Вся Стальная Крыса. Том 1 - Гаррисон Гарри (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Тот, наверное, понял, что я хочу сделать, — он взвыл с бешеной яростью, дергая поле времени, которое крепко держало его у спирали. Я спокойно оценивал расстояние, пока не убедился в правильности расчета.
— Вот так!
И я метнул песочницу на клавиши. Она взвилась высоко в воздух, сверкнув в цветных лучах церковного окна, и, описав дугу, упала, ударила по клавишам и скатилась на пол.
Яростные крики Того прекратились: спираль освободилась, и он исчез. В тот же миг погас дневной свет и настали сумерки. Все окна стали серыми. Я уже видел это во время нападения на лабораторию, когда все только начиналось. Ни Лондона, ни всего внешнего мира больше не существует в этом времени и пространстве. Остался только собор, охраняемый фиксатором времени.
Итак, Тот все же победил? Я впервые ощутил беспокойство: должно быть, лекарство теряло силу. Как я ни всматривался, в этих сумерках не видно было шкалы настройки. Изменилось ли там что-нибудь перед тем, как сработала спираль? Уверенности не было. Да и какое значение это теперь имеет для меня? Что там в будущем: ад или рай — меня больше не касается. Возвращались чувства, и хотелось знать: возникнет ли когда-нибудь мой мир? Будет ли в нем Специальный Корпус, родится ли моя Анжелина? Я дернул цепь, но она, конечно, не поддалась.
Конец. Конец всему. Лучше бы чувства не возвращались — такая беспросветная навалилась безысходность, но что ж поделаешь. Конец.
Глава 16
Вас когда-нибудь приковывали к железному столбу в соборе Святого Павла в 1807 году, когда снаружи ничего нет? Немногие могли бы ответить утвердительно на этот вопрос. Я мог — но меня как-то не очень радовало такое преимущество.
Охотно признаюсь, что настроение у меня было никудышное. Я немного подергал свои кандалы — так, для порядка. Они были слишком крепки и надежны, и как раз такая беспомощная возня вызвала бы дикую радость Того.
В первый раз в жизни я потерпел полное, абсолютное поражение. И поэтому так отчаялся, будто уже стоял одной ногой в могиле. Никакого желания бороться не было — не проще ли сдаться и ждать, когда упадет занавес. Чувства побежденного были так сильны, что подавляли всякий протест против злой судьбы. Мне бы не сдаваться, поискать выход — но не хотелось. Я сам удивлялся своей покорности.
И вот, погрузившись таким образом в созерцание собственного пупка, я услышал звук. Что-то жужжало вдалеке так слабо, что слышно было лишь благодаря тишине небытия, стоявшей за стенами моей гробницы. Жужжание нарастало, как будто приближалось надоедливое насекомое, и наконец я заметил звук, хотя не желал ничего замечать, кроме своего поражения. Теперь жужжало совсем громко, где-то под куполом. Я посмотрел вверх без особого интереса, и тут раздался громкий хлопок.
Из темноты сверху появился человек в скафандре. На нем был гравитатор, поскольку опускался он медленно. Я остолбенел и приготовился ко всему, а он поднял стекло своего шлема.
Я был готов ко всему, кроме того, что он — вовсе не он.
— Снимай свою дурацкую цепь, — сказала Анжелина. — Каждый раз умудряешься куда-нибудь влипнуть, только оставь тебя одного. Сейчас же отправишься со мной — и никаких возражений.
Ну что на это скажешь? При том я еше не оправился от столбняка — только стоял дурак дураком и гремел цепями, а она легко, как падающий лист, опустилась на пол. В конце концов несомненный факт ее физического присутствия проник в мои извилины, и я попытался быть на высоте положения.
— Анжелина, ты и вправду настоящий ангел. Спустилась с небес, чтобы спасти меня.
Она подняла стекло повыше, чтобы поцеловать меня, сняла с пояса атомный ланцет и стала резать мои кандалы.
— А теперь скажи, что это за тайны, что еще за путешествия во времени? Только быстрее, у нас всего семь минут — так, по крайней мере, сказал Койпу.
— Что он еще тебе сказал? — спросил я, чтобы проверить, много ли она знает.
— Еще и ты со мной будешь секретничать, Скользкий Джим ди Гриз! Довольно с меня Койпу.
