Запах страха. Коллекция ужаса - Джонс Стивен (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Самоубийства… — Голос ночного сторожа ворвался в его мысли. — Вы удивитесь, как часто они об этом думают, когда я привожу их сюда.
Мартин повернулся. В прямоугольнике светового люка ночной сторож, спускавшийся по крутой лестнице, казался приземистым, как лягушка.
— Раз вы работаете в ночную смену, — заметил Мартин, — туристов вы сюда не водите, так что, я полагаю, на крышу разрешается заходить не многим, таким, как я.
— Это верно. Точно таким, как вы… Но следить надо за теми, кто отвык от света, если вы понимаете, о чем я говорю. — Нет, Мартин не понял его, но спускавшаяся фигура надвигалась, так что ему пришлось развернуться и продолжить путь. — Я делаю доброе дело, вожу их наверх, чтобы они увидели мир, простирающийся вокруг, но тут-то мне и приходится смотреть в оба… Да напоминать им, что судьбу все равно не обманешь!
Ночной сторож, смеясь, сошел с лестницы в помещение, которое некогда было большим залом замка. Мартин выбросил из головы мысли о самоубийстве, но на какой-то миг на краю огромной пустоты он почувствовал себя маленькой букашкой, и по телу его прошла дрожь. Без толпившихся здесь днем туристов замок казался слишком таинственным, и хотя все еще освещенные музейные витрины с экспонатами источали знакомое успокаивающее сияние, потолок высоко над головой был окутан мраком.
Он повернулся к сторожу.
— Было бы неплохо, если бы вы оставляли здесь свет на ночь.
— Это не по моей части, сынок. Лампы сами выключаются.
— Вам, наверное, здесь очень одиноко, Джек. — Он впервые назвал сторожа по имени, но это прозвучало как-то заискивающе, словно он искал его расположения, по-детски испугавшись темноты.
— Я бы не сказал, что мне одиноко. Моя работа мне всегда нравилась.
— Я хотел сказать, здесь так много разных необычных вещей. Есть где воображению разгуляться. — Мартин развернулся и быстро вышел на середину зала, где в пол была встроена железная решетка. — Возьмите это, например.
Они встали у решетки и посмотрели на прорубленную в скале дыру. Длинный колодец был оснащен лампами, но глубоко внизу таилась темнота.
— Я знаю, это просто колодец, но, когда вижу тьму там, внизу, у меня мурашки по коже бегают. — Мартин содрогнулся. Колодец всегда внушал ему страх, даже в детстве, когда он в толпе других детей стоял на коленках у решетки и бросал монетки в темноту. Отступив на шаг, он сказал: — Слишком глубоко для меня.
Сторож как будто не услышал его. Он стоял, опустив голову и созерцая темные глубины. Свет, идущий из колодца, подчеркивал его тяжелый лоб, широкие ноздри и строгую линию рта.
— Да, — промолвил он и мрачно усмехнулся. — Я видел, как люди разрывались в колодцах вдвое меньше этого.
— Разрывались? Что это значит?
— Не спрашивайте… А то расскажу. — Сторож поднял голову, и свет из скважины причудливо исказил его усмешку. Он явно злорадствовал оттого, что внушил Мартину недобрые мысли. — Молодому человеку лучше не знать о таких вещах… В вашем положении так уж точно.
— А какое у меня положение? — Мартин рассердился и ждал ответа, но его не последовало.
Вместо этого сторож жестом предложил ему продолжить путь. Мартин, уже готовый возмутиться, заколебался секунду, время было упущено, и он смолчал. В спокойном взгляде сторожа было что-то недоброе, чувствовалась в нем какая-то непонятная злоба, вынудившая его проглотить гордость и подчиниться. Мартин двинулся через комнату, но понял, что это ошибка. Он чувствовал себя как школьник… или еще хуже. Позвякивание ключей на поясе заставило его думать о стороже как о своем тюремщике, кем он, в сущности, и был. Без него из замка не выйдешь.
Неожиданно в витринах погас свет, и он споткнулся. Это выдало его нервозность, и он почувствовал себя глупо, потому что сквозь длинные узкие прорези в стенах замка внутрь попадало достаточно света, чтобы найти дорогу в другой зал. Он извинился за то, что споткнулся.
