалось, что чем дольше семена пробудут в организме, тем больше вероятность обрести какую-нибудь сверхспособность.
— Ты будешь делать то, что тебе говорят! — прорычал отец.
Тогда я нагрубил ему, и он не выдержал: набросился на меня и, скрутив, сказал матери быстро принести успокоительное.
Мне сделали укол и через минуту я заснул.
Очнулся я, уже лёжа на койке в лаборатории матери с кислородной маской на лице и капельницей, подведённой к левой руке. Я хотел присесть, но не смог: как оказалось, родители приковали меня к постели кожаными ремнями. Позже мать сказала, что моей жизни ничто более не угрожает: все семена удалены и даже токсичное воздействие урана удалось свести к минимуму, а наличие ремней она объяснила, что это причуда отца — ему хочется, чтобы я… никуда не делся. Да, именно так она объяснила наличие ремней.
Я нисколько не сомневался, что отец применил такие меры неспроста. Мои попытки обрести сверхспособности ему порядком осточертели, и он решил выбить эту дурь у меня из головы раз и навсегда. Но если б я знал, как он поступит со мной…
Я не видел его несколько дней, что было весьма странно. Мать же говорила, что он занят и что-то готовит… Но через четыре дня, когда вдруг он зашёл ко мне, то не поинтересовался, как я себя чувствую, а задал всего один вопрос:
— Всё ещё хочешь стать героем?
— Да, — был мой ответ, хотя в тот момент у меня в голове промелькнуло сомнение, ведь если даже радиация не помогла мне, то, возможно, не поможет уже ничего.
Я думал, мой ответ разозлит отца, но тот с небывалым спокойствием возвестил, что завтра наши занятия по генной инженерии растений продолжатся, и он будет ожидать меня сразу после завтрака у себя в лаборатории. О, если бы я знал, сколько лукавства в его словах!..
Утром отец освободил меня от ремней, и позволил мне спокойно переодеться и позавтракать, после чего я нехотя спустился с ним в подвал. Он был довольно спокойным и, казалось, даже не помнит о случае с радиоактивными семенами, что показалось мне очень подозрительным. Он подошёл к стальной двери справа, которая всегда для меня была заперта, и сказал, что сегодня он покажет мне одно из своих любимых творений — дьявольские силки: растение, патент на которое он когда-то продал «Зло Компани».
