Теща Темного Властелина - Барбуца Евгения Васильевна (книга жизни TXT) 📗
Ее слушали, открыв рты. Я же говорил – истинный преподаватель, когда ей надо, ее любой заслушается. Вот и сейчас вижу типичную реакцию. Потупленные взгляды, красные уши и попытки слиться с окружающей средой, дабы грозный взгляд бабули на них не пал. Пусть лучше главарь отдувается.
– Вот ты мне скажи: я, по-твоему, очень на богатую тетку похожа? – задала она риторический вопрос.
– А-а-а…
Более вразумительной речи бабуля от разбойника ждать не стала.
– Не мямли! – строго сказала она. – И чему вас только учат? Молодежь! Ни почтения, ни уважения. Где твой командирский голос? И не сутулься, главарь как-никак. В глаза смотри! Может, я к вам по делам приехала, а мне тут встречу организовали совсем не теплую. И куда только ваши старшие смотрят?
– Да ты…
И опять коренастого перебили:
– И не тыкай мне! Наливку вместе не потребляли. Кто тебя старшим поставил? Дай посмотрю этому доброму человеку в глаза. Тоже мне, криминальный элемент. Пацаны беззубые. Ты как людей запугиваешь? Нет, брат, так дело не пойдет. Речь не поставлена, угрозы не отработаны. Да как вас тут без твердой руки не пересажали? Разбойничье дело – это же целое искусство. Ну ничего, я это исправлю.
Возмущаться никто даже не думал. А я тихо офигевал. Другого слова подобрать просто не смог. Это же надо…
– Бабуля, может, мы пойдем, пока они в глубоком шоке? – решил вмешаться я. Говорил на родном языке, не то чтобы громко, но и не шептал, они все равно ничего не поймут.
Вот тут и начался форменный бред.
– Проклятый язык! – хором взревели разбойнички.
Во время речи любимой родственницы они сбились в кучку и слегка отодвинулись от своего главаря. А теперь этот хор Турецкого завывает одну и ту же фразу. Ну где адекватные люди в этом мире? Коренастый главарь побледнел, четверка за его спиной вообще оружие попрятала. Там в принципе ничего интересного. Пара стилетов да заточек.
– А ну молчать! – рявкнула бабуля. – Встали в строй! Ты, говорливый, шаг вперед и докладывай.
Если бы она им рассчитаться приказала, они бы и это сделали.
– Шорох я, Почтенная Госпожа. Виноват, не признал. Но ведь никто из старых хранителей законов клана не выжил!
– Я тебя не о демографическом положении среди авторитетов спрашивала. Начнем сначала. Ты местных карманников прикрываешь? – взяла деловой тон бабуля.
– Я и моя бригада, Почтенная Госпожа. – Он бы еще честь отдал, тогда бы я точно сорвался, а так ничего, держусь пока. Ни намека на улыбку. Даже не кашляю.
– Хорошо. За молодняком смотреть надо, это дело верное. Значит, так: сейчас распускаешь свою бригаду, одного пошлешь за дельцом, которому крупный товар сбываете. Нас ведешь в какое-нибудь теплое и удобное местечко. Мать тебя как при рождении нарекла?
– Салик.
– Салик, о моем появлении в городе молчок. Пока я не выделю доверенных лиц, меня нет. Все понял?
Салик (Он же Шорох)
Обычный день. Обычная работа. Карманники трудятся, как положено. Стража сегодня какая-то напряженная, но предупреждений сверху не было, значит, все как обычно. Шорох внимательно следил за своей вотчиной, ребята страховали остальную часть рынка.
Его внимание привлекла погоня. Щетка – парень смышленый и талантливый, его еще ни разу не засекали, а тут догнать пытаются. Зря старается его преследователь, Щетка здесь каждый уголок знает, да и вертлявый он – страсть. Шорох сам не раз пытался уши рыжему надрать, именно что пытался, малец показывал чудеса изворотливости.
Но, понаблюдав за погоней еще минуту, Шорох пришел к выводу, что пора это дело прекращать. В законах клана говорится, что молодняк надобно оберегать, и Шороха на это место поставили не просто так. Он уже не раз спасал уличных воришек от стражи и охраны купцов, его бригада была самой молодой в клане, следовательно, и давления со стороны старших он больше ощущал. Да и работа у них зачастую была самая грязная, но Шороха это не останавливало. У него была мечта: подняться в клане, и он идет к своей цели, ему не нужны неприятные инциденты на его территории.
