Пляска смерти - Гамильтон Лорел Кей (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Я не пыталась даже скрыть раздражения.
— Так точно, мэм! — Клодия махнула рукой, и павшего льва окружили Лизандро, Иксион и Грэхем. Хэвен будто и не заметил. Потерял сознание? Если так, то это не самая срочная моя проблема. Мне предстояло убрать пистолет, не выстрелив — редкий для меня случай. Тронув Ричарда за лицо, я сказала:
— Доктор Лилиан скоро будет.
Он только кивнул — лицо его осунулось и побледнело от боли.
Я посмотрела на Клодию:
— Где вас черти носили, когда Хэвен напал на Тревиса и Ноэля?
— Если я скажу: «Прямо здесь», ты разозлишься?
Я встала.
— Да.
Она сделала непроницаемое коповское лицо, хотя я знала, что копом она никогда не была.
— Это был вызов в борьбе за ранг. В битву за ранг в других группах зверей нам вмешиваться не дозволено.
— Это не был вызов на бой за лидерство или что-нибудь еще, — возразила я.
Клодия бросила на меня взгляд, говорящий, что я явно не все поняла. Не знаю, что было написано на моем лице, но Клодии стало ясно, что понятия не имею, на что она намекает. Она вздохнула:
— Иногда я забываю, что ты не понимаешь очевидных вещей.
— Каких вещей я сейчас не поняла?
— Твой Ульфрик позиционировал себя как доминант по отношению к этому типу. — Она улыбнулась Ричарду сверху вниз. — Честно говоря, я не верила, что в Ульфрике это есть. — В ее интонации слышалось ворчливое уважение. — Тебе нужно, чтобы кто-то был над ним доминантом, если хочешь его при себе оставить. — Она ткнула через плечо большим пальцем в сторону Хэвена. — Таких мужиков надо заставлять соблюдать иерархию.
— Ты говоришь об иерархии львов-оборотней?
Она покачала головой:
— Анита, если ты добавляешь вот этого к своим мужчинам, то кто-то из него хотя бы раз должен выбить дурь, показать, кто тут босс.
— Я тут босс, — сказала я.
Она улыбнулась:
— Анита, ты мне нравишься, я тебя уважаю. Я слушаюсь твоих приказов. Но мужики вроде Хэвена будут всегда видеть в тебе девчонку — задницу да сиськи. Если ты сама не можешь измолотить его в кашу, он тебя слушаться не будет. Будет тебе в лицо говорить то, что ты хочешь слышать, но у тебя есть Натэниел, Мика, Дамиан — в смысле, полно некомбатантов. Нельзя приводить домой льва играть с котятами, если нет большого пса, который его будет ставить на место.
Я нахмурилась:
— Так ты хочешь сказать, что Ричард и есть мой большой пес?
— Может, неудачная аналогия, но другой у меня нет.
— Ты думаешь, что уважения ко мне у него не будет — у Хэвена, в смысле.
Она покачала головой:
— На нем крупными буквами написано: беды и хлопоты.
— Ты думаешь, надо его отправить обратно?
Темные глаза в удивлении расширились.
— А мое мнение учитывается?
— Я доверяю твоему суждению. И ты здесь единственная женщина.
— А зачем тебе мнение женщины?
— Потому что я устала от такого количества этого чертова тестостерона.
Она улыбнулась:
— Не знаю, Анита, скажу ли я о нем что-нибудь такое, чего не сказали бы мужчины. Эстроген меня дурой не делает, а ты была бы дурой, если бы оставила здесь этого Куки-Монстра. В смысле, телохранитель из него бы вышел, если ему четко растолковать правила, но брать его в любовники — никак.
— Согласна, — кивнула я.
— Тогда зачем было спрашивать?
Я обхватила себя руками:
— Потому что при всем при этом меня все равно тянет его потрогать.
Она пожала плечами — всем мускулистым торсом, так сказать.
— Тогда тебе хреново.
Прозвучал сдавленный голос Ричарда:
— Как ты можешь хотеть его оставить после всего этого?
Я опустилась рядом с ним на колени. Он схватил меня за руку так сильно и неожиданно, что я вздрогнула.
— Я не хочу его оставить.
Видно было, как он вдумывается в мои слова, превозмогая боль.
— Но? — спросил он.
— Но я не всегда делаю, что хочу.
Рука его судорожно сжалась, мне пришлось подавить вскрик боли.
— Перекинься, Ричард. Тогда все заживет.
Он покачал головой:
— Если я перекинусь, мне придется четыре часа так пробыть. В виде волка я на балет идти не могу.
— В таком состоянии тебе балет удовольствия не доставит.
