Первая Школа (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗

       -- Да я тебя сейчас к дознавателям отволоку, пигалица рыжая. Может, ты вообще приворотным зельем его подпоила.

       -- Ах, зельем, -- ласково сказала привставшая Джульетта и просто выставила руку перед собой.

       Нет, она вовсе не хотела бросаться огнем, отлично помня, что за этим последует наказание и хорошо, если чистка картошки, а не бесконечная уборка лаборатории магистра Лески. А огонь взял и бросился сам. Видимо, ему тоже с первого взгляда не понравилась дурацкая фиолетовая шляпка, поэтому и сжег ее, мгновенно превратив в пепел.

       -- И-и-и-и! -- тоненько завизжала тетя, бросаясь в неизвестность.

       Какой-то храбрый молодой человек заступил ей дорогу и вылил на голову кофе.

       -- А-а-а-а! -- не оценила такой способ тушения ее прически Арьяна и, сбив молодого человека с ног, еще и потопталась по нему.

       -- Бежим, -- одними губами выдохнул Льен и, схватив Джульетту за руку, потянул ее к выходу, по дороге даже умудрившись поблагодарить официантку и засунуть деньги в карман ее фартука.

       Тетя металась по кофейне, как кошка с подпаленным хвостом, и так же, как та кошка, завывала, обещая кому-то страшно отомстить. Она умудрилась сбить несколько столиков, перемазаться кремом и получить в лоб чашечкой с шоколадом, которую запустила девушка, так и не успевшая услышать, что ей хотел сказать молодой и симпатичный офицер. Выглядела тетя страшно и подходить к ней боялись, предпочитая шустро убираться с пути.

       На выходе Льен и Джульетта столкнулись со спутницей обезумевшей тети и грузным мужчиной. Парень на ходу представил еще одну свою родственницу девушке и поспешил дальше, не желая дожидаться того светлого мига, когда Арьяну поймают, успокоят, и она опять вспомнит о племяннике.

       А потом они почти бежали по улице к школе. Джульетта время от времени хихикала, вспоминая, как красиво вспыхнула дурацкая шляпка. От возможных преследователей они в итоге спрятались в школьном саду, на скамейке под раскидистым деревом. Отдышавшись и отряхнув запылившийся подол, Джульетта еще раз хихикнула и спросила:

       -- И что теперь будет?

       -- Да ничего, -- спокойно сказал Льен, откинувшись на скамейку. -- Они пожалуются папе, папа напишет мне письмо, я ему все объясню. А там как он пожелает. Или расскажет, или будет издеваться над ними.

       Джульетта хмыкнула.

       -- Мой папенька бы издевался, -- задумчиво сказала она. -- Ой, а на меня теперь точно нажалуются в школу. Хотя оно того стоило, эта злобная тетя так смешко бегала.

       -- Пускай жалуется. Там есть куча свидетелей, которые подтвердят, что она тебя оскорбляла и провоцировала.

       -- Точно?

       -- Точно, -- подтвердил Льен и, глядя в глаза, улыбнулся.

       А улыбка у Льена была хоть и редкая, но такая хорошая, что Джульетта залюбовалась. А потом как-то так само собой получилось, что они стали целоваться и, наверное, целовались бы долго, если бы из куста не выглянул буркет и не сказал удивленно:

       -- Амч-амч-амч...

       Джульетта шарахнулась. Льен окинул зеленое существо недовольным взглядом.

       -- Ну вот, -- сказал задумчиво.

       -- Ой, -- ответила Джульетта, пытаясь вспомнить, что надо говорить в таких случаях. В голову, как назло, ничего не приходило. Даже подходящий роман не желал вспоминаться, хотя что-то такое она определенно читала совсем недавно. -- Ой, я совсем забыла, -- сказала тихонько. -- Совсем забыла! -- повторила громче и, сорвавшись на ноги, сбежала, оставив Льна размышлять о том, что же она такое важное забыла.

       -- Шелла, там такое произшло! -- сказала Джульетта, едва закрыв за собой дверь.

       -- Где? -- отозвалась подруга, опять перебиравшая какие-то травы.

