Добро пожаловать в кошмар! - Усачева Елена Александровна (чтение книг TXT) 📗
– Ну, чего у вас? – остановился перед Вадимом Андрей.
– Там кто-то есть, – сообщил Бокштейн.
Василевский сдержался, чтобы не пнуть одноклассника под торчащий зад.
– Крыса, – предположил Василевский.
Лена тихо взвизгнула и подобрала одну ногу, словно предполагаемая крыса уже бежала к ней по ступенькам.
– Нет, Маргарита Викторовна уверяет, что в нишу вошел какой-то человек. В черном. Потом мы стали всех обзванивать, и выяснилось, что ни у кого не работает телефон. Только до тебя достучались.
В черном… По спине Андрюхи пробежал нехороший холодок. Он вгляделся в углы темного холла. На мгновение ему показалось, что он снова видит своего странного знакомца.
– А вы чего, никуда не ходили? – чуть заикнувшись, спросил он. Хотелось говорить. Хотелось двигаться. Только не высматривать по углам призраков.
– Мы по площади погуляли и сюда пошли, – пискнула со своей верхотуры Ленка. – Маргарита Викторовна ногу подвернула.
– Правда, перед этим мы встретили трубочиста. – Вадим все еще изучал углубление ниши.
– Кого?
Андрюху начало потихоньку трясти. Трубочиста, значит? А перед этим был спортсмен-любитель в красном, ему только слово RUSSIA на спине не хватало. Да к нему какой-то черный заглянул. Так… пора лечиться. Ко врачу кто последний? Я за вами! И зачем он отпустил Ким? Где ее теперь носит?
– Есть такая профессия – трубы чистить. – Вадим с трудом поднялся на затекшие ноги.
– Тут печки топят? – Василевский не мог понять, куда клонит приятель. Мозги у него норовили закипеть.
– Насчет печек ничего не скажу, не видел, – Бокштейн был все так же размерен. – Но трубочисты по улицам ходят, значит, можно сделать вывод, что кому-то они нужны. К тому же встреча с трубочистом сулит удачу. Если подержаться за его пуговицу и загадать желание, оно непременно сбудется. Статистика.
Андрюха потряс головой. Бред какой-то.
– Ну, и где ваша удача, если Маргарита ногу подвернула? – мрачно спросил он.
– В этом удача и состоит – мы вернулись. Больше что-то никого не видно.
– Чего ты мелешь? Забрели в какой-нибудь бар и пиво глушат.
– Здесь до двадцати одного не наливают.
– Телефоны не работают! Они в подвале сидят!
– И Ким?
Андрюха смутился. Очень хотелось рассказать о странном встречном, но он боялся, что его посчитают сумасшедшим.
– Танька встретила наших, и они пошли вместе.
– Ким с Борзовым не пойдет, – подала голос Лена.
– Она не знает, где гостиница.
– Инга тоже с Борзовым не пойдет, – занудной пилой зудела Голубева.
– Нет никакого бара. – Вадим пристально смотрел на одноклассника.
Андрюху передернуло. И черный этот все не выходил из головы. Да и Ким должна была уже давно вернуться.
– Ну, хорошо, – сделал вид, что сдался Василевский. – Трубочист к удаче, а что там у нас с неудачей? Ты хочешь сказать, что все наши повстречали черта?
– Зачем? Достаточно встретить палача. Ты экскурсовода сегодня слушал? Она нам об этом рассказала. – И отвернувшись, добавил: – Как будто бы специально. Все твердила, что нам пригодится.
– С тем же успехом ты можешь ждать, что дорогу тебе перебежит шкаф. Какие палачи в двадцать первом веке?
– Люди в красном. Палачи ходили в красных одеждах, чтобы их было видно издалека и народ успевал уйти с их дороги.
– Люди в черном, люди в красном… – Андрюха замер, не договорив. – В красном! – ахнул он, опускаясь на ступеньку. – Он был в красном! Танька у него пошла имя спрашивать.
– Зачем? – снова подала голос Лена.
– Все это легенда про Олева. Ким говорила, что узнать имя слишком легкое задание… Погоди! – приподнялся он. – Так что же это выходит – этот красный всем повстречался?
Всем красный, а ему черный! Это получается, что он теперь в тень превратится?
– Маловероятно, если учесть, что все пошли в разные стороны.
Какое-то время ребята смотрели друг на друга. И вдруг Андрюха коротко рассмеялся.
– Разыгрываете, да? – Он переводил взгляд с одного лица на другое. – Дурака нашли? Все пропали! Не смешите меня! Это же не Бермудский треугольник, чтобы здесь пропадать!
