Демонология по Волкову. Дилогия (СИ) - Тимошенко Наталья (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT, .FB2) 📗
По традиции утром тридцать первого декабря Алиса, Мирослава и Вика собрались на кухне у Матвея, чтобы приготовить новогодний стол. Сделать это следовало к обеду, чтобы потом уйти гулять и собраться уже ближе к ночи. В гостиной до самого потолка возвышалась украшенная живая елка, под которой уже лежали красиво упакованные подарки.
– Артем, а почему твоя дама не помогает нам нарезать салаты? – поинтересовалась Алиса, когда близнецы втащили на кухню очередные пакеты с продуктами.
– Она вас боится, – заявил тот.
– Разве мы кусаемся? – приподняла красиво нарисованные брови Вика.
– Ты так точно откусить кусочек можешь, – ухмыльнулся Артем.
Мирослава тихо прыснула, Алиса отвернулась, чтобы никто не увидел ее улыбку.
– Короче, с нас торт, – добавил Артем, сгружая пакеты. – Инка у меня кондитер, будет по первому разряду все. А на салаты не ждите.
– Да мы и сами справимся, – заверила Мирослава.
Они действительно справились и уже в обед разошлись по домам, чтобы вечером снова встретиться. Алиса слышала, как Вика говорила Матвею, что им еще нужно успеть на какой‑то концерт. Влад тоже увез куда‑то Мирославу, а Алиса решила успеть поздравить своих.
То, что Леон на Новый год отправит всех по домам, стало неожиданностью не только для Алисы, но и для остальных.
– Я ожидал, что он отменит вечеринку, но что и нас всех отпустит – нет, – делился с Алисой мыслями Влад, когда они ехали в город.
Официально Леон объявил, что вечеринка отменяется в знак уважения скоропостижно скончавшемуся мэру, с которым они были хорошо знакомы, но на самом деле Леон воспользовался предложением начальника полиции максимально не отсвечивать.
Он собрал их всех сразу после гибели Рокотова. Объяснил, что еще сам не понимает, во что все выльется. Нужно пока вести себя тихо, никаких интервью никому не давать, вообще никак не комментировать произошедшее. Особенно это касается Влада, Алисы и Софи. Они чаще всего мелькали рядом с Леоном, а значит, об их существовании и работе на Леона знают многие. Остальные сотрудники под меньшим вниманием.
А затем отпустил всех по домам. Сказал, что раньше второго января никого не ждет. Кроме охранников, разумеется. Тем приходилось работать с еще большим усердием, поскольку журналисты не оставляли желания задать Леону несколько вопросов.
Из Волчьего логова Алиса уезжала с тяжелым сердцем. Ей почему‑то казалось, что она уже не вернется сюда. С трудом заставляла себя сидеть прямо, смотреть в лобовое стекло и не оборачиваться.
– Думаешь, это плохо кончится? – спросила она у Влада.
Тот покачал головой, крепче сжимая руль.
– Черт его знает. По факту, кроме слов Рокотова, никаких доказательств вины Леона нет и быть не может. Но людская молва бывает сильнее доказательств. Ладно, – он нарочито весело улыбнулся, – чего заранее переживать? Новый год впереди. А в это время, как известно, чудеса случаются!
Дома ее ждал скандал. Крики Алиса услышала еще с лестницы, а когда вошла в квартиру, поняла и весь масштаб катастрофы. Любка стояла посреди коридора в платье и сапогах, красная и зареванная. Мать, стоящая напротив, держала в руках ее куртку. Не плакала, но выглядела такой же злой. В большой комнате кричала Диана, но на нее никто не обращал внимания.
– Что у вас тут происходит? – поинтересовалась Алиса, закрывая за собой дверь.
– Что происходит?! – первой отозвалась мать. – Сестра твоя себя взрослой возомнила, вот что происходит! Дала ей денег на день рождения? Вот теперь она решила, что и на Новый год с друзьями может пойти! Пожинай плоды!
Алиса обалдела от такого перевода стрелок в свою сторону, но промолчала. Кто‑то в этом доме должен сохранять трезвую голову и ясность мыслей. А, похоже, и мать, и Любка из кандидатов уже выбыли.
– Мало мне проблем в жизни, так еще и эта подкидывает! – продолжала кричать мать. – Вон, по телеку второй день твердят про детей, которые ушли вечером гулять и не вернулись. Полиция с волонтерами ищут! Не хочу потом так же искать!
