Сегодня, мама! - Лукьяненко Сергей Васильевич (читаем книги .txt) 📗

– Так почему же вы не объясните людям, что они ошибаются? – возмутился Стас.

– А как докажешь, – с неожиданной грустью ответил Мегла, – обе теории одинаково вероятны. Просто наша нам больше нравится.

Мы со Стасом переглянулись. Стас вздохнул и сказал:

– Ну их. Если взорвутся, то сами виноваты. Мы-то в прошлом будем.

– Жалко, – вздохнул я. – Может, откажемся возвращаться?

Мегла подозрительно уставился на меня. И сказал:

– Но-но. Если вы не вернетесь, а правильной окажется наша теория, то мир тоже погибнет. Так что риск есть в любом случае. Только по нашей версии вас надо вернуть в двадцатый век, а машину времени – в Древний Египет. А по человеческой версии вы останетесь в нашем времени. Выбирайте.

Мы молчали. На нас неожиданно легла огромная ответственность. Стас, помявшись, спросил:

– А есть какие-нибудь доказательства вашей версии?

Мегла поморщился и гордо ответил:

– Истина не нуждается в доказательствах… Но в общем-то есть одно доказательство. У нас есть свои легенды и предания, которые мы никогда не рассказываем людям. Для вас будет сделано исключение…

– Опять, – выдохнул Стас.

– Так вот, – продолжал Мегла, – по одной из легенд, двое человеческих детенышей попали из двадцатого века в двадцать пятый. Их спас и вернул в прошлое сфинкс. Потом, через много поколений, потомок одного из ребят занимался созданием сфинксов для колонизации Венеры. Под влиянием семейной легенды он и сделал нас такими…

Сфинкс негромко замурлыкал:

– Такими… Такими красивыми… Такими хорошими.

– Ужас, – прокомментировал Стас. И повернулся ко мне:

– Это твой потомок был. Мой бы таких… таких красивых не создавал.

– Приятно встретить у людей проблески разума, – промурлыкал Мегла.

– Почему это мой?! – возмутился я. – Почему?

– Я холостяком буду, – отрезал Стас.

Наступило тягостное молчание. Его прервал донесшийся из-под потолка голос Шидлы. Наверное, там было скрытое переговорное устройство.

– Брат!

Мегла приподнял голову.

– Компьютер напоминает, что мы уже четыре дня не ели. Надо покушать. Чтобы сил прибавилось.

Я вспомнил папу и вздохнул. А Стас крикнул:

– А еще что компьютер напоминает?

– Это ты, белобрысый человеческий детеныш? – невозмутимо поинтересовался Шидла. – Компьютер сообщает, что за нами гонятся три земных крейсера.

– Это Кубатай!!! – завопил Стас.

– Но они нас не догонят, – успокоил невидимый Шидла. – Я перегрел реактор корабля. Мы или взорвемся, или первыми достигнем Венеры.

Шидла отключился, а мы опасливо переглянулись. Мегла тем временем, продолжая мурлыкать, достал из шкафчика в стене консервную банку на полкило весом, не меньше. И одним движением когтя вскрыл ее. Стас подошел к сфинксу и удивленно сказал:

– Скумбрия в томате!

Мегла крепко прижал банку к мохнатой груди и сказал:

– Да, подлые люди. Именно из-за этого… мя-яу… мы вынуждены поддерживать с Землей отношения… торговать с людьми.

– Можно попробовать? – спросил Стас.

– Нет!!! – заорал Мегла. – Это моя пайка! Моя!

Перепуганный Стас отскочил ко мне. Я схватил его и запихнул за спину. Орущий сфинкс выглядел страшновато. Серебристая шерсть встала на нем дыбом.

– Потом… Когда наемся… – уже потише сказал Мегла. – Тогда дам… Немного.

– Не надо! – хором ответили мы. Я сразу вспомнил наших кошек: попробуй у них из тарелки взять кусочек поганого «Вискаса», не говоря уже о рыбешке. Какой скандал будет!

Сфинкс жадно пожирал скумбрию. Потом вылизал банку длинным розовым языком и виновато сказал:

– Это… это атавизм.

Мы молчали. Потом Стас не выдержал и спросил:

– А валерьянку вы любите?

Мегла облизнулся и тихо-тихо спросил:

– А у вас есть? Немножко…

– Нет, к сожалению, – ответил я.

– И не надо, – гордо сказал сфинкс. – Я не наркоман.

