Летающая башня или до чего доводит дружба с демоном (СИ) - Салтыкова Светлана (книги полностью .TXT) 📗
— Вы ко мне на курсовую работу пришли? — продолжил он.
Только этого мне не хватало! Черт! Я даже успела забыть о его предложении.
— Я еще думаю, — поспешила ответить уже вслух.
— Тогда решайте скорее, — помрачнел преподаватель, — Я таких предложений всем подряд не делаю!
Это уж точно! Только таким дурочкам, от которых вам что-то нужно!
— Я понимаю, но у меня еще много и других предметов с интересными темами, — громко возразила в ответ.
— Вы, милая моя, в силу своей молодости и неопытности сильно ошибаетесь. Мой предмет один из самых важных и нужных, в нем так много еще нераскрытых граней, которые можно исследовать и исследовать.
«Это в синтаксисе и пунктуации то?» — скептически подумала я, но промолчала, не хотелось вступать в спор с тем, от кого зависела твоя оценка.
— А что у вас с Николсоном происходит? — неожиданно спросил господин Томпсон.
Я удивленно пожала плечами.
— Все хорошо.
А про себя подумала: «Только у него отдельно от меня, а у меня отдельно от него».
— Да? А он сказал совершенно противоположное.
— Неужели вы так близко общаетесь со своим подчиненным, что он доверяет вам даже такие подробности личной жизни? — деланно изумилась я.
Профессор важно надулся, а мне стало смешно.
— Да, это так, — произнес он.
— Ну, тогда зачем меня спрашивать, если вам давно все известно? — моя неугомонная натура не могла успокоится так просто, — И вообще, ставьте уже оценку в зачетку.
— А если не поставлю?! — заявил преподаватель.
— Тогда я обращусь в комиссию и пусть уж она решает, какой отметки я достойна, — выпалила в ответ.
Церемониться больше я категорически не желала. В конце концов сколько можно бояться и дрожать перед ним, не все в нашей Академии, к счастью, зависит от господина Говарда Томпсона.
Профессор, не ожидая от меня такой резкости, заморгал растерянно, потом надулся, я видела, как гневно сверкнул его взгляд и тут же погас. Господин Томпсон вполне успешно подавил в себе раздражение и молча поставил оценку, а затем, даже назвав меня очень старательной студенткой, пожелал удачи на прощанье и попросил обращаться к нему за помощью, если она, конечно же, потребуется.
Я вышла из кабинета в легком шоке. Столько всякого неприятного наговорила, а в ответ получила лишь комплименты. Интересно, это что же им нужно от меня, если оба готовы проглотить все?
Глава 6
— Ната, Наточка, подожди пожалуйста!
— И не подумаю! — фыркнула я, отбиваясь от настырного аспиранта, который уже успел достать до самых печенок.
Вот никогда не думала, что он может быть таким приставучим.
— Да, стой же ты! — и руки Николсона вцепились в меня.
Я вынужденно остановилась.
— Дорогой Ники, — торжественно начала свою речь, — Я не хочу и не буду с тобой встречаться! Ты мне не нравишься! Мы слишком разные и все такое прочее. Неужели я должна тебе все это объяснять?
— Не должна, но профессор…
— А ему можешь передать, что надоедать с курсовой тоже не нужно. Я сама прекрасно разберусь, у кого и на какую тему писать, — и досадливо поморщилась, вспоминая самое настоящее преследование, которое устроили эти двое.
— Наталия!
— Оставь меня в покое! — не выдержала наконец.
Молодой человек нахмурился, внимательно посмотрел на меня и произнес:
— Ладно! Раз я тебе настолько противен, то больше надоедать не стану.
— Ух! — облегченно выдохнула в ответ.
— Но если ты захочешь узнать о своих родителях, приходи сегодня вечером в кабинет к профессору.
Я растерянно заморгала, не ожидая такого поворота. Тема семьи всегда оставалась для меня довольно болезненной. А своих родителей я вообще не помнила.
— Но…
Мне хотелось возразить, крикнуть, что он врет и на самом деле ничего про них не знает. Однако Николсон прервал меня на полуслове:
— Послушай, Наталия, я не буду тебе сейчас ничего объяснять, просто приходи, и все. А там уже решишь, во что верить, а во что — нет, — и ушел, оставив меня одну.
