Жертва всесожжения - Гамильтон Лорел Кей (книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Рост у Дольфа шесть футов восемь дюймов, сложен он как профессиональный борец, но давит он не размером. Он принял группу, созданную почти в насмешку, чтобы кинуть кость либералам, и превратил ее в рабочую единицу. РГРПС за последние три года раскрыла больше преступлений с противоестественной подоплекой, чем любое другое ведомство. В том числе и ФБР. Дольфа даже звали читать лекции в Квантико – неплохо для человека, назначенного на свою должность в порядке наказания. Дольф, конечно, не оптимист – копы редко ими бывают, – но дайте ему лимоны, и лимонад он сделает отличный.

Он закрыл дверь и уставился на меня сверху вниз:

– Доктор мне сказал, что в палате находится детектив. А никого, кроме тебя, не вижу.

– Я не говорила, что я детектив. Я сказала, что работаю с группой. Остальное они домыслили.

Дольф покачал головой. Волосы у него закрывали кончики ушей – ему уже давно надо было бы постричься.

– Если ты изображаешь из себя копа, почему не наорала на того типа, которому полагается охранять дверь?

Я улыбнулась:

– Решила оставить эту работу тебе. Думаю, теперь он уже знает, что поступил нехорошо.

– Я постарался, – ответил Дольф, по-прежнему стоя в дверях. Я осталась сидеть на стуле. Мне удалось не вытащить пистолет, когда открывалась дверь, и я была этому рада. Он и без того смотрел на меня слишком сурово, а если бы я еще за светилась с оружием...

– Что тут происходит, Анита?

– Ты знаешь все, что знаю я.

– Как ты оказалась на месте так вовремя?

– Мне позвонил Стивен.

– Рассказывай.

Я рассказала. Даже насчет сводничества не умолчала – я хотела, чтобы это прекратилось. Оставила за кадром очень немногое – например, то, что когда-то убила прежнего альфу леопардов-оборотней. Но скрыть только этот факт для меня почти то же, что выложить все начистоту.

Дольф моргал и записывал все в свой верный блокнот.

– Ты хочешь сказать, что потерпевший позволил кому-то все это с собой проделать?

Я покачала головой:

– Все не так просто. Я думаю, он шел на то, чтобы его заковали в цепи. Он знал, что будет секс и боль, но вряд ли думал, что окажется так близко к смерти. Врачам даже пришлось дать ему свою кровь – шок развивался быстрее, чем тело успевало восстанавливаться.

– Я слыхал, что оборотни и худшие раны у себя заживляют, – сказал Дольф.

Я пожала плечами.

– У оборотней тоже одни выздоравливают быстрее других. Натэниел очень низко стоит на лестнице власти, как мне сказали. Может быть, частично его слабость в том, что он не умеет заживлять раны как следует. Не знаю. – Я развела руками.

Дольф перелистнул несколько страниц блокнота и нашел, что искал:

– Его подбросили ко входу приемного отделения, завернутого в простыню. Никто ничего не видел – он просто появился.

– Так ведь никто никогда ничего не видит, разве не так, Дольф? Или бывают исключения из этого правила?

Эти слова заслужили слабую улыбку. Приятно. Последнее время Дольф был не слишком мной доволен. Только недавно он узнал, что я встречаюсь с Принцем Города. Ему это не нравилось. Он не доверял людям, которые общаются с монстрами. И его можно понять.

– В общем, нет. Ты мне все рассказала об этом деле, Анита?

Я подняла руку в скаутском салюте:

– Разве стала бы я тебе лгать?

– Если бы тебе это было нужно, то да.

Мы уставились в глаза друг другу, и молчание повисло такое густое, что хоть топор вешай. И пусть себе. Если Дольф думает, что я первая его нарушу, то ошибается. Напряжение между нами было связано не с этим делом, а неодобрением моего выбора кавалеров. Недовольство Дольфа теперь всегда было заметно. Оно давило, нависало, ждало, что я начну извиняться или скажу, «да черт с ним». Из-за того, что я встречаюсь с вампиром, Дольф стал меньше мне доверять. Я это понимала. Два месяца назад, даже меньше, я бы сама так поступила. Но я встречаюсь с тем, с кем – или с чем, если угодно, – встречаюсь, и нам с Дольфом обоим придется принимать это как факт.

