Первая месса (СИ) - Дубинин Антон (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
И да, конечно — самое главное из обстоятельств на нынешний момент: туман слегка рассеялся, но серая дымка все так же висела сплошным пологом от однотонного неба до самой воды, и горизонта не было — где-то в мутном далеке вода, должно быть, превращалась в небо. Но ни о какой земле речь по-прежнему не шла. Так что местонахождение чаячьего островка, широта и долгота в водах Северного моря и количество километров до ближайшей суши оставались в прямом смысле слова покрыты туманом неизвестности.
Слушая сводку новостей, Абель растирал замерзшие руки. Он был молод и еще не умел верить в настоящую беду, но что-то в голосе брата задевало его и пугало так сильно, что сердце колотилось где-то в горле.
— Вряд ли нас занесло слишком далеко, — уверенно говорил Адам, а Абель смотрел на него перепуганными глазами, потому что видел: его брат боится. Его брат, атаман, который однажды на спор переплыл осенью залив и вернулся, держа во рту камешек с дальнего мыса, сувенир для Хелены — сейчас боялся чуть ли не до заикания. Почему, хотел спросить Абель, почему ты думаешь, что мы не слишком далеко? Ведь мы были пьяны, могли перепутать направление ветра и волн и не меньше трех часов, уже после обнаружения ошибки, на всем ходу нестись в открытое море! Но он не спросил, конечно. Пугать самого себя — дело дурное, а пугать старшего брата — еще хуже.
Он улыбнулся замерзшим ртом и сказал вместо того, что хотел сказать:
— Вот будет посмешище, если окажется, что мы сидим и трясемся в трех метрах от Острова!
Адаму не давали покоя длинные ноги. Он снова вскочил, забегал по островку. Бегать хорошо — мало того, что согреваешься, так еще и видимость деятельности создается, подумал Абель и потопал вслед за братом. С левой ногой было что-то не так — ушиб колено, то ли в драке, то ли раньше, когда их обоих било о берег волнами… В поперечнике жалкая луда оказалась в тринадцать шагов — Абелевских, конечно. Длиной немного больше. Да еще был у нее отрог, длинный, как сопля, в прилив полностью закрываемый волнами; обкатанный каменный «нос» в общем-то кварцевого островишки оказался черным, как свежеположенный асфальт, и в гладком базальте под ногами проглядывали красные ягодки гранатовых вкраплений. Абель в детстве очень любил такие камни — он мог часами выковыривать ножом крупинки гранатов из более мягкой породы, собирать их в кулачок. В своем детском мире он был рудознатцем, старателем, добытчиком золота и драгоценных камней — и то, что винно-красные неровные комочки никакой ювелирной ценности не имели, он не знал и знать не желал. Само слово «гранаты» работало за себя.
Но сейчас куда более ценным, чем гранатовая россыпь, оказались лепешки птичьего помета на черном камне. Адам остановился, что-то разглядывая, потом встал на колени.
— Вот бы крачиные яйца найти, — объяснил он покорно остановившемуся брату. — Только эти сволочи, кажется, уже вылупились, — закончил он, вытаскивая из выемки меж камней кусок желтоватой старой скорлупы. А может, это был остаток чаячьей трапезы.
На другой стороне островка братьев встретили вчерашние крачки. Они так же злобно кричали, но уже не бросались, пикируя с воздуха, а предпочли удалиться и наблюдать за незваными гостями с воды, качаясь на волнах, как белые бумажные кораблики. Только одна по-прежнему висела в воздухе, распушив свой ласточкоподобный хвост, и разевала в визге желтый клюв. Адам задумчиво просозерцал храбрую крачку, усмехнулся каким-то своим мыслям.
— Это знаешь что такое? — обратился он к Абелю, который втянул руки в рукава, спрятал голову в капюшончик, как черепаха, и походил на маленького старичка. — Это — наш золотой запас. Кладовая, погреб и холодильник, вместе взятые. Не будем их пугать, пойдем отсюда.
Они поднялись на вершину; Адам постоял, по-императорски расставив крепкие ноги и глядя в беспросветное серое небо — как будто с высокого валуна было больше шансов разглядеть солнце, чем снизу. Но солнца все равно не обнаружилось. Похожие на дым карельские облака волоклись, наползая друг на друга слоями серой марли, и наверху дул ветер — куда более сильный, чем на море. Адам зачем-то послюнил палец и попробовал направление ветра, хотя оно и так казалось несомненным. С той стороны, где остров был более крут, долетали до самого верха плевки пены.
