Попаданка. Колхоз - дело добровольное (СИ) - Цветкова Алёна (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Мои травки тоже понравились, сказали, что никогда подобной не пробовали. Очень интересный вкус. Но по второй веточке никто взять не спешил… это меня немного обескуражило. И расстроило.
Подогретые дегустацией деликатесных продуктов, которые оказывается можно делать дома, а не везти из Хадоа втридорога, вдовы, к приходу господина Гририа, выстроились в очередь, желая вступить в колхоз.
За две недели, пока мы его так активно обсуждали, все уже оказались в курсе новой идеи. А сегодня увидев, что мы реально готовы вывести на рынок новый продукт, с ними или без них, решили, что колхозе им будет лучше, чем в одиночку.
Господин Гририх долго зачитывал Устав. Каждый параграф после прочтения заверялся Оракулом. Оказывается, это просто. Брал господин Гририх в руки круг этот с загогулинами, и Даром к нему прикасался. И если вспыхивал Оракул зеленью, значит все хорошо.
Больше всего я переживала за главу, где мы о правилах вступления в колхоз говорили. Я-то сначала все рассказала так, как оно в нашем мире было, мол, все складывают в общий котел у кого, что есть, и потом общее хозяйство ведут.
Но господин Гририх этот момент забраковал. Не одобрит, говорит, Оракул такое. Слишком много споров и ссор будет из-за того, кто больше, а кто меньше вложил. И решили мы сделать вступительный взнос — десять грот. Деньги большие, но не такие уж недоступные. А у кого нет денег, тот может имуществом вложиться. Если оно колхозу нашему нужно будет.
Озвучил господин Гририх это положение, вижу, у баб-то желания поубавилось. Да и что говорить, не зря же мы так решили. Деревня же. Доходили слухи о том, кто что планировал в общий котел отдать. Оно-то может людьми от чистого сердца делалось, но зачем нашему колхозу, например, бусы из стекла зеленого? Или шкуры бараньи старые? Незачем.
Читал господин Гририх дальше, а я смотрю бабы-то из очереди в колхоз потихоньку убывают. Такими темпами, глядишь, и не останется никого. И будем в колхозе только мы втроем… а этого никак допустить нельзя…
— Салина, — дернула я подругу за рукав, — мне домой надо сбегать. Я сейчас, быстро. Потяни время, если не успею.
— Малла, ты что? Если ты уйдешь, мы, вообще, никого в колхоз никого не уговорим.
— Я быстро, — шепнула я и, выбравшись из толпы, помчалась домой. Кажется, я придумала что должна сделать.
По поводу моего участия в колхозе специальное условие было. Должна я была семенами своими вложиться. Экзотика же. Мы рынок-то на клочки порвем, так Салина сказала, а я ей верю. Причем, она сказала, что неважно даже вкусными будут овощи или нет. Главное, что редкими. А если еще и понравятся народу, в чем уже я не сомневалась, то можно на самый высокий уровень идти и любые деньги требовать.
Вернуться я успела до того, как господин Гририх закончил Устав заверять. Толпа баб значительно поредела. Кто-то и вовсе с площади ушел. Салина с Рыской чуть не плакали. А вот господин Гририх почему-то совсем не переживал. Словно догадывался, что я сделать собираюсь. Меня увидел, улыбнулся и подмигнул, мол, все правильно.
И вот пришла моя очередь речь перед бабами держать. Еще пятнадцать долей, минут то есть, назад я тряслась от страха, представляя, что нужно выступать перед всеми, а сейчас… сейчас с нетерпением ждала этого момента. Потому что поняла. Всех этих людей я хорошо знаю. Я с ними со всеми уже про колхоз говорила, только это было в тот самый первый день.
И вот вышла я перед толпой, набрала побольше воздуху и начала:
— Я Малла Вильдо из Хадоа…
— Я Малла Вильдо из Хадоа. И приехала в ваше поселение совсем недавно, но вы все уже знаете меня, потому что несколько дней назад приглашали меня к себе, чтобы я рассказала вам про колхоз. Не буду врать, идея это не моя, там, где я жила раньше, когда-то были такие хозяйства. И работали они весьма успешно, строили колхозникам новые дома, клубы, дороги… но теперь их нет…
— А что ж теперь нет-то? — ехидно протянула соседка через три дома Варла.