– Можно подумать, ты бы стала! – закричала в свою очередь Люба. – Небось, выдохнула бы: одной проблемой меньше.
– Люба! – не выдержала уже Алиса.
– Что – Люба? Что мне дома делать? У нас ни елки, ни оливье! Голубой огонек смотреть? Или спать лечь в девять вечера?
– Лучше лечь спать под утро в чужом доме и с чужим мальчиком, да! – ядовито выплюнула мать.
– Не равняй всех по себе! – выкрикнула Любка и тут же – Алиса даже среагировать не успела – получила пощечину.
Мать, казалось, испугалась собственной реакции, отскочила назад. Любка, прижав ладонь к щеке, разрыдалась еще сильнее и убежала на кухню. Алиса на мгновение растерялась, но быстро пришла в себя.
– Иди, успокой Диану, – велела она матери. – А я поговорю с Любкой.
– Поговори, – зло заявила мать. – Ты ее разбаловала своими подарками, ты и поговори.
Алиса изо всех сил сжала зубы, чтобы не ответить. Только нового витка скандала тут и не хватало. Развернулась и пошла на кухню.
Любка сидела за столом и, запрокинув голову, громко плакала. На щеке алел след от ладони матери, под глазами расплывались черные пятна от туши.
– Ну, хватит, – чуть прикрикнула Алиса, чтобы сестра наконец перестала вопить. – Рассказывай, куда собралась.
Любка совсем по‑детски вытерла кулаком слезы.
– С друзьями Новый год встретить хотела. У Мишки хата свободная, он многих позвал.
– Тебе четырнадцать, – напомнила Алиса. – Это как минимум незаконно.
– Так мы ж не по улице шляться будем! В доме сидеть. У его родаков большой дом.
– Нет, – Алиса покачала головой. – Извини, Люба, но тут я на стороне матери. В качестве компромисса ты можешь пойти сейчас, но к десяти быть дома.
Сестра зло прищурилась.
– Сама мне про безопасный секс недавно рассказывала, а теперь против? Или ты думаешь, что им только ночью занимаются? И если к десяти я вернусь домой, то все будет нормально?
– Дело не в этом, – спокойно ответила Алиса. – Дело в том, что в четырнадцать вы еще дети.
– Мише семнадцать.
– Тем более. Он может позвать ровесников, а не четырнадцатилетних детей. За тебя пока отвечает мать. И если она решила, что ночевать ты должна дома, то тебе ничего не остается, кроме как подчиниться.
Любка возмущенно задышала, а потом тихо прошипела:
– Как ты ни старайся, Алиса, а она тебя все равно не полюбит так, как Диану. Ты можешь хоть до пенсии на нее пахать, все деньги ей отдавать, терпеть ее закидоны, подлизываться, ее сторону принимать. Только она никогда тебя не любила и любить не станет.
– Пошла. В свою. Комнату, – раздельно произнесла Алиса, чувствуя, как начинают дрожать руки.
Любе все‑таки удалось вывести ее из себя, задеть. Просто удивительный мир эти подростки. То ласковые, как котята, детки, страдающие и желающие любви, то колючие умные ежи, знающие, куда ударить побольнее, и с удовольствием это делающие. Алиса сама такой была еще недавно.
Люба смерила ее холодным взглядом, видимо, понимая, что добилась желаемого, и вышла из кухни. Алиса сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Поборола желание выбросить подарок Любки в мусорную корзину, зашла к матери в комнату. Та как раз переодевала Диану и старательно избегала смотреть на старшую дочь.
– Ну что? – коротко спросила она.
Алисе показалось, что ей стыдно. Не то за пощечину Любке, не то за обвинения в адрес Алисы.
– Закрылась у себя в комнате, – ответила Алиса. – Я подарки привезла. – Она положила на стол три коробки. – Отмечать с друзьями буду, как обычно. Завтра еще загляну перед тем, как на работу ехать.
Мать кивнула, а затем оставила Диану и подошла к шкафу, вытащила из него нарядный пакет.
– Мы тебе тоже подарок приготовили.
Алиса заглянула в пакет. В нем лежала пушистая шапка голубого цвета и такой же шарф.
– За городом, небось, холоднее, чем у нас, – по‑прежнему избегая смотреть на нее, сказала мать. – Вот, чтобы ты не мерзла.