Он поднял переднюю лапу и стал ее тщательно вылизывать. Я подмигнул Стасу. Уж что-что, а психологию кошек мы знали.

– А как вы нас вернете? – сменил я тему.

Сфинкс вздохнул и, не прекращая вылизываться, ответил:

– У нас было два варианта: либо использовать ту машину времени, на которой вы прилетели, либо сделать новую. Второй вариант лучше, потому что при первом непонятно, откуда вообще взялась машина времени.

– Тем более что наш хроноскаф взорвали, – грустно заметил Стас.

Мегла подумал и кивнул:

– Да, логично. Так что у нас остался только вариант номер два – сделать свою машину времени. Ее сейчас доделывают.

Мы кивнули.

Мегла принялся за вторую лапу и мимоходом бросил:

– А также сейчас доделывают несколько макетов машин времени.

– Зачем? – удивился я.

Сфинкс снова вздохнул:

– Какие же вы глупые, детеныши. Вам ведь очень хочется домой. И даже если вы увидите, что наша машина времени – не та, на которой вы прилетели, вы нам этого не скажете. А наша теория петли времени верна только в том случае, если мы, не зная, на какой машине вы прилетели, сделали точно такую же. Ясно?

– Ясно, – неуверенно сказал Стас. – Кажется. Если мы выберем не ту машину времени, то, значит, правы земляне и во времени путешествовать не стоит.

– Правильно, – мяукнул сфинкс, лег на бок и стал вылизываться дальше. – Способный… ммяу-у… детеныш. Так что если не ту машину времени выберете, значит, мы не правы. Тогда ни в какое прошлое мы вас не отправим, а сошлем.

– Куда? – в ужасе спросил я.

– На Землю. К Ережепу. Самому коварному из всех землян.

– Что ты заладил: коварные, коварные, – обиделся я. – Не коварнее вас!

– Если бы ты знал, детеныш, – опять вздохнул Мегла, – какое коварство люди проявили при создании сфинксов! Неслыханное, небывалое, непристойное коварство! Они… А, не хочу и говорить! Мяу!

В такой грустной обстановке мы и продолжали путь. Прямо хоть в гипносон ложись…

Так мы и сделали.

Глава шестая,

с длинным подзаголовком, в которой мы снова спорим, кто во всем окружающем виноват, выясняем преимущества свободы и ставим Кубатая на наше место

Мы все-таки не взорвались. И корабли ДЗР нас не поймали. Венерианский корабль приземлился или привенерился, не знаю уж как и сказать, и гипносон тут же отключили.

– Вставайте, детеныши, – приветствовал нас сфинкс.

Стас зевнул и, стаскивая с себя жесткую пижаму, сказал:

– Привет, Мегла. Нормально долетели?

– Нормально. Только я не Мегла, я Шидла. Мегла ушел домой. Потом подойдет. Мы сядем в антиграв и полетим к ангару с хроноскафами.

Я тоже переоделся, попытался причесаться с помощью растопыренных пальцев, а потом заметил:

– Вас очень трудно различать. Очень уж вы похожие.

Шидла недовольно заворчал и буркнул:

– На наш взгляд, вы тоже одинаковые. Если бы не разный цвет волосяного покрова…

– А у вас и того нет, – огрызнулся Стас. – Мы каждого встречного сфинкса будем принимать за тебя и звать Шидлой.

– Не стоит, – строго сказал Шидла. – Для неподготовленного сфинкса увидеть землянина – и без того тяжелое испытание. А уж если вы с ним заговорите…

– Тогда придумай что-нибудь для отличия, – предложил Стас. – Гриву перекрась…

– Невозможно. Краска не пристает.

– Тогда, – Стас подошел к сфинксу и бесстрашно взялся за его гриву, – давай заплетем тебе косички.

– А что это? – хмуро поинтересовался Шидла.

– Украшение, – сообщил Стас и принялся заплетать гриву сфинкса. Я рот разинул от удивления. Никогда не подозревал в брате таких талантов.

Когда грива Шидлы украсилась двумя длинными косами, тот подошел к выключенному компьютеру и стал разглядывать себя в мутном стекле дисплея.

– Не знаю, – неуверенно сообщил он. – Кажется, такое иногда носят человеческие самки.

– А в наше время такое носили еще отважные африканские воины и самые красивые кошки, – заявил Стас.

– Да?! – промурлыкал сфинкс и больше не сомневался.

Мы со Стасом просто изнывали от нетерпения. Подумать только – мы на Венере! И, как назло, даже иллюминаторов нет!