В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
Кащей ухватился одной рукой за ветку над головой и с силой ударил шпагоплетью по другой под ногами, срезая одним ударом. Тяжелая ветка, больше похожая на ствол восьмидесятилетнего дерева, камнем рухнула вниз. Стрелок не успел ни отскочить, ни уклониться, как она, шелестя листвой, крепко приложилась к его лбу, оглушив, и не менее крепко придавила к земле.
Стоявшие слева и справа от дерева разбойники повернулись на шум, увидели висящего над ними Кащея и молниеносно нацелили на него арбалеты. В то же мгновение он разжал пальцы, отпуская ветку, и полетел к земле. Опоздай Кащей хоть на миг, и вонзившиеся в дерево стрелы намертво пригвоздили бы его к стволу.
Стрелки сменили прицел, заново взяв Кащея на мушку и, как только он приземлился, одновременно выстрелили. Кащей же, едва коснувшись земли, резко присел, и выпущенные из арбалетов стрелы пролетели над его головой. Не успели разбойники сообразить, что к чему, как их стрелы пронзили маскировочные костюмы, и острые наконечники пробили тела насквозь. Синхронно издав предсмертный изумленный вскрик, разбойники повалились на траву.
Кащей подпрыгнул, хлестнул шпагоплетью по ветке над головой и снова взлетел на верхние этажи леса: укорачивающаяся шпагоплеть хорошо поднимала тяжелый груз.
Услышав крики и предсмертные хрипы, остальные бандиты собрались к месту стычки за считанные секунды и теперь нервно озирались по сторонам в поисках убийцы их товарищей.
Кащей встал на ветку так, чтобы не потерять равновесие, пристегнул уменьшившуюся шпагоплеть к поясу, выхватил из кармашков на поясе заряженные микроарбалеты и снял их с предохранителей. Сквозь ветки и листья посмотрел, где кто стоит: три разбойника слева, три справа. И один, судя по его нетерпеливым возгласам, болтался где-то у кромки леса на стреме.
Прислушивающиеся разбойники кружили в странном псевдотанце, поворачиваясь вокруг себя и направляя арбалеты на разные участки леса. Воцарившееся молчание нарушила кукушка, севшая на ветку рядом с Кащеем. Она успела прокуковать всего один раз, как выпущенная разбойником стрела рассекла воздух и превратила птичку-гадалку в бесформенный комок перьев. Кащей дернулся от неожиданности, когда ее разметало на кусочки. Несколько перышек попали на костюм, одно зацепилось за волосы, но быстро сорвалось и тоскливо полетело вниз, отправившись в последний прощальный полет.
– Ты идиот, она всего раз прокуковала! – разъярился кто-то из стрелков. – А я желание загадал, сколько мне лет осталось!
– Нашел во что верить! – презрительно отозвался выстреливший. – Детские приметы!
– Она не ошиблась! – крикнул Кащей во всеуслышанье. – Это вам на всех!!!
Разбойники подняли головы на шум и, следуя древнему трактату о ста правилах великих и мелких злодеев, не медля ни секунды, обстреляли ветку, на которой стоял скрывающийся от них говорун. Пусть будет хоть сам царевич, которого разбойники планировали взять в плен, но слишком уж он нахально кричал, чтобы подобное спускать ему с рук.
Сам Кащей, едва успев ответить, побежал по толстой ветке вперед, оттолкнулся, подпрыгнул, как на трамплине, и полетел вниз, развернувшись спиной вперед и падая прямо на огромный заброшенный муравейник. Арбалетные стрелы разбойников пролетали от него в считанных сантиметрах, вонзаясь в ветки, в ствол дерева и попадая по соседним деревьям. Кащей вытянул руки с микроарбалетами в сторону обстреливающих его разбойников и в падении расстрелял обе обоймы.
Разрывные стрелы вонзались в деревья, в землю, и последовавшие за этим взрывы смели разбойников вместе с выдранным с корнем подлеском. Около двух десятков деревьев подлетели над лесом, задевая вырванными корнями верхушки оставшихся на месте собратьев, и повалились с приличным шумом, обильно ломая ветки и обрывая листья. Многие деревья опасно накренились, но устояли, а штук шесть превратились в развороченные и разорванные на две части остовы.
Стоявший на стреме разбойник подумал, что, раз началась такая пьянка, следом запрыгает целый лес, и дал стрекача, не мечтая больше ни о царевиче, ни о выкупе.
Кащей упал, как и рассчитывал, точно в центр муравейника. От столкновения во все стороны полетели листья, пыль и мелкие ветки. Муравейник превратился в бесформенную кучу и засыпал Кащея тонким слоем лесного мусора. Упорно пытавшего выбраться из-под ветки стрелка тоже запорошило с ног до головы, и он, расчихавшись, высказал личное мнение относительно свалившейся на него гадости громкими и несколько неприличными восклицаниями.
Кащей вскочил и помотал головой, вытряхивая из головы муравьиный мусор.
– Я убью тебя, я убью тебя! – как заведенный бубнил разбойник, продолжая чихать.
Кащею представился старый патефон с заезженной пластинкой, постоянно щелкавшей и повторявшей один и тот же момент.
Свистнула шпагоплеть, и исчихавшийся до изнеможения неудачливый стрелок замер, не пытаясь больше выбраться из-под ветки.
– Поздравляю, приятель! – сказал Кащей, выхватывая арбалет из его руки. – У тебя крепкая голова, так что сотрясение мозгов и искривление мозговой извилины тебе не грозит. Могу тебя обрадовать, приятель! Ты выиграл соревнование по выживаемости и получишь главный приз: поездку в старинный английский город Нокаут! Теперь встань – лежачим приз не выдается!
Он подцепил ветку носком сапога и с силой отбросил ее в сторону.
Разбойник кое-как поднялся на ноги, мрачный как сама смерть. Кащей подождал, пока он стряхнет с костюма налипшую грязь и словно невзначай выхватит нож из сапога. Звякнула тетива арбалета, и сбитый стрелой нож отлетел далеко в сторону, вонзившись в дерево по самую рукоятку. Кащей презрительно хмыкнул.
Теперь, когда у стрелка не осталось никакого оружия, кроме неполной коллекции собственных зубов, и он наконец-то понял, что принял Кащея за сбежавшего царевича по очень большому недоразумению, можно было поговорить на заинтересовавшую таки Кащея тему «Великая лесная битва, и кто за что стоит горой?».
– Твое? – спросил он, кивком указав на арбалет в своей руке.
Вопрос был глупым, но разбойник молча кивнул в ответ, не решившись покритиковать спрашивающего за примитивность. Кащей удовлетворенно хмыкнул: это значило, что стрелок сдался и готов ответить на любой, даже самый несуразный вопрос без ехидных реплик и комментариев.
