Нижний уровень – 2 - Круз Андрей "El Rojo" (е книги .txt) 📗
Но в остальном… почти все. Почти. А главное – сейчас эти все заперты внизу. Прямо здесь, под нами, без всякой возможности подняться оттуда. Если я не ошибся где-то, понятное дело, но думаю, что не ошибся. Не должен ошибиться. Осталось сделать одно дело – и все, с ними покончено.
– Да, guapa, мы можем возвращаться домой, – сказал я.
– Все закончилось?
– Почти. Но они уже не опасны.
Росита поставила чашку с дымящимся кофе передо мной на кухонную стойку, потом неожиданно прижалась и поцеловала.
– Ты их всех убил?
– Я не супермен, – покачал я головой. – Но я сжег все выходы оттуда. – Я показал пальцем под ноги. – Проход можно открыть только сверху.
– А снизу?
Снизу тоже можно, если не пожалеть кого-то из своих. Но не сюда, насколько я разобрался. Каждый такой проход – это случайность, слои действительности меняются и множатся каждую бесконечно малую долю секунды. Сейчас, пока существуют еще спуски, любой пробитый проход сверху приведет в ту действительность, по которой я ехал еще несколько часов назад. Если спусков не будет – то все, тот слой «оторвется» и будет потерян навеки. А вот если пытаться пробить выход оттуда, то попадешь «еще ниже», неизвестно в какие адские изнанки вселенной. Так объясняла мне Энн, и не думаю, что она врала.
– Мы прямо сейчас уедем?
– Чуть позже. Мне надо поговорить с Акостой и О'Мэлли.
И да, перед тем как свернуться, надо будет разрушить здесь спуск с гарантией. То есть снести ангар и уничтожить сохранившийся подвал. Пусть здесь «взорвется газ», как мы решили с обоими Бисонами. Много газа, и весь под названием «аммонал». Шериф все подтвердит, что газ и все такое.
Подумал, насколько я вообще прав, утверждая, что сейчас безопасно? Остались же еще и Пачи, и те, кто получал товар у нелюдей, – они смогут какой-то интерес к моей персоне проявить? Нет, пожалуй. Для Пачи я так и остался темной лошадкой, и откуда ему знать вообще, жив я или нет? Они же просто местным бандитам информацию слили, не больше. А картелю «Бельтран Леива» я и вовсе неведом, потому что то покушение на дороге делалось по маячку, а не по слежке, а к дому моему подбирался Зеке. А Зеке теперь внизу живет, и наверху ему делать больше нечего.
Нет, они мне не угрожают. И, как я уже говорил, картели в Аризоне беспредельничать боятся. Если друг друга бандиты еще стреляют, то трогать «гражданских» уже опасаются, им лишнее внимание к себе не нужно.
Долго плескался под душем, побрился, как-то привел себя в порядок, пытаясь вызвать ощущение «чистого листа», но даже сон не смог толком прогнать. Это не «переспал», это знакомый адреналиновый отходняк.
Дозвонился Акосте, больше для того, чтобы не сказать что-то, а чтобы выслушать.
Мексиканская история подала гибель Патрика как случайную, иностранец оказался на линии огня во время перестрелки банд наркоторговцев. Обо мне все молчали, словно меня и не было. Думаю, что как раз здесь без участия Акосты не обошлось, но федеральные власти в Мексике достаточно влиятельны для того, чтобы изгибать реальность, как им требуется.
Бойня на вилле списана на те же разборки, но это понятно, я на них бы все свалил, других версий и не придумаешь. Исчезновение Рауля и его помощников нигде и никак не упоминалось, как и не было их никогда и нигде. И они вообще-то американские граждане, а новые скандалы с ними мексиканским властям нужны как рыбе зонтик.
Затем я задал вопрос о Пачи. Имя незнакомым для Акосты не показалось, он осторожно поинтересовался причиной моего интереса к этому персонажу.
– Он сдал нас местному картелю. То есть Патрика убили из-за него.
– Это неправильно, – задумчиво сказал Акоста.
Я не знал, как он ответит. Нормальный бюрократ на его месте вполне мог сделать удивленное лицо и сказать, что Патрик сам во всем виноват, раз обратился к Пачи, но Акоста не бюрократ, я его уже достаточно изучил. Акоста – человек дела, и он прекрасно понимает, что если ты представляешь силу, то ты не должен позволять убивать тех людей, что работают на тебя.