       -- Сначала в кофейне. Я там какую-то-юродную тетю Льена подпалила. Но она была сама виновата, обозвала меня чуть ли не девушкой из веселого дома, носила ужасающую шляпку, которая делала ее похожей на зеленую лягушку, и, вообще, хамила и угрожала. Вот. И я ее подожгла, случайно. Но ее сразу же потушили, только шляпка сгорела и немного волосы. И эта тетя так смешно бегала.

       -- Молодец, -- похвалила Шелла, с подозрением рассматривая разлапистое растение, похожее на лопух. -- Так ей и надо. Угрожать нехорошо.

       -- Так это еще не все, -- свистящим шепотом сказала Джульетта.

       Шелла заинтересованно на нее посмотрела.

       -- Мы из той кофейни сбежали, не дожидаясь, пока скандальная тетя опомнится. А потом сидели на скамейке под деревом и разговаривали. А потом целовались, вот. А потом пришел буркет и все испортил. А я теперь никак не соображу, что же там надо было сказать.

       -- Где? -- спосила Шелла и даже свои травы отложила в сторону.

       -- Ну, там, на скамейке, после поцелуя.

       Шелла улыбнулась и почему-то хмыкнула.

       -- А тебя никогда раньше не целовали? -- спросила тихонько.

       -- Целовали, один офицер, я даже чуть замуж за него не вышла, но меня Роан спас. Только он целовал как-то не так.

       -- А как?

       -- Не знаю, не так, -- упрямо сказала Джульетта. -- И я растерялась. Сказала, что не помню, что забыла и убежала. Как последняя дура.

       Шелла округлила глаза, а потом хихикнула.

       -- Ой, -- сказала весело. -- Представляю, какое лицо было у Льена. Он целует девушку, а она убегает. Интересно, что он подумал?

       -- Не знаю. И лица не видела, я не оборачивалась. И... И никак не соображу, что же там надо было сказать.

       -- Да ничего, это только в твоих любимых романах долго говорят всякую чушь, -- сказали мужским голосом за спиной Джульетты.

       Она пискнула, одним прыжком оказалась рядом с Шеллой и только после этого обернулась.

       Оказалось, все это время на полу, возле двери, сидел Роан, сонный такой, явно уставший. А она умудрилась его не заметить.

       -- Ой, -- расстроено сказала Джульетта.

       Роан даже сразу понял почему.

       -- Не буду я твоего Льена гонять, -- сказал устало. -- Твой отец вовсе не просил меня разгонять твоих ухажеров и мешать искать великую любовь.

       -- Но ведь... Тогда ты сразу стал его пугать, -- опять вспомнила Джульетта о несостоявшемся муже.

       -- А тогда он сразу мне не понравился, -- признался Роан.

       -- Почему? -- удивилась Джульетта.

       -- Почему изначально, понятия не имею. Посто не понравился. Мой папа, который кикх-хэй, вообще говорил, что для того, чтобы кто-то изначально понравился или не понравился, достаточно пятнадцати секунд. И в этом деле большую роль играет предыдущий наш опыт. Может, меня когда-то кто-то на него похожий обидел. Я этого не помню, но такие люди стали мне не нравиться.

       -- А потом? -- спросила Шелла.

       -- Что потом? -- хором отозвались Роан и Джульетта.

       -- Ну, изначально он не понравился из-за пятнадцати секунд и опыта, -- сказала водница, решив не говорить, что они опять удивительно похожи на брата и сестру. -- А потом почему продолжил не нравиться?

       Роан хмыкнул и широко улыбнулся.

       -- А потом он не зашел в кофейню, -- сказал так, словно открывал величайшую тайну мира.

       -- В кофейню?

       Девушки переглянулись.

       -- Ну, да, -- подтвердил Роан. -- Понимаете, для любого нормального мужчны побег в ночь, неизвестно куда, на поиски того, кто согласится женить на недолетке без позволяющих бумаг, будет последним, о чем он подумает. Предпоследним будет -- подождать пару лет, пока мелкая недолетка дорастет до того возраста, когда сможет сказать свое слово поперек папенькиного и выйти замуж за кого пожелает, вопреки его воле. Да и это только в том случае, если папенька отказался отдавать замуж дочь уже не меньше трех раз, а в случае еще одной попытки пообещал спустить собак, слуг с арбалетами и пистолями, и нанятого специально на этот случай мага.