Рука его на моей почти разжалась, но еще удержала на миг. Он смотрел мне в лицо, будто пытался его запомнить.
— Ты хочешь, чтобы меня там не было?
Я нахмурилась недоуменно:
— С чего ты взял? Конечно, хочу, чтобы был.
Он чуть не улыбнулся, но вместо того скривился от боли.
— Тебе приходится жонглировать целой охапкой мужчин. Одним меньше — может быть, легче будет.
Я притянула его руку к своей груди, коснулась его лица.
— Ты не ограничился предположением, что мне нужна помощь против Хэвена. Ты сперва меня спросил и подождал ответа. Я знаю, тебе хотелось просто подойти и убрать его от нас. Спасибо, что спросил и подождал.
Он скривился, попытавшись улыбнуться.
— Рад, что ты довольна, но это ожидание стоило Тревису сломанной руки. Джозефу не понравится одалживать нам своих львов, если мы будем возвращать их поломанными.
Я не могла сдержать улыбку.
— Верно замечено, но львица во мне ищет сильного. — Я посмотрела на стену, потому что ощутила, как задвигался во мне этот зверь, будто маршируя вдоль решеток моего тела. Я поднесла к лицу руку Ричарда, понюхала ее, и это не помогло. Да, это был Ричард, но он касался Хэвена, и на руке остался запах льва вместе с запахом волка. Внутри меня стала раздуваться покалывающая теплота.
Выпустив руку Ричарда, я встала.
— В чем дело? — спросила Клодия.
— Ее зверь пытается восстать, — сказал Ричард с пола.
Я кивнула, шагнула прочь от Ричарда, еще и еще. Я хотела быть подальше от Хэвена. Это ощущалось не так, как связь с Натэниелом. Это с первого взгляда влечение к Хэвену было как… я повернулась, посмотрела туда, где стоял Мика — ближе, чем я думала. Он не хотел мешать нам с Ричардом. Я почувствовала, как открываются шире мои глаза, потянулась к Мике, и волк со львом успокоились. Но зашевелился леопард, и от этого движения меня чуть пополам не согнуло. Мика меня подхватил, помог выпрямиться, но леопарду это слишком понравилось, и мне пришлось Мику оттолкнуть. Я споткнулась, и рядом оказался Жан-Клод, чтобы меня удержать. Я вцепилась в него, зарылась лицом ему в грудь, втянула в себя запах чистого шелка — и его запах. В буквальном смысле разодрала на нем рубашку, прижалась лицом к голой коже и стала впивать чистейший, сладкий его аромат, будто он был воздухом, а я задыхалась. Запах показывал, насколько дорогой у него одеколон, но с этим одеколоном смешивался запах кожи, а он-то и был мне нужен. Нужен, чтобы прочистить мозги, снова усыпить зверей.
Я потерлась лицом о гладкий крестообразный шрам. Жан-Клод не видел в этом шраме дефекта, и я тоже. Лишняя игрушка на тот случай, когда я целовала его грудь.
Он крепко обнял меня и шепнул:
— Я чувствую, как разгорается твой страх, ma petite. Что случилось?
Я ответила, не отрывая лица от его груди:
— Стараюсь не сделать Хэвена зверем моего зова.
Жан-Клод погладил меня по волосам, пытаясь успокоить, как ребенка, очнувшегося от дурного сна, но этот сон не кончится, когда я проснусь. Не будет все в порядке.
— Тебя тянет к Хэвену, ma petite, а его к тебе. Ты разорвала его связь с Огюстином.
Я кивнула, упираясь лбом ему в грудь.
— Да, но он не подвластный зверь Огюстина, приходящий на зов. Он просто из числа его львов.
Я почувствовала, как Жан-Клод оглянулся назад.
— Верно. — Голос Огги. Он встал и подошел к нам. — Он связан со мной, но не подвластный мой зверь.
Я снова кивнула, зарывшись лицом в Жан-Клода. Видеть голую грудь Огги мне не хотелось. Не хотелось отвлекаться на еще одну метафизическую проблему: одной хватало.
— Что я делала с леопардами до того, как получила подвластного зверя, Жан-Клод?
— Не понимаю, ma petite, о чем…
И он застыл неподвижно. Он все еще держал меня в руках. Я все еще цеплялась за него, вдыхала аромат его кожи, но сердце его перестало биться, дыхание остановилось. Это было то затишье, которым владеют по-настоящему старые вампиры, но сейчас, когда он это сделал, я прижималась к нему. Никогда раньше, когда он застывал, я не была к нему так близко. Я даже не осознавала, что у него бьется сердце, пока оно не остановилось. Теперь я посмотрела на него, взглянула в это красивое безупречное лицо и увидела нереальную маску — он смотрел не на меня, а мне за спину.