Условным знаком Шорох собрал своих ребят. Он, конечно, мог бы и сам справиться с преследователем, но что-то Шороха насторожило в парне. Юнец, по виду лет восемнадцати – двадцати, чуть младше самого Шороха. Но то, как парень двигался, его взгляд, да и факт того, что он смог поймать лучшего карманника, говорит сам за себя.
– Отпусти мелкого, – приказал Шорох.
Он почувствовал на себе взгляд парня, от которого по спине проскакали мурашки, такие взгляды Шорох видел только у представителей клана Убийц и Наемников. Но сейчас Шорох не один, и ему не составит труда при необходимости убить сверкающего глазами парня, хоть и не любил он это дело.
А старуха-то здесь откуда? И стоит, главное, так спокойно. Старуху убивать не хотелось, даже такую странную, как эта. Шорох надеялся, что и не придется. Но тут вмешался Щетка. Говорит, это Почтенные Господа. Он что – Шороха за дурака держит? Так он и поверил, что вот этот молчаливый юнец и старуха из элиты кланов! У Щетки совсем от страха с головой плохо стало?
– Молодой человек, прекратите пародировать лошадей и дубинку свою уберите. Да-да я именно вам говорю. Вы явились за нашим новым знакомым или еще и грабить будете?
Это чегой-то старуха пропела?
– Бабка, да ты, смотрю, шибко смелая! Али совсем старость разум повредила? – оторопел от такой наглости Шорох.
Молчаливый парень, до сих пор держащий Щетку, напрягся.
А дальше? А дальше Шорох вновь почувствовал себя шестилетним мальчишкой, которого распекала родная бабушка. Но постепенно старуха перестала казаться старухой, а все больше напоминала его Старшего. Он таким же тоном ругал Шороха за плохую работу. И даже то, что бабка не употребляла действительно крепких словечек, Шороха не успокаивало. Она же его, как мальца зеленого, раскатывала. И ведь знала, что говорит. Шорох и сам за собой эти недочеты замечал. А она все говорила. От стыда Шороху хотелось провалиться сквозь землю.
Но вот забытый на время парень обратился к старухе на проклятом языке. И тогда Шорох все понял. Это не просто старая женщина. Она Хранительница Законов клана, только они столь чисто говорили на проклятом языке. Но возраст Хранительницы говорил и о том, что она последняя в своем роде, а ведь Шорох собирался ее немного того… А что, если Старшие узнают? Шорох почувствовал, как небо обрушилось на его голову. Это что же получается, за Щеткой спутник Хранительницы не просто так погнался? Наверняка она собиралась выйти на местных Старших, не привлекая внимания, вот и поймала карманника. Или она проверяла, как исполняются Законы? Подобные ошибки стоят жизни. Может, удастся загладить свой позор? Надо только предугадать все желания Хранительницы Законов, и она, возможно, смилостивится.
Дан
Не верю. Хотя почему не верю? Это же моя бабуля, для нее нет ничего невозможного. Она же их построила как… как детей неразумных. Они, конечно, еще не матерые головорезы, но все же и не мальчики домашние. И это при том, что в ситуации мы ни фига не понимаем. А если проколемся где? Нас тут и так непонятно за кого держат, одно видно, что за личностей уважаемых и по идее еще и вымерших.
Вот в итоге и оказались мы в весьма уютном пабе «только для своих». А бабуля вдохновенно вещала. По ее рассказу выходило, что в путешествии мы маскировались, дабы не привлекать особого внимания со стороны – цитирую – «этих хряков нерезаных, стражей именуемых». Так бабуля выразила нелюбовь к местной власти, после придворного мага у нее существенная непереносимость всех власть имущих местного разлива. По причине конспирации пришлось оставить деньги и нормальную одежду. После этого заявления нас обеспечили действительно хорошими шмотками, а меня оружием. Вот на фига мне меч?! Я же им пользоваться не умею. Нет, батя, конечно, говорил мне, чтобы я на курсы фехтования записался, как-никак в его роду знатного происхождения все мужчины – отличные фехтовальщики. Но как-то не тянет меня железками махать, да еще потому, что, видите ли, в роду так принято. Да я этот род в глаза не видел. Собственные родители раз в год посещают, а он мне про традиции задвигает. Наивный огурец. Вот когда бабуля меня в секцию бокса к своему другу записала, тогда я и пикнуть не смел. С бабулей не поспоришь.
