Тьма, — и больше ничего - Кинг Стивен (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
— Стакан перье для леди, сию мин…
Она увидела, как в самый последний момент он вдруг догадался, и в его глазах промелькнуло нечто желтое и древнее. Не просто удивление, а ярость шока. И последние сомнения исчезли. Он никого не любил, а ее тем более. Его доброта, заботливость, внимание, открытые улыбки были не более чем искусной маскировкой. Он был раковиной, внутри которой царила пустота.
Дарси толкнула его.
Движение получилось резким, и Боб, кувыркаясь, полетел вниз, ударившись о ступеньки сначала коленями, потом рукой и, наконец, лицом. Громко хрустнула сломанная рука. Тяжелый хрустальный бокал разбился вдребезги. Боб продолжал катиться вниз, и снова хрустнула какая-то кость. Он закричал от боли и, перевернувшись в последний раз, распластался на деревянном, но очень твердом полу гостиной. Сломанная в нескольких местах рука замерла над головой, вывернувшись под неестественным углом. Шея тоже оказалась свернута, он лежал, прижавшись к полу щекой.
Дарси бросилась вниз. Наступив на кусок льда, она поскользнулась и едва удержалась на ногах, успев ухватиться за перила. Увидев, как у основания шеи Боба сзади вздулась огромная шишка, а натянувшаяся на ней кожа стала неестественно белой, она сказала:
— Не двигайся, Боб. По-моему, у тебя сломана шея.
Он с трудом закатил глаза, чтобы взглянуть на нее. Из носа сочилась кровь — похоже, он тоже был сломан, — но еще больше крови шло горлом. Захлебываясь, он сумел выдавить:
— Ты толкнула меня! Дарси, зачем?
— Не знаю, — ответила она, не сомневаясь, что им обоим известна причина. И начала плакать. Слезы катились сами собой: как-никак это был ее муж, и ему было больно. — Господи, я не знаю! На меня что-то нашло. Мне так жаль. Не шевелись, я позвоню в 911 и вызову «скорую помощь».
Он пошевелил ногой.
— Я не парализован. Слава Богу! Но больно ужасно!
— Я знаю, милый.
— Вызови «скорую». Скорее!
Она прошла на кухню, бросила мимолетный взгляд на телефон и открыла дверцу шкафчика под мойкой.
— Алло? Алло? Это 911? — Дарси достала упаковку пластиковых пакетов, в которые они обычно собирали объедки от ростбифа или курицы, и вытащила один. — Меня зовут Дарселлен Андерсон. Мой адрес Шугар-Милл-лейн, 24, в Ярмуте. Записали?
Из другого ящика она достала полотенце для посуды. Слезы продолжали литься ручьем. «Наревела целое ведро слез», — как говорили в детстве. Плач помогал. Ей надо было поплакать, и не только для того, чтобы потом все выглядело правдоподобно. Боб ее муж, ему больно, и ее слезы естественны. Она его помнила, когда он еще не начал лысеть. Она помнила, как эффектно он заканчивал танец, когда они вместе кружились под песню Кенни Логгинса. Он дарил ей розы на каждый день рождения, никогда не забывал. Они летали на Бермуды, где по утрам катались на велосипедах, а после обеда занимались любовью. Они вместе построили жизнь, которой теперь настал конец. Ей было о чем поплакать. Она обернула руку полотенцем и сунула ее в пакет.
— Мне нужна «скорая»! Мой муж упал с лестницы и разбился. Мне кажется, у него сломана шея. Да! Да! Прямо сейчас!
Она вернулась в холл, пряча правую руку за спиной. Ему удалось немного отползти от ступенек, и, похоже, он пытался перевернуться на спину, но не сумел. Она опустилась на колени рядом.
— Я не упал, — сказал он. — Ты толкнула меня! Почему?
— Наверное, из-за Роберта Шейверстона, — ответила она и вытащила руку из-за спины. Слезы полились сильнее. Он увидел пластиковый пакет. И ее руку, обмотанную полотенцем. Он понял, что она собиралась сделать. Может, он и сам проделывал нечто подобное. Наверное.
Он начал кричать… только крики совсем не походили на обычные. Во рту булькала кровь, в горле что-то повредилось, и звуки, которые он издавал, больше напоминали гортанное урчание, чем крики. Она засунула пластиковый пакет ему в рот и протолкнула поглубже. При падении он лишился нескольких зубов, и она чувствовала острые края оставшихся. Если они поцарапают кожу, то неприятных объяснений не избежать.
