Лилипут - Колосов Игорь (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Чарли уже видел себя лежащим на толстом старом матрасе в тени сарая у своего дяди на ферме в Мэне. Он сонно разглядывал дом, одним ухом слушая монотонное жужжание мух. Этот звук навевал дремоту, умиротворение от мысли, что лето не кончилось и теплая сухая погода будет стоять еще не один день. Хотя сами мухи отнюдь не были приятными насекомыми, их ровное гудение возле сарая мощно подпитывало мысль, что жизнь прекрасна.
В какой-то момент Чарли заметил улыбающееся лицо своего дяди, ласково подмигивавшего ему. Он что-то говорил, Чарли не слышал слов, но это было не важно. Примерно он знал, ЧТО говорит ему дядя. «Чарли, наслаждайся жизнью, тебе только двадцать два, и ты должен почувствовать полный кайф от моего блаженного уголка! Может, есть подобные места, где тишина наполняет душу другими чувствами и понятиями о мире, может, такие и есть где-нибудь в Аризоне или Монтане, но они ничуть не лучше, потому что лучше не бывает, Чарли!» Да, дядя мог говорить примерно это. И Чарли был согласен с ним. Он находился в частичке Эдемского сада, пусть временной и не настолько полной, как настоящий Эдем, но все же. И это гудение фермерских мух не нарушало гармонию, скорее наоборот. А дядя улыбался. «Странно, — подумал Чарли, глядя на своего дядюшку, большого оптимиста, — как это я раньше не замечал, что у него на голове». Вместо волос были черви, которые как будто протягивали свои невидимые рты к лежащему в тени сарая Чарли. Прическа из червей. Дядя всегда носил косой пробор, и шевелящиеся черви не нарушали любимую дядину прическу. Дядя все что-то говорил и говорил, но теперь до слуха Чарли долетали лишь отдельные слова:
— Шериф… шериф, скоро будет жарко… шериф… смотри не засыпай… шериф… шериф…
Все это очень странно, потому что тогда еще Чарли не был шерифом. Он никогда не говорил никому (тем более дяде), что хочет стать шерифом округа, поэтому услышать эти слова из уст дяди было более чем удивительно. Однако не было никакого сомнения, что дядя называл его именно шерифом. Чарли хотелось спать, было так спокойно и хорошо, и самое лучшее, что можно было сейчас сделать, это немножко поспать. Его не беспокоила даже эта дядина экстравагантная прическа из червей, белых, как личинки; раз ему так нравится, пусть носит такую. Ведь про Чарли он же ничего не говорит!
— Шериф! Шериф, черт возьми! — в самое ухо вонзился словно острая отвертка голос Монро, и Чарли очнулся. — Что с вами, шериф?
— О-о-х! — Лоулесс застонал. Он чувствовал себя так, будто пять минут назад его ударили чем-то тяжелым по голове.
Монро был ужасно бледен, глаза лихорадочно блестели.
— Что с вами, шериф? Бог мой, вы были прямо как сумасшедший!
— О-о-х! — вновь простонал Чарли, хватаясь за макушку. Она была горячей, словно внутри головы кто-то палил костер, питая его мозговым веществом.
— Как вы себя чувствуете? — хрипло зашептал Джек. — С вами все в порядке, а? Что-то болит? Вам плохо, шериф?
Чарли понял, что он просто-напросто заснул. Заснул стоя. Перед грудой человеческих останков. Чарли отчетливо запомнил сон, успевший присниться за какие-то секунды. Его дядя давно был в могиле, и эти черви на его голове… Это ничего, но вот монотонное жужжание…
— Джек! — Лоулесс с трудом разлепил спекшиеся губы; он не узнал собственного голоса. Казалось, кто-то приложил к спине раскаленную сковородку. Горячее солнце палило нещадно. — Джек…
— Да, шериф? — Монро обнял его и посмотрел прямо в лицо.
— А где… жужжание? Ты слышал, как что-то жужжало?
— Да, конечно! Оно только что прекратилось. Как вы? Вам плохо?
— Нет… нет, со мной… нормально, со мной все… Черт, Джеки, это было странное жужжание. Похожее на мух, но… и не похоже. Почему оно прекратилось?
— Я не знаю. Но я вообще не видел мух!
— Я тоже, но жужжание было. И я… Черт! — Лоулесс отшатнулся.
— Господи! — прошептал Монро, оба онемели. Потому что им предстояло увидеть кое-что похлеще, нежели сны стоя. Увидеть второе, не успев даже осмыслить первое.