Я поскорей отскочил — она махнула на меня атомным ланцетом — и сбил огонь с одежды. Сердитая Анжелина бывает очень опасна.
— Любовь моя, — сказал я с чувством, порываясь обнять ее, но не спуская глаз с ланцета. — Я ничего от тебя не скрываю, ничего! Мне-то лучше знать. Просто у меня ум за разум зашел от всех этих путешествий, вот я и спросил, что тебе известно — надо же знать, откуда начинать.
— Ты прекрасно знаешь, что последний раз мы с тобой говорили по видеофону. Ты говоришь — спешно, срочно, готовность номер один, беги сюда, говоришь — и разъединяешься. Вот я и прибежала в лабораторию Койпу, а там все носятся, суетятся вокруг техники, всем некогда, никто ничего не объяснит. В прошлом, кричат, — вот и все. И твой Инскипп не лучше. Говорит — ты исчез, просто испарился из его кабинета, когда он читал тебе мораль. Наверное, он узнал о той небольшой сумме, которую ты отложил на черный день. А еще наговорили ерунды, будто ты спасаешь не то мир, не то Галактику, не то еще что, но я ни слова не поняла. Ужасно долго это продолжалось, и наконец меня послали сюда.
— Так и есть, — скромно сказал я. — Я спас тебя, Корпус, всех спас.
— Я была права — ты выпил.
— Давным-давно не делал этого, — обиженно возразил я. — Если хочешь знать, вы все исчезли, пуф — и нет. Койпу остался последним, спроси у него. И Корпус, и все вы — никто и на свет не рождался, все жили только в моих воспоминаниях…
— Что-то у меня совсем другие воспоминания.
— Так и должно быть. Благодаря моим усилиям злобный план Того рухнул…
— Кого того? У тебя от пьянства уже язык заплетается.
— Тот — его имя, а я ни капли в рот не брал в последнее время. Ты можешь выслушать, не перебивая? Это и так достаточно сложная история.
— И все усложняется под влиянием алкоголя.
Я застонал. Потом поцеловал ее долгим и нежным поцелуем. Нам стало хорошо, Анжелина смягчилась, и я торопливо продолжал, пока она не вспомнила, что злится на меня.
— Специальный Корпус атаковали из времени, и профессор Койпу забросил меня в прошлое, чтобы я расстроил подлые планы врагов. Мне это удалось в 1975 году, но Тот скрылся туда, откуда пришел, и подстроил мне ловушку здесь, в 1807 году, в которую я и попался. Но торжество его было неполным, потому что мне удалось сбить настройку спирали времени, и он попал не в то время, в которое намеревался. Должно быть, это прекратило войну времен, и потому ты появилась здесь, чтобы спасти меня.
— О милый, ты был просто великолепен. Я знала, что ты сможешь спасти мир, если постараешься.
Настроение моей Анжелины — это живая ртуть. Она поцеловала меня страстно — иначе не скажешь, — и я, бряцая остатками цепей, обнял ее в ответ, но тут она завопила и пихнула меня так, что я отлетел, задыхаясь.
— Время! — Она посмотрела на часы и ахнула. — Совсем забыла из-за тебя. Осталось меньше минуты. Где спираль времени?
— Здесь! — показал я, все еще держась за диафрагму.
— А пульт управления?
— Вот он.
— Какая дешевка. Где настройка?
— Вот эти диски.
— Число, на которое настроена сейчас спираль, мы должны уменьшить на 13 десятичных позиций, сказал Койпу. Он очень настаивал.
Я, весь в поту, забарабанил по клавишам, как сумасшедший пианист. Диски повернулись, помедлили, потом бешено завертелись.
— Тридцать секунд, — ласково ободрила меня Анжелина.
Я вспотел еще больше.
— Есть! — выдохнул я, когда осталось десять секунд, врубил таймер и опустил рубильник.
Спираль мягко мерцала в темноте, когда мы бросились к ее концу.
— Прижмись ко мне и обними как можно крепче, — сказал я. — Поле времени создает заряд, нужно держаться вместе.
Анжелина охотно подчинилась.
— Хотела бы я, чтобы на мне не было этого дурацкого скафандра, — прошептала она, покусывая меня за ухо. — Без него гораздо лучше.
— Возможно, только немножко неудобно было бы являться в Корпус в таком виде.