Андрюха помчался наверх. Третий этаж был тих. Он нырнул в свою комнату, где расположился вместе с Вадимом, оглядел низкие балки, упирающиеся в белоснежный потолок, метнулся в соседний номер, к Мамкину и Борзову с Акопяном. Комната была заперта, за дверью тишина. У Наток тоже. И только у Маргариты Викторовны горел свет, звучала музыка.
– Здрасте, – прошептал Василевский, проходя мимо приоткрытой двери.
– Здравствуй, Андрей. Все хорошо?
Василевский кивнул, мало заботясь о том, увидят ли его. Если предположить худшее, то его нынешнее состояние можно назвать просто идеальным.
– Я еще немного полежу, и пойдем ужинать. Кто-нибудь еще вернулся?
– Вернулся, – шепотом ответил Василевский, пробираясь к лестнице.
– А еще мне кажется, что здесь кто-то ходит, – быстро шептала Лена, перегнувшись через край лестницы. – Ступеньки скрипят. Ты слышишь?
– Шагов я ничьих не слышу. – Вадим все еще сохранял видимое спокойствие. – Сквозняк. Окно где-то открыто.
Хлопнула входная дверь. Все вздрогнули.
– Никого нет, – пискнула Лена и посмотрела на спускающегося Андрюху. Взгляд у нее был сумасшедший. Глаза широко распахнуты.
– Что делать будем? – спросил Василевский, спотыкаясь на ступеньках. – Маргарита спрашивает про остальных.
Бокштейн снова стоял под лестницей. Ленка вцепилась в перила так, что костяшки пальцев побелели.
– Есть версия, что мы сами себя напугали. – Бокштейн повел плечами, сбрасывая напряжение. – Все действительно разбрелись по разным закоулкам. У половины нет роуминга на телефонах, кто-то не положил денег, остальные сидят в железобетонных подвалах.
– Вот, опять, – шмыгнула носом Ленка, приседая. – Слышите?
Андрюха поднял глаза. Он не услышал. Он увидел. Черноволосый стоял у Ленки за спиной и улыбался. Голова его резко склонилась к плечу. Василевский коротко вскрикнул, отшатываясь к стене. Вслед за ним завизжала Голубева. Черноволосый тут же исчез, подарив напоследок Андрюхе свою демоническую улыбку.
– Ты видел? – Рука Василевского, показывающего на Ленку, заметно дрожала.
– Пошли отсюда! – Бокштейн снял со столбика около основания лестницы свою куртку. – Поднимись к Маргарите, – бросил он Василевскому, – скажи, что мы сами разберемся с ужином. И деньги возьми. Мы, может быть, надолго. Голубева, не стой! – подогнал он Ленку, крадущуюся по лестнице вниз.
– Ребята, что произошло? – донеслось с третьего этажа.
– Ничего у нас не произошло, – напомнил Вадим поднимающемуся Василевскому. Тот часто закивал, словно пытался убедить в этом сам себя.
Перед дверью учительницы Андрюха несколько секунд простоял, приходя в себя. Вряд ли лицо у него сейчас было убедительным для утверждения «у нас все хорошо». Но Маргарита Викторовна лишних вопросов задавать не стала, согласно кивнула и только удобней вытянула ногу на кровати.
Далеко девятиклассники не пошли, обогнули угловой дом и сели в первое же кафе. Узкий проход с прилавком, несколько столиков в углу, по стенам зеркала. Для вида заказали кофе и булки. Есть никому не хотелось.
– Рассказывай. – Вадим специально сел напротив Андрюхи, чтобы удобней было смотреть ему в лицо.
Андрей на мгновение закрыл глаза, пытаясь восстановить в памяти такой длинный день. И рассказал – о странных звуках, о любителях однотонной одежды, как красной, так и черной.
– И она за ним пошла, – закончил он.
– А перед этим вы говорили про Олева? – уточнил Бокштейн, сосредоточенно глядя на собеседника.
Василевскому оставалось только кивнуть.
– Слабо представляю, чтобы они все сидели в одном баре.
– А где же тогда они? – шепотом спросила Лена. – Ведь семь давно уже было.
Андрюха медленно полез в карман за сотовым.
– С Москвой час разницы, – напомнил он. – Могли время перепутать.
– Все? – Вадим тоже крутил в руках мобильник. Как истинный математик, он не допускал задачи без ответа. Раз формула задана, она доказуема. Раз какой-то раздел физики существует, значит, он зачем-то понадобился человечеству. Абстрактные понятия и сослагательные наклонения сюда даже близко не допускались.