— А потому и нет, что не очень-то правильно дело начали. Сложили все свое имущество в кучу, не глядя, и думали, что так всем хорошо будет. Но, скажите мне уважаемые, если одна вдова корову приведет, а другая горшок каши цветочной, будет ли честным и равным их вклад?
— Нет, конечно! — Сайка взмахнула руками, — корова и горшок каши неправильно равнять!
— А если у вдовы, кроме этого горшка каши и нет ничего? Если она последнее отдает? А у той, что корову привела, еще одна такая же в сарайке стоит?
Вижу задумались бабы. Все же небогатое у нас поселение, и у многих кроме горшка каши, действительно, ничего не было.
— Это с какой стороны посмотреть тогда, — протянула Варла, — вроде горшок каши и корова не равны, но если у одной ничего нет больше, а у другой еще одна корова в сарае стоит… тут думать надо. У Оракула спросить.
— И что вы, бабоньки, у Оракула спросите? Справедливо ли, что одна последнее в общий котел принесла, а вторая только половину того, что имеет?
Зашумели бабы… заволновались…
— Вот на моей родине такую же ошибку совершили. Посчитали, что справедливо будет, если каждый все, что есть, отдаст. Одна горшок каши, а вторая двух коров. Или пять овец, как у тебя Варла.
— Но неправильно же это! — взвизгнула Варла. — кто-то кашу принесет, а с меня всех овец?! Несправедливо это! Не одобрит Оракул такое!
Я у господина Гририха Оракул выхватила… вроде колеса он. Из такого же металла, что и монеты.
— Справедливо ли, если каждая вдова принесет в общее хозяйство все, что имеет?
И Даром попыталась коснуться… И вспыхнул оракул в моих руках, как солнце зеленое. Бабы ахнули. Заозирались недоуменно.
А я Оракула коменданту сунула и снова к бабам.
— Вот и у нас так же было. И вроде правильно все, но не правильно же! Не справедливо. Поэтому решили мы, что каждая вдова, которая в колхоз войти хочет, десять грот с собой несет. Или имущество, на эту сумму. Тогда все будет честно и по справедливости. А если нет ничего, кроме горшка каши, то последнее мы забирать не будем. Своим трудом вклад внесете. Как отработаете десять грот, так и станете настоящими колхозниками. И долю с дохода колхозного получать будете.
— Так неизвестно еще, будет доход или нет, — опять Варла. Надо ей спасибо сказать, очень помогла она мне репликами своими. И бабы вокруг тоже загудели, соглашаясь. И правда. Мол, еще не сделали ничего, одни слова. А все туда же…
— Вы все сегодня попробовали сыры, которые мы с Салиной и Рыской сварили? Будет ли толк от такого продукта, который никто кроме нас во всем Гвенаре делать не умеет?
Бабы снова загудели одобрительно, а Варла, сама того не ведая, снова помогла мне:
— Так на для этого коровы нужны. А у нас во всем поселении всего десяток. Когда еще с них телят дождешься, да до взрослых выкормишь. Денег-то ни у кого нет. Большинству придется либо имуществом, либо трудом вкладываться.
И снова закивали бабы с Варлой соглашаясь. Да что и говорить, обе мы правы.
— Рыска, — обратилась я к расстроенной подруге, — сколько корова стоит дойная?
— За десять грот неплохую купить можно, если постараться…
— Значит придется тебе постараться, Рыска. — улыбнулась я, достала из-за пазухи мешок, который мне герцог подарил, и тряхнула, громко звякнув монетами, — десять дойных коров от меня в дар колхозу нашему.
Вздох… единый, словно не сотня людей вздохнула, а один организм, и тишина повисла над площадью.
— Только просьба у меня к вам будет маленькая. Давайте колхоз «Светлый Путь» назовем… в память о бабушке моей…
Вот так в Гвенаре появился колхоз «Светлый путь» в составе пятнадцати человек.
Из сотни с лишним, что во вдовьем поселении живут.
Я расстроилась, Салина чуть не плакала, а господин Гририх нас утешал.
— Малла, Салина, уж не думали ли вы, что люди речам вашим сладким поверят? Бабы у нас в поселении жизнью битые. Вы им делом докажите правоту свою. Тогда и остальные подтянутся.
— Но вы же поверили, — возразила я.