— О Господи! — снова произнес Джек, невольно пятясь. В свалке конечностей одна нога торчала почти под прямым углом. Среди мышц белел обломок кости, примерно дюйм в диаметре. Шериф и его заместитель отлично видели, что произошло. Из культи вдруг полетели обломки, словно кость была полая и была вовсе не костью, а яичной скорлупой. Что-то прокладывало себе путь наверх из округлой кости. Сонное жужжание наполнило воздух, густой от жары, словно сироп, прежде чем Чарли увидел огромную муху, раза в три больше обычной. Сначала появилась голова мухи с черными как уголь глазами, похожими на мелкие горошины. Затем показалось ее тельце. У Лоулесса перехватило дыхание, сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Таких мух Чарли никогда не видел и не слышал об их существовании (то же, как он полагал, можно было сказать и о Джеке). Еще один подарочек… Лилипута? Муха была желто-золотистого цвета. Вся, даже лапки. Одни только глаза были ужасающе черные; они напоминали дыры. Когда появилась голова, Чарли вдруг показалось, что муха посмотрела прямо на него. Да нет, он не смог бы этого заметить, хотя муха и была гораздо крупнее шмеля и глаза у нее были большие и круглые. И все-таки, все-таки Чарли был почти уверен, что на краткий миг он встретился с ней взглядом. Было такое ощущение, будто смотришь в бездну, и… эта бездна тоже смотрит на тебя. Она заглядывала внутрь, словно читала мысли, она растворялась в душе, как яд в крови, текущей по жилам. Она всасывала в себя и всасывалась сама, и это походило на какое-то сумасшествие. Жужжание прекратилось (несколько позже Чарли заметит, что эти странные мухи жужжат почти непрерывно, даже когда не летают), точь-в-точь как маленький стертый кусочек магнитофонной ленты, пришедшийся на середину мелодии. Это продолжалось меньше чем мгновение. Затем муха отвела взгляд и зажужжала снова. Золотистое брюшко переливалось на солнце; желтизна была настолько яркой, что слепила глаза. Чарли вдруг подумал (и как только подобные мысли успевают появиться и тем более ужиться с другими, одна чудовищнее другой?), что эта муха (познакомься он с ней где-нибудь в более приличном месте, например в супермаркете «Две жизни» в отделе сувениров) была бы неплохим маленьким подарком младшей дочери. Так, забавная безделушка, которую можно положить в любом месте спальни. К сожалению, ситуация была иной. Чарли никому не пожелал бы такого подарочка. А если учесть, что он еще не знает, на что они способны… Было бы просто замечательно, если бы они лазали по трупам, откладывая свои яйца. ПРОСТО ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! Но шериф был почему-то уверен, что способности этих тварей отличаются так же, как сами мухи отличаются от обычных мух. Золотистое насекомое принялось вальяжно чистить распрямившиеся крылышки, золотистые, как и все тело. Но жужжание не прекращалось.
— Шериф! — не своим голосом прошептал Монро. — Что это? Таких же не бывает!
— Джек… — тоже шепотом ответил Лоулесс (интуиция требовала от него не делать резких движений и говорить очень тихо). — Здесь многое уже произошло из того, чего…
— Черт! — вскрикнул Джек, и муха, усердно занимавшаяся своими крылышками, вдруг оставила свои заботы.
Чарли показалось, что она ищет глазами-дырами источник, пославший этот звук (крик «Черт!»). Но в следующую секунду Лоулесс забыл о ней, потому что увидел то, из-за чего вскрикнул Монро. Новая муха появилась из глаза того трупа, который Чарли принял на Хью Мориссона. Глаз, пустой остекленевший глаз, смотревший на солнце не жмурясь, начал дергаться, как будто его кто-то толкал изнутри. Правый глаз Хьюберта Мориссона кто-то жрал. Еще одно существо, наверное чавкая потихоньку, прокладывало себе путь наружу. Глазное яблоко наконец провалилось в образовавшееся отверстие, и вылезла еще одна точно такая же муха. Она стала неспешно чистить свою мордочку передними лапками, напоминавшими золотые нити, только очень толстые нити. Первая муха зажужжала сильнее. Вторая ответила таким же сонным звуком. Затем медленно переползла через переносицу ко второму глазу. Послышалось едва уловимое чавканье. Вторая доела (точнее, дохлебала, как суп) глаз и неторопливо начала путешествовать по телу. Быть может, в поисках новых глаз. Чарли заметил, что муха стала чуть-чуть крупнее, хотя, возможно, это был обман зрения, ведь насекомое только что набило брюшко содержимым человеческого глаза. «Должен разочаровать тебя, подружка, глаз больше нет. Ты перекусила последним». Шериф вспомнил о своих собственных глазах (и о паре глаз Джека), и у него засосало под ложечкой. Интересно, они летают? «Ну, конечно, осел! — прокричал внутренний голос — На кой черт им тогда крылышки?» Очень веский аргумент, более чем.