— И они еще называют меня неуклюжим! — В голосе сторожа послышалась горечь. — Кое-кто кличет меня растяпой, но ни один из них с моей работой не справится. Духу у них маловато.
— Наверное, им просто не нравится работать по ночам, — с сочувствием заметил Мартин, но в ответ раздался такой грубый хохот, что у него волосы зашевелились на голове.
— Нет, это не ночь им не нравится… Им не нравится утро! То, что нужно сделать с первым лучом солнца. Вот от чего они бледнеют, как полотно.
Мартин отступил чуть в сторону, чтобы сторож находился не совсем у него за спиной.
— А что им нужно делать… утром?
— Открывать замок, что ж еще? Но здесь есть одна дверь, которую они открывать не хотят. — Голова, покрытая седой щетиной, повернулась к нему. — И я думаю, вы знаете, о какой двери речь.
Мартин знал. Вдруг ему стало совершенно ясно, что здесь происходит. Ночной сторож почувствовал его волнение и решил вовлечь его в то, что случалось тут когда-то несколько раз в день. Старый замок прежде был тюрьмой, и в недавние времена по немногочисленным сохранившимся с тех жестоких времен в первозданном виде помещениям водили экскурсии. Это было своего рода развлечение. Проводники старались нагнать страху на экскурсантов, и в замке было одно место, где упоминание об отпирании двери особенно пугало туристов.
— Это дверь в комнату, где проводились казни.
— А вы храбрый человек. Многие люди на вашем месте не хотят ничего знать об этом.
— На моем месте?
— Вы так спокойно разговариваете об этом, зная, что нас ждет.
Мартину не было известно, что его ждет. Это его проводник знал, что случится в ближайшие минуты.
— Я, открывая эту дверь, ничего не чувствую, — сказал сторож. — Но другие упираются.
Этот человек явно любил свою работу. Ему доставляло мрачное удовольствие заставлять людей бояться себя. Страх остаться с таким человеком наедине в пустом замке, очевидно, отразился на лице Мартина, и Джек заметил это.
— Не нужно волноваться, сынок, — сказал он. — Я свое дело знаю. — И он рассмеялся резким каркающим смехом, как будто прочищал горло. — Никто из моих клиентов не жаловался… пока.
Слишком много разговоров о смерти. Мартин угодил в мир ночного сторожа. Его охватили тревога и ощущение беспомощности, как будто он стал маленьким мальчиком. Ему захотелось оказаться в безопасности, дома… с мамой и папой, если бы они были живы.
Они с ночным сторожем вошли в ту часть замка, которая беспорядочным расположением ведущих друг в друга комнат напоминала соты.
— Уже очень поздно. — Во рту у Мартина пересохло, и ему, как испуганному ребенку, каким он и стал, пришлось облизнуть губы, чтобы продолжить: — Пожалуй, я не стану забирать свои бумаги, которые остались внизу. Буду уходить.
Он пошел через комнату, но вдруг понял, что не знает, в какую сторону идти. Соты представляли собой настоящий лабиринт, и он не знал, какая арка ведет в коридор к выходу из замка. Если он свернет не в ту сторону, положение станет еще хуже.
Он остановился и оглянулся. Сторож стоял неподвижно и смотрел на него.
— Потерялись?
— Если бы вы подсказали, куда идти…
— Вы бы все равно далеко не ушли без этого. — Улыбаясь, он поднял связку ключей и покачал ими в воздухе.
Находились они в картинной галерее, где темноту рассеивало только голубоватое свечение ламп аварийного освещения. Мартину показалось, что мрак сгустился вокруг него. Он оказался в ловушке. Тут заговорил ночной сторож:
— Беспокоиться нечего. Вы покинете это место через несколько минут, это я гарантирую.
Мартин с облегчением опустил голову. Джек просто играл с ним в игру. Он все еще вел себя так, будто проводит экскурсию с посетителем, чтобы дать ему понять, что это место означало для тех, кто попадал сюда не ради научных исследований.
— Я устал. — Он зевнул и закрыл глаза.
Сторож играл свою роль. И голос у него был как нельзя более подходящий — грубый, беспощадный.
— Некоторые говорят мне, что будут рады, когда все закончится. Побывав в темницах, они выходят смирные, как овечки. Им уже даже не хочется погулять по крыше, как мы с вами только что гуляли. Все знают, что я всегда предлагаю, но некоторым просто не хочется, чтобы я их забирал.