Но Дольф был еще и моим другом, и я относилась к нему с уважением. Я даже была с ним согласна, но сегодня, когда я выберусь из этой чертовой больницы, у меня свидание с Жан-Клодом. От мысли о ждущем меня Жан-Клоде по телу пробежала волна напряжения и жара. Нехорошо, но правда. Я не думаю, чтобы Дольфа устроило что-нибудь меньшее, чем мой разрыв с Жан-Клодом, а этот вариант я больше не рассматривала – по многим причинам. Так что я сидела, уставясь на Дольфа, а он смотрел на меня. И с каждым тиком часов молчание все сгущалось.

Наc выручил стук в дверь. Полисмен, теперь стоящий у двери, как новобранец, что-то шепнул Дольфу, Дольф кивнул и закрыл дверь. Он посмотрел на меня еще менее дружелюбно если только это было возможно.

– Полисмен Уэйн говорит, что там приехали три родственника Стивена. Еще он говорит, что, если они все родственники, он готов съесть собственный пистолет.

– Скажи ему, пусть не кривит губу, – ответила я. – Они члены одной стаи. У вервольфов это считается ближе семейных связей.

– Но юридически они не родственники, – уточнил Дольф.

– Сколько своих людей ты согласен потерять, когда в эту дверь войдет следующий оборотень?

– Мы умеем стрелять не хуже тебя, Анита.

– Но вы все равно должны сначала предупредить, а стрелять потом? Вы должны обращаться с ними как с людьми, а не с монстрами, иначе окажетесь перед комиссией.

– Свидетели говорят, что ты сделала предупреждение этомy Зейну – фамилия не указана.

– У меня было великодушное настроение.

– Ты в него стреляла при свидетелях. Это всегда пробуждает в тебе великодушие.

Мы снова уставились друг на друга. Может, дело не только в моем романе с вампиром. Может быть, Дольф, коп до мозга костей, стал подозревать, что я убиваю людей, что я – убийца. Действительно, те, кто меня ранил или угрожал, имели странную тенденцию исчезать. Их было немного, но достаточно. Примерно пару месяцев назад я убила двоих, и тела нельзя было спрятать. С моей стороны это была самозащита. Под суд я так и не попала – оба оказались наемными убийцами со списком жертв длиннее, чем мой рост. Отпечатки пальцев женщины дали разгадку нескольких политических убийств, о которых Интерпол устал уже врать. О таких нехороших людях никто не горюет, тем более копы.

Но это питало подозрения Дольфа. Даже, черт возьми, почти их подтверждало.

– Почему ты рекомендовал меня Питу Мак-Киннону, Дольф?

Он так долго не отвечал, что я уже решила, будто он и не ответит, но тут он сказал:

– Потому что ты в своем деле лучшая, Анита. Я не всегда согласен с твоими методами, но ты помогаешь предотвращать убийства и убирать плохих парней. На месте преступления ты действуешь получше некоторых детективов моей группы.

Для Дольфа это была целая речь. Я разинула рот, потом кое-как его закрыла, потом сказала:

– Спасибо, Дольф. От тебя это колоссальный комплимент.

– Только ты много времени торчишь среди этак чертовых монстров, Анита. Я не про твой роман, я вообще про все это. Ты так давно играешь по их правилам, что иногда забываешь, каково это – быть нормальным.

Я улыбнулась:

– Я зарабатываю на жизнь тем, что поднимаю мертвых, Дольф. Нормальной я никогда не была.

Он мотнул головой:

– Не делай вид, что не поняла, Анита. Не клыки и не мех делают человека монстром – или не всегда они. Иногда дело просто в том, где ты проведешь черту.

– То, что я играю с монстрами по их правилам, и делает меня такой ценной для тебя, Дольф. Если бы я играла в лоб, тебе не было бы от меня той помощи в раскрытия противоестественных преступлений.

– Ага. Я вот думаю иногда, если бы я оставил тебя в покое, не сделал бы нашим консультантом, может, ты была бы... мягче.

Я прищурилась:

– То есть ты себя винишь в том, какая я стала? – Я хотела рассмеяться, но меня остановило выражение его лица.

– А сколько раз тебе приходилось общаться с монстрами ради моих расследований? Сколько раз тебе приходилось с ними договариваться, чтобы помогли убрать преступника? Если бы я тебя не дергал...