Сердце волка - Хольбайн Вольфганг (бесплатные версии книг .txt) 📗
Существо постояло две-три секунды неподвижно, пристально глядя на Штефана, и в его жутких нечеловеческих глазах он прочел какое-то мрачное обещание. Нет, не угрозу, а просто обещание что-то сделать.
Затем это существо — Штефан даже в мыслях не решался назвать его человеком— начало дрожать. Оно было ранено. Рана на его чудовищно искаженном лице кровоточила, а левая рука бессильно болталась. Кровь беспрерывно стекала тоненькой струйкой на пол. Похоже, что выстрел, который слышал Штефан, все-таки попал в цель.
Ева по-прежнему бесновалась в его руках. Она кричала, визжала и вырывалась, изо всех сил пытаясь ударить Штефана, и некоторые из ее ударов, попавшие по лицу и по шее, были довольно болезненными. Но он не отпускал ее, а, наоборот, еще сильнее прижимал к себе, хотя и понимал, что тем самым причиняет ей боль.
Существо еще несколько секунд пристально смотрело на Штефана, а затем, пошатываясь, отступило в темноту. Через миг Штефан услышал звук падения: наверное, оно рухнуло на пол. Может быть, даже умерло, хотя Штефан и сомневался, что подобное существо вообще может умереть.
Наконец Штефан оторвал взгляд от жуткой темноты, оттолкнулся от стены и вышел наружу, к Ребекке. Она уже поднялась на колени и, увидев Еву, тут же протянула к ней руки.
Штефан отрицательно покачал головой. Ева не только не угомонилась, но и размахивала во все стороны руками и ногами еще энергичнее. У Ребекки не хватило бы сил удержать ее на руках. Штефан и сам уже еле-еле с этим справлялся. Он прижимал ее к себе так сильно, насколько это было возможно. Если бы он сжал ее хоть немного сильнее, то, наверное, сломал бы ей ребра. Ева отчаянно вырывалась. Казалось, она хотела вернуться в темноту — к тому существу,которое там пряталось.
— Ты можешь идти? — спросил Штефан у Ребекки.
Он не мог помочь ей подняться на ноги: если бы он выпустил Еву хотя бы на секунду, она тут же бросилась бы назад, к демону по ту сторону вращающейся двери.
Ничего не ответив, Ребекка медленно, с трудом, поднялась на ноги, оперлась на стену возле двери и кивнула. Несмотря на темень, Штефан заметил, что она дрожит всем телом.
Он махнул рукой налево, в сторону газона, и подождал, пока Ребекка не оттолкнулась от стены и пошла, ковыляя, в указанном Штефаном направлении.
Им по-прежнему угрожала опасность. Штефан не сомневался, что двое наемников, которые взобрались вслед за ними по лестнице, уже мертвы. Однако всех русских было четверо.
Кроме того, неизвестно, чего можно было ожидать от скрывшегося в темноте демона.
Они вышли на открытое пространство. Ребекка остановилась и вопросительно посмотрела на Штефана. Он быстро посмотрел по сторонам, а затем наугад повернул направо. Ему показалось,что идти им следовало именно туда, хотя он и не был в этом уверен. Территория больничного комплекса была огромной, и он так и не запомнил, что где находилось. Здание справа от них, до которого было, пожалуй, не меньше километра — а это расстояние с учетом их плачевного физического состояния можно было приравнять к световому году, — было освещено ярче других. Штефану оставалось только надеяться, что это здание — действительно главный корпус больницы. Должно же было им повезти хотя бы раз за эту ночь.
А если нет, то они, наверное, уже могли считать себя трупами.
Ева по-прежнему отчаянно вырывалась из его рук, но она, по крайней мере, прекратила кричать и издавала лишь странное рычание. Быть может, ей просто не хватало воздуху: Штефан очень сильно прижимал ее к себе.
— Ты ей делаешь больно, — сказала Ребекка, увидев, как крепко Штефан держит Еву.
Штефан мрачно кивнул.
— Я знаю. Однако, по-моему, она делает мне намного больнее, чем я ей.
Тем не менее он слегка ослабил хватку. Ева тут же воспользовалась этим и впилась ногтями ему в лицо. Штефану показалось, что ему в щеку ткнули вилкой, а не пальцами. Он охнул, снова сильно прижал к себе Еву, и она тут же прекратила издеваться над его лицом. Ребекка бросила на Штефана укоряющий взгляд, но ничего не сказала.
