Запретный мир - Новак Илья (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Захват отряда наследной Вессантры стал, собственно, их первым делом. После того как Бел стянул его с крыши, Гунь почти в точности повторил путь де Фея. Он тоже упал, но только не в ров, а на землю рядом с ним, тоже потерял сознание, а утром, очнувшись и не обнаружив в замковом дворе никого из своих, отправился на поиски, и теперь…
– И теперь мне во что бы то ни стало надо попасть в Стопу к Шангухе за три дня, – заключил он. – Потому как непонятно, по окончании срока я сам собой превращусь обратно или это она должна будет чегой-то со мной сотворить во время праздника Свечи? – По телу паука вдруг прошла волна сильной дрожи, и он добавил: – Слушайте, у вас, часом, травы какой-нибудь нету? Что-то меня колотит…
Дебора окинула взглядом устилавший землю зеленый ковер и вопросительно глянула на Бела.
– Разве ты травоядный? – поинтересовался де Фей.
– Скорее травокурный. Косяк забить хочу. А еще лучше… ну, понял, понял, нету у вас ни травки, ни кашки, ни жероина…
– Нам надо выработать план действий, – заметил Бел через минуту. – Деби, вот ты, к примеру, куда думаешь направиться?
Она, не задумываясь, ответила:
– Если отряд не уничтожен, то продолжает свой путь к Стопе. Но попасть туда можно только по Пути Безумного Фуна, который откроется через два дня. Дорога лежит через город Недотычки. Значит, я иду туда в надежде встретиться со своими. Ты присоединишься ко мне, Белаван де Фей?
– Ну, конечно, – подтвердил Бел. – Ее Высочество наняла меня и пока еще официально не уволила, так что я в любом случае должен постараться ее найти. И потом – мне до смерти интересно взглянуть на…
Его прервал пронзительный, пробирающий до костей визг. С деревьев дождем посыпались то ли желуди, то ли шишки, в небе солнце испуганно скрылось за ближайшим облаком. Бел с Деборой оглянулись.
Визжал Гунь Ситцен. Мохнатое тело припало брюхом к траве, согнутые лапы дрожали, жвала перекосились, а фасетчатые глаза выпучились.
– Что с тобой? – крикнул Бел.
Сквозь визг до них донесся исполненный муки голос:
– Ломка у меня, сечешь, паря? Я два годка на жероине сижу… Матхун говорил… кто это дело принимает – тот не годится… Потому как, говорил, могут быть спонтон… спонтен… спонтанные изменения… Его Шангуха… специально предупредила… Но я… скрыл… что жероином балуюсь…
Бел повернулся к Деби и спросил:
– Жероин?
– Такое… вещество, – пояснила она. – Оно очень сильно действует, говорят… ох!
Восклицание сопровождалось заметным расширением светло-зеленых глаз. Белаван вновь повернулся.
С пауком творилось что-то неладное… В том смысле, что он уже перестал быть пауком.
Его тело, до того похожее на наполненную овсяной кашей миску, по какой-то причине обросшую волосами, медленно вытягивалось, одновременно сплющиваясь по бокам. Шерсть опадала бурыми клочьями, лапы укорачивались и, кажется, уменьшались в количестве.
Дебора покачнулась, Бел поспешно подхватил ее и осторожно уложил на траву, а после глянул на Гуня Ситцена.
Метаморфоза уже завершилась.
Чуть погодя солнечные пчелы перестали жужжать в голове Деборы Анчи, и до девушки начали доноситься голоса. Деби открыла глаза и увидела лазоревый фон с редкими облаками, охряный кружок солнца за белесой дымкой – все это, будто картина, нарисованная акварелью на крышке небес, плотно прикрывающей мир Цилиндра. Дебора села и посмотрела на Белавана де Фея, мирно беседующего с двухметровым сиреневым…
Деби затруднилась с идентификацией, но более всего он напоминал крокодила. У существа была вытянутая пасть с двумя рядами зубов, сужавшийся к концу хвост и равнобедренные кожаные треугольники, тянувшиеся вдоль шеи, позвоночника и хвоста. На лбу у крокодила рос рыжий панковский гребень, а на кончике хвоста имелась аккуратная кисточка, как у пуделя, только что вышедшего из собачьей парикмахерской, – разве что без банта.
Самым поразительным казалось то, что хотя пасть крокодила не обнаруживала решительно никакого сходства с обликом паука (у которого пасть, морда или лицо в обычном понимании вообще отсутствовали), – но по каким-то неуловимым признакам было видно, что и паук, и крокодил суть одна и та же личность.
Несколько секунд Деби размышляла, не хлопнуться ли еще на некоторое время в обморок, но потом пришла к выводу, что в таком виде Гунь Ситцен смотрится, по крайней мере, гораздо менее противно, и отказалась от этой идеи.
– …будет продолжаться четыре-пять дней, а приступы повторятся еще три раза, – пришепетывая, говорил экс-паук. Он, кажется, уже пришел в себя, хотя его упиравшиеся в землю мощные лапы иногда начинали дрожать. – Я знаю, паря, потому как бросал когда-то. Неделя ломки и четыре сильных приступа. Токмо в прошлый раз я, натурально, ни в кого не обращался – мучился, и все! Опосля, конечно, отпускает…
– Но почему ты превратился в… это? – спросил Бел и озабоченно посмотрел в сторону Деби: – Как ты?..
Она кивнула.
– Кто его знает, паря… Жероин выходит из внутренностей и, видать, чегой-то такое вытворяет с натурой. Из меня визг так и прет, слыхал, какую я руладу выдал? И это ж токмо первый приступ, самый слабший. Дальше будет хуже.
– Тебе надо попасть в Стопу, – решил Белаван, когда они вновь двинулись вперед. – Может, эта святая женщина сможет помочь и… – Он осекся под двумя недоуменными взглядами. – Я что-то не то говорю?
– Святая женщина? – прошипел крокодил. – Ты чё, паря? Да Посвященная Шангуха самая ссученная стерва из всех, топтавших Кабуку до и после оцилиндривания!
Если бы охарактеризовать Посвященную Шанго довелось Деборе, она бы выразилась по-другому… Хотя слова Гуня Ситцена точно отражали положение дел.
– Оцилиндривание? – переспросил Бел. – Вы хотите сказать, что раньше она… раньше этот мир… Кабука была другой?
Белаван де Фей, Дебора Анчи и сиреневый крокодил Гунь Ситцен остановились, в изумлении уставившись друг на друга.
– Я не понимаю, – призналась Деби. – Как это может быть – мир в шляпе? Я слышала выражение «мир в кармане», но это только поговорка. Я хочу сказать, шляпа, она ведь… – Дебора свела ладони почти вплотную. – Она ведь маленькая, да? А мир… мир… – она широко развела руки, будто пытаясь объять необъятное, – мир ведь большой.