Но долгожданное одиночество так и не принесло покоя. И теперь внутри непрестанно билось: родители… он что-то знает о моих родителях… хоть капля, хоть частичка правды… Я ведь их совсем не помнила, а фотографий у тетки почему-то не было. Вот и получилось так, что все эти годы в моем сердце и мыслях жили лишь фантазии: какими они могли быть, как выглядеть. Ну, разве теперь я могла упустить такой шанс, пусть даже совсем крошечный, и не пойти, не узнать о них хоть что-нибудь новое?! С другой стороны, я понимала, меня скорее всего ожидает ловушка. Вот черт! Надо срочно посоветоваться с Аром.
Сказано — сделано, я повернула к выходу и помчалась в парк. На улице сильно похолодало и теперь я неслась по мерзлой земле, несколько раз даже пришлось провалиться под тоненький ледок на лужах и промочить ноги, но сейчас меня волновали вещи, гораздо более серьезные, чем проблема мокрых носков, наверное, во всей вселенной вместе взятой.
— Привет! — крикнула я еще издали, как только заметила знакомую фигуру в конце парка.
Ар в ответ зашевелил ветвями, последние листья с которых давно уже облетели.
Тут же на стволе сверкнули знакомые багровые глаза.
— А, Натусик объявилась! — воскликнуло дерево, прекрасно зная, как я не люблю, когда меня так называют.
Поморщилась, но раздражение подавила, ведь это именно я пришла к нему за советом, а не наоборот, но вот сдержать ехидства уже не смогла:
— И тебе не хворать, старая коряга!
— Да кто это тут старый?! — возмутился Ар, — Я еще в самом расцвете сил! Я еще ого-го!
— Вижу, вижу! Значит, то что «коряга», ты уже не споришь, — фыркнула в ответ, разглядывая его неровный ствол с шершавыми кусочками коры.
— Сама-то вообще седая! — буркнул он, закатывая глаза, — Того и гляди парни скоро ухаживать перестанут, испугавшись твоего преклонного возраста!
Я фыркнула.
— Что, Николсон еще бегает за тобой? — снова спросило дерево.
А я тут же вспомнила цель своего визита. Шутки и смех слетели в одночасье.
— Я к тебе за советом! — выпалила в ответ.
— И что я за это получу?! — ехидно поинтересовался Ар.
— Информацию!
— О! Это я просто обожаю! А сведения достоверные и занимательные?!
— Еще не знаю.
— Хорошо. Тогда давай по порядку: кто, что, где, как и о чем. Я хочу знать все! — посерьезнел мой собеседник.
— Сегодня вечером Николсон предложил встретиться! — быстро проговорила я.
— Пф-ф-ф! Ну и что тут интересного?! Он периодически приглашает тебя на свидания, а ты — с постоянством барана, бодающего одни и те же ворота…
— Прошу, только без подобных сравнений! — поморщилась я.
— Ладно, спрошу короче: что изменилось на этот раз?
— Он сказал, что знает о моих родителях.
— Стоп! А что с ними не так?! Ты никогда не затрагивала эту тему, говорила только о своей тетке.
Я тяжело вздохнула, говорить не хотелось, слишком все это для меня непереносимо больно, но я понимала, если хочу получить дельный совет, надо пояснить ситуацию до конца.
— Меня воспитывала практически чужая женщина, — нехотя начала рассказ, — У нее большая семья и, честно говоря, я с ними не сильно ладила, да и сейчас лишний раз видится не хочу, даже звоню как можно реже, разве что по праздникам.
— Почему? Тебя обижали?
— Да, не так чтобы очень, но и не любили уж это точно. Скорее использовали в своих целях: тетка — как няньку для младших и бесплатную рабочую силу, ее дети — как возможность кем-то помыкать, теткин муж — как служанку, бегающую за пивом, когда только ему вздумается — в общем, ничего хорошего, и ты даже представить себе не можешь, как же я рада, что в шестнадцать лет смогла покинуть их и поступить в Академию.
— А родители? — тихо спросил Ар.
— Я не знаю их совершенно. Они оба погибли, когда я была еще совсем маленькой, при чем причины так и остались невыясненными. Тетка все время путалась в своих объяснениях: то они у нее попали в автокатастрофу, то заблудились в лесу и их так и не нашли, то умерли от какой-то неизвестной болезни. У нее в доме даже фотографий не сохранилось, так что я не знаю, как они выглядели, — пожаловалась под конец, — И вот, представь, в такой ситуации вдруг кто-то совершенно посторонний говорит, что у него есть про них какие-то сведения.