– Я подумаю, что можно сделать, – сказал он. – Что на самом деле можно сделать. Мы достигли в этом взаимопонимания?
– Да, – соврал я.
Достигли, если выяснится, что Пачи надо убить или запереть в тюрьме до конца дней. Если Акоста придет к другим решениям, то я тогда пересмотрю свое согласие. Я тоже не хочу позволять убивать тех людей, что работают на меня.
– Я пока не пойму одного, – сказал Акоста. – Операция завершена или нет?
– Технически завершена.
– Что под этим подразумевается?
– Подразумевается то, что у противника нет возможности убивать людей и возить порошок. Они нейтрализованы.
– Насколько нейтрализованы?
– Они живы, если в этом смысл вопроса. – Я усмехнулся. – Но они неспособны… попасть сюда. Кто из них жив, тот там, внизу.
– И что осталось сделать?
– Принять некоторые меры к тому, чтобы у них не возникло даже эмпирической возможности подняться. Но как угрозу их уже можно вычеркивать.
– Вы уверены?
– Уверен.
Да, пожалуй, что уверен. И да, надо сделать еще кое-что, чтобы стать уверенным окончательно.
– Отец О'Мэлли уже связался с семьей Патрика, – вдруг сказал Акоста. – Я не думаю, что вам вообще следует обнаруживать себя. Они о вас ничего не знают.
– Здесь его вещи, трейлер, машина.
– О'Мэлли пришлет людей, они все заберут и увезут.
– Я понял.
Спасибо, что одной тяжкой обязанностью меньше. Не знаю, как бы я объяснял его родителям, что их второго сына тоже убили мексиканские бандиты. Нет, я понимаю, что должен, но все равно.
– Что-то я могу сделать для вас? – спросил Акоста.
– Нет, спасибо, уже ничего.
– Как-то компенсировать расходы?
– Этого не требуется.
Они дали мне заработать. Это нормально, что часть денег я спустил на дело, ради которого был нанят.
– Тогда удачи.
– Взаимно.
На этом разговор закончился. Росита была неподалеку, слышала каждое слово. Когда я отключился, она спросила:
– Ты опять собираешься куда-то уехать?
– Нет.
Я сначала не понял, о чем это она, потом сообразил – она понимает, что Энн Хилли жива. Что она где-то не здесь. Что это был ее дом. И просто спрашивает, не собираюсь ли я к ней уехать?
Нет, не собираюсь. У меня нет уверенности в том, что это не она нас сдала. И нет душевных сил просто найти ее и убить. Я понимаю, что делаю ошибку, но вот так получается. Я не хочу к ней ехать. Пока. И если захочу, то… не знаю, зачем именно. Ведь нельзя бесконечно долго закрывать глаза на то, что на свободе остался самый настоящий демон. Но при этом у меня бы не получилось сделать то, что я сделал сейчас – изолировать всю эту нелюдь внизу. Они же не сами по себе побежали прятаться в изнанке Саломи, это она их туда отправила. Прекрасно понимая зачем.
И при этом я так же прекрасно понимаю, что она сама не изменится. Что даже в панамском доме ей нужен будет спуск, а спуск не берется из ничего. Она что-то сказала такое, что в мире есть много людей, которых точно не следует жалеть, и в этом она права, но… но что-то останавливает, что-то не дает верить всему, что она говорит, до конца. У нас же с ней не история любви, у нас история темной страсти. Страсть страстью, но руководствуется Мэри Ринг, она же Энн Хилли, соображениями личной выгоды. Сейчас ей было выгодно забрать все деньги, стряхнуть всех лишних и избавиться от них моими руками, что и произошло.
– Нет, guapa, я никуда не собираюсь, – повторил я. – Мне надо будет еще раз спуститься, совсем ненадолго. Ладно, давай собирать народ и скажем, что можно возвращаться по домам.
Глава 11
Дом наш никто не сжег, никто в него не проник, все было на месте. «Эйрстрим» встал на свое место под навесом, там же пристроились мой пикап и «Мерседес» Роситы – как и не уезжали. Караван покинул склад в Сидоне, и едва мы отъехали на пару километров – там рвануло. Затем навстречу попались машины офиса шерифа, пожарные – но никакого пожара там не ожидалось. Песок вокруг, да и все. Поднялось облако дыма и пыли, и потом его понесло ветром куда-то на восток. Да, сегодня было ветрено.