Похоже, им все же повезло: здание, к которому они приближались, действительно оказалось центральным корпусом. Штефан молил Бога, чтобы дежурная медсестра не очень ревностно отнеслась к своим обязанностям и чтобы его «Фольксваген» по-прежнему стоял там, где он его оставил.
Чтобы сократить путь, они пошли напрямик, через газон. Нога Штефана все еще болела, но произошло нечто совершенно неожиданное: ходьба по газону потребовала от него совсем не таких усилий, как он предполагал. Более того, по газону идти ему было даже легче, чем по бетонной дорожке, а прохладный ночной воздух ласкал его кожу, словно нежная рука, ослабляя боль. Он даже почувствовал, что в его измученное тело вливаются новые силы, как будто ночь была огромным океаном энергии, подпитывающей Штефана, проникая в него через каждую пору в его коже…
А может, дело было вовсе не в ночи…
Штефан посмотрел вверх. Его взгляд наткнулся на то, что виднелось прямо над крышей здания, к которому они шли, и он отчетливо почувствовал, как…
Какой-то бред! Даже не думай об этом!
Борьба в сознании Штефана, по-видимому, так явно отразилась на его лице, что Ребекка испуганно посмотрела на него. Однако она ничего не сказала, а Штефан не стал пояснять ей, что с ним только что произошло.
Это было бы пустой тратой времени, да и весьма опасно для психики Ребекки. Штефан всего лишь перенервничал, и его фантазия снова начала подшучивать над ним, хотя эти шутки были отнюдь не веселыми. То, что он сейчас почувствовал, было обусловлено живительным воздействием свежего воздуха — не более того. Да и там, в темном помещении, не было никакого чудовища, демона, оборотня или вампира. Это был самый обыкновенный человек, которого фантазия Штефана превратила в какого-то монстра. Именно так и не иначе! По-другому быть не могло.
Однако все это было очень и очень странным.
Ночной воздух на территории больничного комплекса, наверное, и в самом деле оказывал необычайно живительное воздействие, потому что Штефан был не единственным, кто ощутил прилив энергии: Ребекка тоже теперь ступала более твердо, чем две минуты назад. Штефан вряд ли, конечно же, стал бы утверждать, что она скакала рядом с ним с прытью лани, однако, когда они выбрались из темного помещения, Ребекка едва могла стоять на ногах. Теперь же Штефан не сомневался в том, что она сможет самостоятельно дойти до их машины. С ними обоими явно что-то происходило, и самое ужасное заключалось в том, что Штефан догадывался, что именно. Эта догадка была абсурдной, и он старался отгонять эти мысли прочь, но они накрепко засели в глубине его сознания, прячась за храмом здравого смысла и опыта, накопленного человеческой цивилизацией, и потихоньку разваливали этот храм, стремясь вырваться на свободу.
Вдруг Ева перестала биться в его руках. Но она не просто перестала дергаться — она моментально замерла, затаив дыхание, и Штефан ощутил, как сжалось ее тело, как максимально напрягся каждый мускул. Из глубины ее груди вырвалось угрожающее рычание, которое Штефан скорее почувствовал, чем услышал.
Еще через секунду Ребекка внезапно остановилась, да и сам Штефан почувствовал что-то неладное — последним из них троих, но совершенно отчетливо. Битва за жизнь закончилась: над ними снова нависла опасность, но она была уже не сзади, а прямо перед ними.
— Там… кто-то есть, — прошептала Ребекка.
Она напряглась так же сильно, как и Ева. Штефан тоже напрягся, хотя даже не заметил этого. Охота на них продолжалась. Они по-прежнему были чьей-то потенциальной добычей.
Штефан впился взглядом в темноту, но увидел лишь тени и какие-то расплывчатые контуры, за которыми кто-то прятался. Хотя, возможно, там никого и не было. До здания главного корпуса больницы было совсем недалеко.
А еще Штефан увидел впереди освещенное пространство перед фасадом здания. Сразу за дальней границей этого светового пятна виднелся расплывчатый контур «фольксвагена» Штефана. Но чтобы добраться до него, нужно было пройти через необычайно темный участок территории, на котором, может быть, кто-то притаился. Штефан почувствовал это почти физически. Да, он почти физически ощущал ненависть и агрессию, которые излучал подстерегающий их охотник.