Абель тем временем посмотрел водичку. Попробовал глоток — и сморщился. Да, дождевая влага оказалась пресной — но слегка солоноватой и тухловатой от множества кляксоподобных водорослей, зеленой грязью залепивших малый водоем изнутри. Но все-таки пить можно, пресная вода. Любой приморский мальчишка знает, что это такое и насколько это ценно.
Чем дальше, тем становилось страшнее. Я никогда больше не буду любить истории о необитаемых островах, подумал Абель с внутренним содроганием. Подумать только — когда-то мы в детстве в это играли! Сидели на валуне в отлив, отпивая по глотку из бутылки с водой, щипля хлеб по крошке на брата — и представляли, что мы, спасшиеся из кораблекрушения члены команды, делимся друг с другом последним, высматривая корабль в туманной дали… Гадость какая. Позвольте, дорогие дети, чего ж тут интересного? Скорее бы оно кончалось, Господи, обратился он с робкой молитвой в дымно-серое небо — и удивился всем телом до кончиков пальцев, когда не получил никакого ответа. Будь я один, мне стало бы очень страшно, сказал он себе, ища в сослагательном наклонении последнюю защиту. А так — всякое приключение когда-нибудь кончается, и надобно думать, какими словами мы будем рассказывать о нем родителям, сидя на кухне возле горячего чайника. Горячего, Бог ты мой…
Когда начало смеркаться, стало окончательно ясно, что солнца сегодня не будет. Разве что завтра. А сегодня надобно молиться, чтобы не было дождя.
Деятельный Адам нашел на длинном мысу несколько высеребренных водой, легких от старости балок плавня. Будь у братьев спички — можно бы развести костер и погреться. Но спичек не было, приходилось довольствоваться чем есть — а именно пластиковой бутылкой с остатками хорошей воды, двумя парами кроссовок и той одеждой, что была на молодых людях с самого начала. Свитера! Благослови Бог маму, которая их связала! А заодно и Абеля, который в последний момент перед отплытием прокрался к шкафу и откопал их на самом дне. Еще из инвентаря имелись электронные часы у Адама на руке — хорошие часы, «удароустойчивые и водостойкие», как гласила надпись на крышке. Они и впрямь пока хорошо себя проявляли, циферки послушно мигали на прямоугольном экране, сообщая, что время не стоит на месте. Адам попробовал подсветку — она тоже работала. Чтобы не подвергать часы излишним испытаниям — новым погружениям в воду, например — Адам снял их и спрятал в нагрудный карман. В их неуместной удачливости — словно предмет из другого мира — чувствовалась скрытая издевка, однако они же и давали надежду, некую связь с цивилизованной вселенной. Из стеклышка часов, сказал всезнающий Адам, можно сделать своего рода маячок — «отражалку» при наличии солнца. И посылать световые сигналы, которые даже с самолета могут увидеть. Будь стеклышко выгнутым — можно было бы, опять же при наличии солнца, разжечь с его помощью огонь; но оно оставалось до обидного плоским. Вообще-то я надеюсь, что до световых сигналов дело не дойдет, сообщил Адам, бодрясь и пиратски ухмыляясь. Когда Адам боялся, он становился крайне неприятным и злым, и сам знал об этом; вот и теперь, глядя на съежившегося в камнях младшего брата, он хотел его как-нибудь подбодрить — и одновременно на него наорать. Борясь с внутренним злом — раз уж попали в задницу, надо вести себя наилучшим образом! — Адам и рассказывал брату истории из книжки «юный физик» об отражалках и световых сигналах, а также о том, как им повезло с водостойкими часами. Другие бы уже давно остановились.
И нож, самое главное — не забудьте о ноже! В кармане штормовки у Адама обнаружился складной нож, хороший, с фиксатором лезвия и с глубоким долом. Охотничий ножик, оставшийся в кармане со времен последней поездки с отцом на материк. У Абеля в штормовке тоже кое-что лежало, но он не стал демонстрировать брату этого предмета: четки «розарий», дешевенькие и пластиковые, купленные за грош в Североморске, когда любимых деревянных четок не оказалось под рукой. Абель совершенно не помнил, когда положил их в карман и зачем — но находка его неожиданно обрадовала: это был своего рода привет от Господа, напоминание, что Он, как всегда, смотрит за происходящим. А значит, все под контролем, испытание не так уж страшно, как кажется изнутри. «Сзади и спереди Ты объемлешь меня, и полагаешь на мне руку Твою» [2] — вспомнил Абель, но, памятуя о вчерашнем опыте, вслух не сказал.