Она выдернула руку, пока он не успел укусить, оставив полотенце и пакет у него во рту. Затем одной рукой ухватила его за подбородок, а второй за лысую макушку и крепко сдавила. Кожа на темени была очень теплой, и она чувствовала пульсацию крови. Боб попытался оттолкнуть ее, но свободной рукой была только та, что сломалась при падении, а на второй он лежал. Ноги судорожно колотились по полу, и один ботинок соскочил. Во рту у него продолжало булькать. Она задрала подол платья, освобождая ноги, и подалась вперед, чтобы сесть на него верхом. Если бы ей это удалось, она смогла бы зажать ему ноздри.
Однако до этого дело не дошло. Грудь Боба начала судорожно вздыматься, а булькающие звуки в горле переросли в подобие хрюкающего хрипа, напоминавшего скрежет, который издавал старенький «шевроле» отца, когда она училась ездить и у нее никак не получалось переключиться с первой передачи на вторую. Боб дернулся, и глаз, который был ей виден, стал похож на бычий, налился кровью. И без того багровое лицо потемнело еще сильнее и стало приобретать синеватый оттенок. Наконец он затих. Она ждала, с трудом переводя дыхание и не обращая внимания на слезы, продолжавшие литься ручьями. Глаз Боба больше не двигался и не выражал паники. Она решила, что он ум…
Неожиданно Боб резко дернулся, и ему удалось сбросить ее. Он сел, и она увидела, что верхняя половина туловища оказалась меньше обычного: судя по всему, он сломал не только шею, но и спину. Будто зевая, он широко разинул рот, из которого торчал пластиковый пакет, и встретился с ней взглядом. Она знала, что этот взгляд она никогда не забудет, но сможет с этим жить.
— Дар! А-ааа!
Он упал, громко стукнувшись затылком о пол. Дарси подползла ближе, но не прикоснулась к нему, чтобы не перепачкаться еще сильнее. Конечно, на ней были пятна его крови, но это легко объяснить, ведь она пыталась помочь ему, что совершенно естественно. Она оперлась на руку и села, стараясь восстановить дыхание и не сводя глаз с мужа. Он не шевелился. Когда прошло пять минут — если судить по маленьким золотым часикам «Мишель», которые Дарси всегда надевала на выход, — она попыталась нащупать у него пульс. Досчитала до тридцати — пульса нащупать не удалось. Она наклонилась и приложила ухо к груди, замирая от страха, что именно сейчас он очнется и схватит ее. Но ничего подобного не случилось: жизнь покинула тело Боба, его сердце перестало биться, а легкие — дышать. Все было кончено. Не испытывая ни облегчения, ни удовлетворения, Дарси целиком сосредоточилась на том, чтобы довести дело до конца, не совершив никаких ошибок. Отчасти ради себя, но главным образом ради Донни и Петс.
Она быстро прошла на кухню. Полицейские должны быть уверены, что она позвонила сразу, как только Боб упал: стоит им установить задержку, например, по успевшей свернуться крови, и неприятных вопросов не избежать. Если потребуется, я скажу, что потеряла сознание. Им придется поверить, но даже если они и не поверят, то доказать ничего не смогут. Во всяком случае, мне так кажется.
Дарси достала из кладовки фонарь. Совсем как в тот злополучный вечер, когда она буквально наткнулась на тайну мужа. Потом вернулась к Бобу, смотревшему в потолок невидящим взглядом. Вытащив из его рта пластиковый пакет, она внимательно осмотрела тело. Он был порван в двух местах, что могло привести к проблемам… Посветив фонарем ему в рот, она увидела, что к языку прилипли два крошечных кусочка пленки, и, осторожно вынув их кончиками пальцев, убрала в пакет.
Теперь пора, Дарселлен.
Но оказалось, еще нет. Оттянув пальцами сначала его правую щеку, потом левую, она нашла с левой стороны крошечный кусок пленки, прилипший к десне. Вытащив, убрала его к остальным. Были ли еще обрывки? Мог ли Боб проглотить их? Если да, то ей оставалось только молиться, что их не найдут, если кто-нибудь — она понятия не имела, кто именно, — вдруг решит, что необходимо сделать вскрытие.
А время шло.
